Конечно, если быть совсем уж честными, стоит отметить, что «добровольные» покаяния с последующими выплатами имели место на просветлённом Западе. Например, бледнолицые американцы, выбив у краснокожих аборигенов основное ядро пассионариев с помощью кольтов, огненной воды и заражённых оспой одеял, с охотой каются перед тем, что осталось. Покаяние заключается, в том числе, и в выплате потомкам уцелевших обширных пособий, позволяющих им бездельничать и деградировать. Результат получается шикарный, и посетившая одну из таких резерваций ветеринар российского происхождения записала в своём дневнике, что индейцы здесь закончились — остались одни индюки.
Или взять покаяние многократного премьер-министра Италии Сильвио Берлускони. Во время последнего предвоенного визита в Ливию он обещал лидеру бывшей итальянской колонии Муаммару Каддафи 5 миллиардов долларов за 32 года колониального господства. Однако тут есть принципиальные различия. Во-первых, основную часть этих денег составляют инвестиции, способствующие проникновению итальянского капитала в Ливию и сулящие немалую прибыль. Во-вторых, вскоре после щедрых обещаний Берлускони угостил друга Муаммара бомбами с лазерным наведением, что поневоле заставляет задуматься об искренности его намерений. В-третьих, Ливия, как и другие африканские страны, являлась колонией, а бывшие советские республики и осколки Российской империи — активными соучастниками всех российских смут. Роль латышских стрелков и чекистов в событиях 1917–1920 гг. общеизвестна. В то время как Муссолини въехал во власть не на ливийском верблюде, и охранку его возглавляли не ливийцы.
Столь же нелеп и аргумент о процветании покаявшейся и заплатившей Германии. Основы её благополучия заложены в разгар «Холодной войны», когда США боролись с Советским Союзом за мировое господство и щедро помогали союзникам воссоздавать экономику. Сейчас другая эпоха, и капитулировавшая перед НАТО Сербия получила кукиш без масла, да и Россия за двадцать лет покаяний узрела от заклятых друзей лишь ломаный грош в базарный день, а потеряла огромные территории и десятки миллионов населения. И потеряет ещё больше, если будет позволять травить себя трупным ядом покаяния, а не поймёт, что никому ничего не должна, что никто не имеет права предъявлять к нам ни малейших претензий. Нам следует помнить, что в части сотрудничества с Гитлером любая из стран НАТО и Европейского Союза пошла гораздо дальше, чем СССР, а для его разгрома сделала многократно меньше. В полной мере это касается и самой неудержимой по части претензий ко всему свету страны — Польши.
Глава 1
СМЕРТЬ ВЕРСАЛЬСКОЙ ГИЕНЫ
Воссозданная на Версальской мирной конференции Польша родилась уродливой и склочной. С первых месяцев существования страна ухитрилась втянуться сразу в несколько конфликтов с почти всеми соседями, включая Советскую Россию, Германию, Украину, Чехословакию и Литву. За любовь к нападениям на противников, находящихся в беспомощном состоянии, британский премьер Уинстон Черчилль остроумно сравнил Польшу с гиеной.
Поддержка Великобритании и Франции, которые видели в Польше свой восточный форпост против Германии и Советского Союза и тяжелейшие внутренние неурядицы соседей позволили полякам отхватить изрядные куски их территорий, включая Западную Украину, Западную Белоруссию, Вильнюс с окрестностями и часть населённой немцами Силезии. (Причём именно ту часть, на которой добывалось 90 % здешнего угля). Так на карте появилась Вторая Речь Посполитая. Она в полной мере унаследовала этническую и религиозную пестроту первой, и также постоянно стремились округлить свою территорию почти исключительно за счёт соседей. Кроме походов на Москву, Вильно и Киев, польские генералы, грезили парадом победы в Берлине и требовали десятую часть африканских колоний Германии. На худой конец годились французский Мадагаскар или португальский Мозамбик.
Плантаций с неграми паны так и не получили. Обидели их и в конфликте с Чехословакией. Видя в этой стране ещё один противовес Германии и СССР, англо-французы не дали полякам завладеть целиком Тешинской областью с Тршинецким металлургическим заводом, входившим в число крупнейших в Европе. Пришлось удовлетвориться восточной частью области, где поляки составляли большинство населения, а приобретение западной, где находился Тршинецкий завод, но 67 % населения составляли чехи, отложить до удобного момента.
Удобный момент настал после прихода к власти Гитлера. Польское руководство сразу попыталось заручиться и его покровительством, чтобы получить свою долю добычи от грядущего передела Европы. Когда Гитлер в 1938 году потребовал от Чехословакии передать ему немецкоязычную Судетскую область, а Франция с Англией отказали Праге в поддержке, Польша присоединилась к Гитлеру вместе с Венгрией, и это окончательно вынудило Чехословакию капитулировать.
Чехословацкие вооружённые силы были немногим слабее германских, а по некоторым показателям даже превосходили их, однако воевать в одиночку одновременно против Германии, и поддержавших её Венгрии и Польши, Чехословакия не могла. Союзники выставляли против неё вдвое более многочисленную армию, а граница с Венгрией, Польшей и присоединённой к Германии Австрией в отличие от немецко-чехословацкой была укреплена довольно слабо. Главное же — 27,5 % населения страны составляли немцы, венгры и поляки, в большинстве симпатизирующие братьям по крови, да и среди представлявших 27 % населения словаков и обитающих в Закарпатье русинов преобладали сепаратистские настроения. При первых же крупных столкновениях с противником, чехословацкая армия могла просто развалиться, и потому власти предпочли передать Германии Судетскую область, а Венгрии — южную Словакию.
Польша за помощь фюреру была награждена западной частью Тешинского края. Заодно поляки прихватили словацкие деревни Пладовка, Лесница, Сухая Гора и Татранская Яворина, после чего разохотившись, стали готовить полную оккупацию Литвы, но после протестов из Москвы и Парижа были вынуждены сдать назад. В марте 1939 года Польша снова поучаствовала в ликвидации остатков Чехословакии, и её войска помогли Венгрии оккупировать Закарпатье.
Однако главной задачей польской политики оставалась борьба с москалями. «Расчленение России лежит в основе польских государственных интересов на Востоке, — заявлял создатель и диктатор новой Польши, знаменитый террорист Юзеф Пйлсудский. — Создание ряда национальных государств на территории Европейской России, которые находились бы под влиянием Варшавы, позволило бы Польше стать великой державой, заменив в Восточной Европе Россию». («Z dziejyw stosunkyw polsko-radzieckich. Studia i materialy». T.lll.)
Отрезать Пилсудский предполагал самые тёплые и богатые земли. «Замкнутая в пределах границ времён XVI века, — считал он, — отрезанная от Чёрного и Балтийского морей, лишённая земельных и ископаемых богатств Юга и Юго-Востока Россия могла бы легко перейти в состояние второсортной державы, неспособной серьёзно угрожать новообретённой независимости Польши. Польша же, как самое большое и сильное из новых государств, могла бы легко обеспечить себе сферу влияния, которая простиралась бы от Финляндии до Кавказских гор».
Впервые с подобными идеями будущий вождь выступил в 1904 году, когда после начала русско-японской войны просил у приближённых императора Муцухито денег на борьбу с кровавым царским режимом. Японцы денег не дали, но после 1918 года в распоряжении пана Юзефа оказался бюджет целого государства. Вскоре Варшава стала желанным домом украинских, белорусских, кавказских и поволжских самостийников, а также донских и кубанских казаков, оформив покровительство им красивым названием — прометеизм. Михаил Саакашвили, открывая 23 ноября 2007 года в Тбилиси памятник Прометею, вместе с президентом Польши Лехом Качиньским, имел в виду именно этот политический проект и организацию «Прометей», созданную для его реализации в 1926 году.
Пропагандируя свой проект, прометейцы, разъясняли, что Польша, подобно легендарному титану, принесёт угнетённым народам пламя свободы, и русские оккупанты сгорят в этом очистительном огне. Однако всё случилось с точностью до наоборот, и вскоре сама Вторая Речь Посполитая запылала как сухое полено.
История показала, что даже самые богатые и процветающие многонациональные государства типа Бельгии и Канады часто находятся под угрозой развала, а менее благополучные, как СССР и Югославия, неукоснительно разваливаются. Как правило, крах наступает после снижения доли государствообразующей нации ниже 50 % от общей численности населения, а если она была изначально ниже, то после ухода удерживающего страну сильного лидера. Вторая Речь Посполитая была одной из беднейшей стран Европы, деградировав даже по сравнению с 1913 годом, когда её территория входила в состав России, Германии и Австро-Венгрии.
