— Опыта такого рода полётов пока нет. — честно признался я.
— И ты бы хотел такой опыт заполучить?! — это было скорее утверждение, чем вопрос.
Я кивнул.
— Отрадно это слышать. — гость даже хлопнул по столу ладонью. — Тогда готовьте самолёт, через час Игорь вылетает на Карибы.
Моё удивление гостя не взволновало, а на ряд вопросов он имел заранее готовый ответ. Валентин Степанович обещал позаботиться о вопросах с разрешениями, визами и другими нюансами, гарантировал, что бюрократические проблемы решатся ещё до взлёта. Мне приказал отправляться по указанному маршруту, дозаправиться и переночевать в Санта–Круш, что на острове Фуншал, утром вылететь на Карибские острова в Атлантическом океане, совершить посадку в международном аэропорту Кап–Антьен, получить разрешение на региональный перелёт к курортному городку на побережье, где приказал забрать одного человека и некую посылку. Приоритетнее, чем эта посылка, ничего в этой задаче нет. Затем, следовало поспешно покинуть Гаити в направлении моря, причём сделать это на малой высоте, ниже действия радаров.
Такое предложение поразило до глубины души.
— Но ведь это же незаконно. — пробормотал я. — Кроме того, если полёт пойдёт не так, самолёт собьют.
— Я уверен, ты справишься. — жёстко сказал, как отрезал, Валентин Степанович. — Подробности сообщат наши люди. Отказа я не приемлю, а начальству плевать на условности. Возникла срочная проблема, я назначил исполнителя для решения. О вознаграждении не беспокойся, заплатим по тройному тарифу.
Мой взгляд упёрся в потного шефа. Я надеялся, что Александр Борисович наотрез откажется рисковать новым самолётом и пилотом. Объяснит, что наша фирма совершает только легальные рейсы, но этого не произошло, директор предпочёл отвести взгляд и хранить молчание.
Я сделал попытку вывернуться из этого мутного дела.
— Почему вы не привлекаете к работе штатных сотрудников?
— Дело слишком срочное, чтобы выполнить задачу людьми и средствами, которые уже засветились. Времени на полноценную подготовку нет. Поэтому аналитики рассчитывают, что любитель из коммерческой структуры не привлечёт к себе внимание и справится с простенькой задачей.
Его слова прозвучали не убедительно, рисковать жизнью из–за тройного тарифа не хотелось. Я уже собирался открытым текстом послать гостя куда подальше, как тот, со скрежетом отодвинул кресло, встал и направился к выходу. Валентин Степанович уже схватился за ручку, но вдруг резко повернулся и добавил:
— Игорь, запомни, что речь идёт о срочном государственном деле. Не подведи страну. Возьми человека с посылкой и вернись домой.
— А если я откажусь?
— Усложнить жизнь человеку — несложная задача. — с намёком сказал гость. — Мы не забываем друзей и быстро справляемся с недругами.
Вроде и в голосе никакой угрозы, но прозвучало так, будто отказ карается расстрелом.
— Без этой посылки можешь не возвращаться! — бросил Валентин Степанович напоследок и захлопнул дверь.
*** Неизвестное место и время. Игорь и Василий ***
Воспоминания прервались тяжким стоном Василия.
«Раненому товарищу нелегко, жёстко и неприятно на плече.» — подумал я. — «Но уж лучше так, чем истечь кровью и умереть.»
Пока шёл к посёлку, в котором надеялся найти посильную помощь, я мысленно прокручивал в голове фразы на иностранных языках. Я же не знал, где и в какой стране оказался. Правда, из иностранных языков я сносно изъяснялся только на английском, а на испанском языке знал популярные слова вроде «мучачо» и «мучас грациас».
Вася не приходил в сознание, хотя иногда я слышал стоны земляка. Вблизи посёлка я рассчитывал на посильную помощь местных жителей, но не было ни помощи, ни людей. Вокруг летали птицы, шумели листья, пахло сухой травой, которую только недавно косили на обочине.
Я понял, что так настораживало. Я покидал страну, когда на улице уже таял снег, дело шло к весне. Тут, наоборот в права уже вступила осень. Получается, я в южном полушарии оказался?! Далековато от Гаити я забрался, да и климат тут скорее не тропический, а такой как в средней полосе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Бред, но глаза и нос не врали, а вот сознание устроило акции протеста, перемежающиеся с акциями неповиновения. Я принудительно переключил сознание, сконцентрировался на текущей задаче, которая сводилась к работе грузчика. Это переключение внимания далось легко, поскольку товарищ весил килограммов шестьдесят или больше, и транспортировка Василия на «собственном горбу» отнимала невероятную часть сил.
«Чем я заслужил такое наказание!?» — подумал я. — «Радует, что хоть самолёт цел, а то бы шеф «спасибо» не сказал.»
Я вспомнил наш последний разговор.
*** Земля. Родной город. Два дня назад ***
*** 9 часов утра по местному времени ***
— Контора не оставила иного выбора. — у шефа затряслась губа. — Как ты не понимаешь, по указанию отберут фирму и самолёты, а ты потеряешь работу.
— А могут? — недоверчиво спросил я. — Этот хмырь Вам угрожал?
Александр Борисович схватил меня за грудки и голосом, полным боли и страдания, пояснил:
— Как насчёт кредитов в государственном банке, аренды ангаров и офиса, которые заканчиваются в этом году, — глаза шефа расширились, как у безумного, — если не выполнить приказ, меня выбросят на помойку, как грязную тряпку. Куда я дену самолёты, как верну долги?
Я осторожно высвободился и отступил на шаг. Шеф выглядел человеком, которого всецело поглотило отчаянье. Александра Борисовича жаль, но мне не нравилась глупая идея подставляться под ракетный удар.
— Да почему они пришли к нам, — взбрыкнул я и тут же исправился, — э… к Вам?!
Рука шефа вытянулась в сторону красно–белого самолёта.
— Из–за Beechcraft-а, из–за грёбаных лётных характеристик. Я выплатил за него только половину стоимости, вторую половину оплатил с помощью банковской ссуды. — губа шефа снова затряслась. — Говорила жена: «Саша, это слишком дорого, придётся заложить дом, дачу и квартиру мамы…» и что оказалось? Во всём государстве не нашлось самолёта вроде нашего! Не каждый самолёт способен пересечь Атлантику и при этом сесть на короткую грунтовую взлётно–посадочную полосу!
«Чтобы затем скрыться над морем ниже действия системы радаров!» — подумал я про себя, а вслух спросил:
— Почему Вы отправляете меня? Есть же другие пилоты! — сделал я ещё одну попытку отмазаться.
— Больше некого. — шеф смотрел грустными глазами, вокруг них кожа побагровела, над мокрой лысиной Александра Борисовича шёл пар. — У Ивана жена в роддоме, Толик и Крылов в рейсах…
— Руслан пусть летит. — я ткнул рукой в сторону нашего механика, который нетвёрдой походкой направлялся к старенькому кукурузнику, в котором прятал секретный запас спирта.
— Не говори глупостей. Самолёт я закрепил за тобой. — у него дёрнулась щека, снова задрожала губа и шеф впервые опустился до нытья. — В этой задаче нет ничего сложного, но, если ты не полетишь, то мне конец! Игорь, я прошу — тройной тариф, Атлантика, океан, тропический рай, ну?..
Мне было плевать на тройной тариф и даже на Атлантику я положил с прибором. Тогда Александр Борисович заявил, что встанет передо мной на колени несмотря на то, что это увидят сотрудники и случайные прохожие. Я неохотно согласился.
Впопыхах в самолёт погрузили пару бутылок с минералкой. Елена Викторовна, наш бухгалтер впихнула в руки пакет с продуктами, у самого верха из полиэтиленового пакета выглядывали бутерброды с сыром. я чувствовал нервозность каждого сотрудника фирмы. От моего успеха и согласия зависела судьба этих людей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Когда суета, связанная со скоропалительной отправкой, закончилась, Beechcraft взлетел, следуя курсом на португальский остров Фуншал. Радиопереговоры и привычная радость полёта на время переключили внимание, но внутри сидело сомнение в том, что я принял правильное решение. Может и не следовало поддаваться на уговоры и соблазняться тройным тарифом за этот сомнительный и опасный рейс? С другой стороны, я понимал, что характеристики самолёта сводят к нулю риск обнаружения Beechcraft'а
