Человек действительно призван к богоподобию. Но это состояние достижимо только путем единения с Богом, путем взаимодействия свободной человеческой воли и Божественной благодати. Сатана подсказывает более простой способ: он внушает, что плод обладает силой, делающей человека равным Богу.
Приняв внушение искусителя, жена смотрит на древо как бы другими глазами. И виде жена, яко добро древо в снедь (похоть плоти), и яко угодно очима видети (похоть очей) и красно есть, еже разумети (равное всеведению Бога – гордость) (Быт. 3, 6).
Таким образом, вместо прежних святых мыслей о Боге, наполнявших душу жены, все ее существо прониклось одними чувственными помыслами и пожеланиями, обращенными на запретный плод. Грех богоотступничества уже совершен в душе. Осталось только исполнить свой злой умысл на деле. …И вземши от плода его яде, и даде мужу своему с собою, и ядоста (Быт. 3, 6). Адам разделил с женой все греховные помыслы и чувства.
Хотя Ева пала по прельщению сатаны, она пала не потому, что должна была пасть, а потому, что хотела; нарушение заповеди Божией ей предложено, но не навязано. Она поступила по предложению сатаны лишь после того, как предварительно сознательно и добровольно всей душой приняла его предложение, ибо она участвует в этом и душой, и телом: рассматривает плод на дереве, видит, что он хорош для вкушения, что приятно смотреть на него, размышляет о нем и только после этого принимает решение сорвать плод с дерева и вкусить от него. Как поступила Ева, так поступил и Адам. Как змей уговаривал Еву вкусить от запрещенного плода, но не вынуждал ее, потому что не мог, так Ева поступила и с Адамом. Он мог не принять предложенного ему плода, но не сделал этого и добровольно преступил заповедь Божию (см.: Быт. 3, 6-17). «Завистью диавола и прельщением жены человек забыл данную ему заповедь, вкусил горького плода и был побежден грехом» (свт. Григорий Богослов). «Зло началось в змие-диаволе; искушением змеиным побеждена была жена; затем женой побежден муж, и, таким образом, зло получило свое бытие, – пишет святитель Григорий Нисский. – И муж, и жена участвовали в своем падении своей полной свободой, ибо вне свободной воли – нет греха, нет зла». Если бы первые люди не пали добровольно, никто бы не мог их вынудить к падению, ибо диавол только возбуждает на грех, а не принуждает, ибо не имеет силы к тому.
Святитель Игнатий (Брянчанинов) так объясняет грехопадения прародителей: «Удивительно, с какой легкостью совершилось падение праотцев! Не было ли оно предуготовлено их внутренним расположением? Не оставили ли они в раю созерцание Творца, не предались ли созерцанию твари и своего собственного изящества? Прекрасно созерцание себя и твари, но в Боге и из Бога; с устранением Бога оно гибельно, ведет к превозношению и самомнению». И отсюда печальный результат: «Праотцы, оказав преслушание Богу и склонившись в послушание диаволу, сами себя сделали чуждыми Бога, сами себя сделали рабами диавола».
Но зачем, спрашивают, Бог давал Адаму эту заповедь? Затем, что такая или другая заповедь была необходима первозданному человеку для упражнения и укрепления воли его в добре, и для того, чтобы он мог сам заслужить себе славу и стяжать высшее блаженство. Зачем Бог не воспрепятствовал пасть Адаму и диаволу искушать его, когда предвидел то и другое? Затем, что для этого Ему надлежало стеснить их свободу или даже отнять ее у них, но Бог, однажды даровав свободу каким-либо тварям Своим, не может ни стеснять, ни отнять ее.
Почему не сообщил Бог человеку в самом устройстве его безгрешности, так, чтобы он не мог пасть, хотя и хотел, посреди всех искушений? Потому, рассуждает святитель Василий Великий, что Богу угодно не вынужденное, но совершаемое добровольно. Добродетель же происходит от произволения, а не от необходимости; а произволение зависит от того, что в нас; и что в нас, то свободно. «Посему, кто порицает Творца, что не устроил нас по естеству безгрешными, тот не иное что делает, как предпочитает природе разумной неразумную, природе, одаренной произволением и самодеятельностью, – неподвижную и не имеющую никаких стремлений».
Последствия греха
Грех наших прародителей явился бесконечно значимым и судьбоносным поступком, ибо им нарушено все богоданное отношение человека к Богу и к миру.
Заповедь, данная нашим прародителям, была положительная, а не естественная, то есть они не могли сами собою, по голосу естественного закона, начертанного в их совести, прийти к мысли, что им нельзя вкушать от древа познания добра и зла, и объяснить себе, почему нельзя, а приняв эту заповедь от Бога, они обязывались исполнять ее потому только, что так повелел Господь. Следовательно, по духу своему, она требовала от них безусловного повиновения Богу, она была дана для испытания их послушания. Нарушив ее, они впали в грех неповиновения Богу, а таким образом нарушили в основании весь нравственный закон, который вообще есть не что иное, как воля Божия, и требует от человека только повиновения этой воли. «Пусть никто не думает, – говорят учители Церкви, – будто грех (первых людей) мал и легок потому, что состоял во вкушении от древа, и притом не худого и вредного, а только запрещенного, – заповедью требовалось повиновение, – такая добродетель, которая в разумной твари есть как бы мать и блюститель всех добродетелей».
Падением нарушен и отвергнут Богочеловеческий порядок жизни, а принят диаволочеловеческий, ибо своевольным преступлением заповеди Божией первые люди объявили о том, что они желают достигнуть Божественного совершенства, стать «как боги» не с помощью Бога, а с помощью диавола, а это значит – минуя Бога, без Бога, против Бога.
Вся их жизнь до падения заключалась в добровольно-благодатном исполнении воли Божией; в этом состоял весь закон жизни, ибо в этом заключался весь закон Божий в отношении людей. Преступлением заповеди Божией, то есть воли Божией, первые люди преступили закон и вступили в беззаконие, ибо грех есть беззаконие (1 Ин. 3, 4). Закон Божий – добро, служение добру, жизнь в добре – заменен законом диавола – злом, служением злу, жизнью во зле. Непослушание Богу проявилось как творение воли диавола, первые люди добровольно отпали от Бога и прилепились к диаволу, ввели себя в грех и грех в себя (ср.: Рим. 5, 19) и тем самым в основе нарушили весь моральный закон Божий, который является не чем иным, как волей Божией, требующей от человека одного – сознательного и добровольного послушания и невынужденной покорности.
Если бы человек принял заповедь в духе сыновней любви, он ответил бы на Божественное повеление полным самоотречением; он добровольно отказался бы не только от запретных плодов, но и от всякого внешнего предмета, чтобы жить только с Богом, чтобы устремляться только к единению с Ним. Божественная заповедь указывала воле человеческой путь, по которому ей надлежало следовать, чтобы достичь обожения, – путь отрешения от всего, что не есть Бог. Воля человеческая избрала путь противоположный: отделившись от Бога, она подчинилась власти диавола. Святитель Григорий Нисский и преподобный Максим Исповедник обращают особое внимание на целевую направленность греха: вместо того, чтобы следовать своей естественной расположенности к Богу, человеческий ум обратился к миру; вместо того, чтобы одухотворять тело, он сам отдался течению животной и чувственной жизни, подчинился материальному.
Простая и легкая заповедь, данная человеку, содержала в себе вкратце весь закон: богопочитание, послушание воле Божией, воздержание.
Поэтому преступление прародителями данной им заповеди было грехом диавольской гордыни, внушившей им разорвать свой союз с Богом, чтобы жить своей независимой жизнью (свт. Иоанн Златоуст), грехом возмутительного неповиновения и противления воле Божией, выраженной в заповеди, а также грехом глубокого принижения своей собственной природы через подавление в душе высших духовных ее стремлений и вовлечение ее в стремления плотские и грубочувственные (прп. Иоанн Дамаскин). Человек добровольно подчинился всем страстям, которые, по апостолу, действуют в мире, – похоти плоти, похоти очес и гордости житейской (см.: 1 Ин. 2, 16).
В действительности грех прародительский означает отвержение человеком определенной Богом цели жизни – уподобления Богу на основе богообразной человеческой души – и замену этого уподоблением диаволу. Ибо грехом люди перенесли центр своей жизни из богообразного естества и реальности во вне-Божию реальность, из бытия в небытие, из жизни в смерть, отринулись от Бога и заблудились в мрачной и беспутной дали фиктивных ценностей и реальностей, так как грех их отбросил далеко от Бога.
«Далече от Бога грех мя отрину», – скорбит православная душа в молитве Ангелу Хранителю (Канон Ангелу Хранителю. Песнь 4). Сотворенные Богом для бессмертия и богоподобного совершенствования люди, по словам святителя Афанасия Великого, «свернули с этого пути, остановились на зле и соединили себя со смертью, ибо преступление заповеди отвратило их к небытию, от жизни к смерти». «Душа через грех отвратилась от себя, от своего богообразия и стала вне себя», и, затворив око, которым она могла взирать на Бога, измыслила себе зло и к нему обратила свою деятельность, воображая, что она нечто делает, но на самом деле она барахтается во тьме и тлении» (свт. Афанасий Великий).
