– Какой? – спросил Мейсон.
– Она устроилась ко мне на работу пять дней назад. Сегодня – первое число, я собирался ей заплатить и предупредил ее. У меня уже чек приготовлен. По ней сразу же видно, что ей нужны деньги. А практически сразу же после того, как вы пришли, она исчезла.
– Что вы имеете в виду – исчезла? – не понял Мейсон.
– Ушла через черный вход. И не вернулась.
– Возможно, ей нужно было попудрить нос, – предположила Делла Стрит.
– На улице? Она вышла через дверь, ведущую в узкий переулок, бросила там свой передник прямо за рестораном и скрылась. Учтите, она не взяла ни шляпу, ни пальто, а на улице, как вы сами знаете, сейчас не очень-то тепло.
– А девушка пришла на работу в пальто? – спросила Делла Стрит.
– Да. В шубе, которая осталась в шкафу. Когда-то она была шикарной. Только теперь изъедена молью.
– Молью? – переспросил удивленный Мейсон. – А что за шуба?
– Самая лучшая.
– Что вы хотите сказать, Моррис? – подбодрила его Делла Стрит.
– Очень дорогая норка, но изъеденная молью.
– Продолжайте. Выкладывайте, раз уж начали, – предложил Мейсон.
– Мне это не нравится. Я думаю, девушка скрывается от полиции.
– Почему вы так решили?
– Посудомойка следила за ней в окно, выходящее на тот переулок, что проходит за моим рестораном. Официантка бросила передник на землю как только спустилась с крыльца, а затем побежала. На полной скорости... А я остался – с чеком за пять дней работы, норковой шубой, рестораном, полным клиентов, некоторые из которых уже начали злиться. Я считал, что она обслуживает посетителей, что все в порядке, а потом вдруг прозвучал звонок, за ним последовал второй, третий. Вы его слышали – дзин, дзин, дзин?
Делла Стрит кивнула.
– У нас так звонит повар. Это означает, что заказ готов и его можно подавать на стол. Ему уже некуда было ставить то, что попросили клиенты, которых обслуживала Дикси, вернее, у которых она приняла заказ, но не обслужила. Я думал, что она у столиков в зале. Но ее нет. И что? Еда стынет, посетители сердятся, девушка, словно антилопа, бежит по переулку. Ну и влип же я!
– И что вы сделали?
– Велел другим девушкам взять по дополнительному столику, затем сам принялся им помогать. Но что произошло? Она работает пять дней, затем несется невесть куда, будто заяц.
Мейсон отодвинул пустую тарелку. Его глаза светились. Он был явно заинтригован.
– Вы предупреждали ее, что ей выписан чек? – уточнил адвокат.
– Да. Я хотел вручить ей его полчаса назад, но она тогда оказалась занята и сказала, что заберет его позднее.
– Значит, она не планировала исчезать, – сделал вывод Мейсон, – по крайней мере, тогда.
Албург пожал плечами.
– Следовательно, – продолжал Мейсон, – если она бросилась бежать, то в ресторан вошел кто-то, кто ее напугал.
– Полиция. Ее, наверное, ищут. Вы должны меня защитить, – сказал Моррис Албург.
– Кто-то из полицейских находится в ресторане?
– Не думаю... Она просто ни с того, ни с сего кинулась на улицу.
– Мне хотелось бы взглянуть на шубу, Моррис.
– Шуба, – вздохнул владелец ресторана. – Вот что меня беспокоит. Что мне делать с шубой? Деньги по праву принадлежат ей. Дикси в любое время может придти за ними. Но шуба... Она, наверное, дорогая. Кто станет за нее отвечать? Что мне делать?
– Оставьте ее где-то на хранение, – посоветовал Мейсон. – Однако, давайте сначала посмотрим на нее.
Албург кивнул и снова исчез.
– Наверное, она увидела, что кто-то зашел в ресторан, может сыщик, может... – предположила Делла Стрит.
– Подожди минутку, – перебил ее Мейсон. – Не беги впереди паровоза, Делла. Вначале нужно взглянуть на шубу.
Вернулся Албург с шубой.
– Ой, как жалко! – невольно воскликнула Делла Стрит. – Как жалко!
Албург остановился у входа в кабинку. Сразу же бросалось в глаза, что мех изъеден молью. Следы оказались, в основном, спереди, где ровный, гладкий, блестящий мех перемежался с проплешинами.
Подобный урон мог бы быть незаметен на менее дорогом изделии, но на такой шубе он бросался в глаза.
Делла Стрит встала из-за столика, пощупала мех, повертела шубу в руках и взглянула на ярлык.
– Боже, шеф, это из «Колтон и Колфакс»!
– Наверное, она купила ее где-то по дешевке, – заметил Албург.
– Не думаю, – возразил Мейсон. – Я считаю, что эту шубу не так сложно восстановить, например, пришить новые шнурки... Да, вот взгляните.
– Естественно, – перебила Делла Стрит. – Моль поела ее только в двух или трех местах спереди. Заменить шкурки – и шуба станет, как новая. Ни в какой комиссионке ее не продали бы в таком состоянии. Они вначале отдали бы ее скорняку, а уж потом выставили бы на продажу.
– Шуба принадлежала официантке? – уточнил Мейсон.
– Или принадлежала, или она ее украла, – ответил Албург. – Возможно, шубу искали, и Дикси не знала, что с ней делать, поэтому решила оставить где-то в шкафу на несколько недель и до шубы добралась моль.
– Не исключено, что ей подарил ее какой-то приятель, а потом внезапно исчез, что навело девушку на мысль, что шуба краденая, – задумчиво сказал Мейсон. – В любом случае, мы столкнулись с какой-то тайной, а я люблю тайны, Моррис.
– А я нет, – ответил владелец ресторана.
Мейсон внимательно осмотрел шубу, обращая особое внимание на боковые швы.
– Думаете, ярлык поддельный? – спросил Моррис Албург.
– Нет, настоящий, – ответил адвокат. – Конечно, его могли спороть с другой шубы и пришить на эту... Секундочку! Здесь что-то есть. Шов новый. Нитки по цвету слегка отличаются от других.
Его пальцы ощупали прокладку в том месте, где он заметил нитки другого цвета.
– Сюда определенно что-то зашито, Моррис, – сообщил адвокат.
Мейсон поднял глаза на владельца ресторана с немым вопросом.
– Вы – врач, – сказал Албург.
Мейсон внезапно стал осторожным.
– Это дело окружают странные обстоятельства, – заметил он.
– Это вы мне говорите?
– Давайте предположим, что эту шубку покупала сама девушка. Это означает, что когда-то она была достаточно богата. Затем ей внезапно пришлось уехать и оставить ее где-то. Она не могла взять ее с собой и не могла поручить кому-то уход за ней, потому что не хотела или не смела.
– А дальше? – спросила Делла Стрит.
– Через какое-то время, за которое до шубы успела добраться моль, девушка вернулась, – продолжал Мейсон. – Теперь уже удача ей не сопутствовала. Она впала в отчаяние. Она отправилась туда, где хранилась шуба. Надела ее. У официантки не оказалось денег, чтобы отдать ее скорняку на переделку, или в ремонт, или как там называется то, что производят с испорченной шубой.
