В годы, предшествующие первой мировой войне, В. И.» Пичета проявил интерес и к Великому княжеству Литовскому. Об этом свидетельствуют такие работы: «Литовско-польские унии и отношение к ним литовско-польской шляхты» [23-25] и «Литовско-Русское государство» [26].
Поскольку в 1912—1913 гг. интерес Пичеты был сосредоточен на вопросах, касавшихся Русского государства в разные эпохи, а в 1917 г. у него уже была готова трехтомная «Реформа», то, следовательно, никак не позже 1914 г. Пичета должен был переключиться (в основном, так как в первые годы войны он много писал о южных славянах) на создание «Реформы», а вместе с тем капитально ознакомиться с историей Белоруссии.
«Реформу» ученый завершил и напечатал (первые две части) в конце 1917 — в 1918 г. В феврале 1918 г. В. И. Пичете за первый том этого труда была присуждена степень магистра, а в марте тога же года за вторую часть — степень доктора [27]. С этого времени и почти до самой кончины в центре внимания Владимира Ивановича становится история Белоруссии.
В то время обстановка в Белоруссии была очень сложной. Осенью 1915 г. Германия захватила Западную Белоруссию, а в феврале 1918 г. немецкие войска оккупировали почти всю страну. О какой- либо работе там не могло быть и речи. В Советской России велась энергичная работа по созданию Белорусской советской республики, «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа» дала мощный толчок этой работе. В тогдашних условиях необходимы были работы, которые бы показали, что белорусы представляют собой народ, и определили размеры территории, им заселенной.
Крупнейший белорусовед того времени Е. Ф. Карский издал в 1903 г. этнографическую карту [28], которую перепечатали в 1917 г.[29], но она не удовлетворяла необходимым требованиям хотя бы потому, что это была карта «племени». Что касается истории белорусского народа, то ее предстояло написать.
Организацией, начавшей после революции заниматься в Москве вопросами белорусоведения, стало Белорусское научно-культурное общество. Его членамй-ўчредйтелямй были В. И. Пичета, Н. А. Янчук, Д. Г. Коновалов, В. И. Качалов и др., почетными членами — Е. Ф. Карский, М. К. Любавский, П. Н. Жукович, М. В. Довнар-Запольский и А. П. Сапунов [30]. Судя по тому, что среди членов-учреди- телей на первом месте назван В. И. Пичета, можно думать, что он был одним из инициаторов создания и руководителем общества. Едва ли не единственным памятником деятельности этой организации является брошюра, содержащая доклад М. К. Любавского «Основные моменты истории Белоруссии», прочитанный им на первом публичном заседании общества 14 июля 1918 г.
Будучи специалистом по истории Великого княжества Литовского до 1569 г., М. К. Любавский и в докладе больше всего внимания уделил раннему периоду истории Белоруссии. Все, что дано им сверх этого, имеет до чрезвычайности отрывочный характер (вся брошюра содержит 23 страницы небольшого формата). Основная идея доклада заключается в том, что Белоруссия на протяжении всей своей истории отдавала свои интеллектуальные (и все другие) силы в пользу соседних народов — литовцев, украинцев, русских (о поляках не упоминается). В особенности много белорусы дали для Литвы. «В русской общественности,— пишет Любавский,— литовские князья (имеется в виду начальный период образования Литовского государства.— Н. У.), по всем признакам, могли почерпать более сил и средств для утверждения государственности, чем в общественности литовской. Русь давала,— пишет он далее,— в их (литовских князей.— Н. У.) распоряжение военный люд, по военной выправке а храбрости не уступавший западному рыцарству» [31].
При более высоком по сравнению с Литвой общественно-экономическом развитии Белоруссии «литовские князья для утверждения государственности старались почерпать политические силы и средства именно в присоединенной к Литве Руси, откуда брали воинов и должностных лиц, переносили на Литву тамошние порядки и установления, русский официальный язык» и т. д. Вместе с тем «племя, населявшее древнюю Полоцкую землю, потеряло много жизненных сил, которые ушли в Великое княжество Литовское на строительство чужого государства и общественности, на созидание иной, не чисто русской культуры» [32].
Как и другие исследователи того же периода, Любавский сильно преувеличивает полонизацию Белоруссии. Он считал, что после 1569 г. ополячилась не только шляхта, но «отчасти и состоятельное мещанство» таких наиболее крупных городов Белоруссии, как Полоцк, Витебск. Любавский утверждает: «Все, что было сознательного, развитого и культурного в Белоруссии, стало или становилось польским. Край в значительной степени утратил свой русский характер и приобрел характер польский» [33]. Мы знаем, что если магнаты, шляхта и отчасти мещанство восприняли польскую одежду, а письменным языком стал польский, то белорусский язык удержался как живой, разговорный у основной массы населения.
Очень своеобразно трактует Любавский историю украинского казачества и участие в этом процессе белорусского населения. Он утверждал, что «казацкие ватаги, промышлявшие на различных „уходах" на Днепре, Суле, Ворскле, Орели, Самаре и „за порогами", до второй половины XVI в. состояли преимущественно из белорусов», которые направлялись туда с Двины, с верхнего Днепра, с Березины и Сожа. Осенью эти ватаги, распродав добычу в Киеве и других приднепровских городах, возвращались домой. Однако после 1569 г., когда Украина оказалась под польским владычеством, в Под- непровье хлынул народ из Галиции и Волыни. Переселенцы стали захватывать те угодья, которыми ранее пользовалось белорусское казачество. Не желая уступать свои «уходы», белорусы стали оседать там на постоянное жительство, в результате чего Белоруссия лишалась своего наиболее предприимчивого и смелого населения [34].
Заключительная часть доклада посвящена «русскому периоду», т. е. периоду, когда Белоруссия стала частью Русского государства. Здесь Любавский резко критикует царское правительство за то, что оно ликвидировало церковную унию самыми грубыми средствами. Ошибкой (и тоже грубой) Любавский считал и то, что земство в Белоруссии было введено с опозданием (1911 г.), притом же в урёзан- ном виде, да и то не везде: в западной Белоруссип оно вообще не вводилось.
Едва ли не в то самое время, когда происходило первое заседание Белорусского общества, в Москве начал работать Белорусский народный университет. Судя по лекциям, которые читались в университете и были частично опубликованы, Любавский участия в работе университета не принимал. Видимо, главным деятелем там числился В. И. Пичета. Лекции, прочитанные в университете, были позже изданы отдельной книгой под названием «Курс белорусоведепия» [35].
Лекции в университете читались на разные темы, важнейшим вопросом оставался вопрос о территории: какую область следует признать белорусской? Длительное время после присоединения Белоруссии к России Белоруссией называли лишь губернии Витебскую и Могилевскую. Во второй половине XIX в. к ним стали присоединять еще Минскую и Смоленскую. В ряде работ, вышедших под редакцией такого специалиста, как П. П. Семенов-Тян-Шанский, белорусскими назывались губернии Могилевская, Витебская, Минская и Смоленская, а Виленская, Гродненская и Ковенская — литовскими [36], хотя большинству авторов было известно, что в Гродпенской губернии литовцев почти совсем не было, а в Виленской литовское население находилось только в западной части; что западная часть Витебской заселена латышами и т. д.
Лекцию о территории Белоруссии («К вопросу о белорусской территории») прочитал Д. Н. Анучин. Весьма характерно для того времени, что он начал свою лекцию с вопроса о возможности образования самостоятельного белорусского государства, однако мнение по этой проблеме высказал в весьма туманной форме. В частности, Анучин сказал: «Нельзя, например, пользоваться данными истории, потому что данные эти противоречивы, и если одни из них говорят в пользу несомненных прав Белоруссии на национально-политическую самостоятельность, то другие, напротив того, могут служить доказательством традиционной зависимости Белорусспи от Литвы, Польши, Великороссии» [37]. Как и почти все остальные авторы работ, помещенных в «Курсе», Апучин считал белорусов не народом, не нацией, а племенем. О том, какую область он считает белорусской, Анучин не сказал. И. II. Силинич, автор географического очерка, утверждал, что белорусскими «разумеют» губернии Смоленскую, Могилевскую, Минскую и Витебскую [38], А. Ф. Фортунатов к белорусским отнес пять губерний: Минскую, Могилевскую, Витебскую, Виленскую и Гродненскую [39].
Иную позицию занял В. И. Пичета. Его статья озаглавлена «История белорусского народа». Следовательно, Пичета сразу отказался от «племени», что имело принципиальное значение. Новым в его работе было и то, что он излагал историю Белоруссии от древнейших времен до начала XX в. включительно.
