Он с жадностью принялся за еду. Я смотрела на него и думала, что делать дальше.
— Ты куда-то направляешься?
— Да, в Саркану.
— Наш караван как раз идёт туда. Тебя там ждут?
— Можно и так сказать, — буркнул он.
— Хочешь с нами поехать?
Мальчишка вскинул на меня взгляд и внимательно изучал лицо.
— Что ты за это попросишь?
— Вести себя прилично и слушаться.
— Чего слушаться?
— Меня слушаться. Скажу искупаться — пойдёшь купаться, скажу не ешь это — не будешь.
— Искупаться я и сам не против, толку-то, — пробурчал он.
В свете очага волосы у парнишки вроде отливали каштановым, голова была замотана тряпкой, только пара прядей выбивались наружу. Закончив с едой, я подошла к трактирщице и попросила горячей воды для купания. Злобно глянув на меня, она прошипела, что ванная стоит семь медных, и едва не швырнула в меня куском воняющего дёгтем мыла.
Так как люди в таверне начинали потихоньку собираться, то такое представление не осталось без внимания.
— Ты полегче-то, девка мальчишку отмоет и в дело пустит, — загоготал один из посетителей.
— Зачем тебе этот соплёныш, давай я тебя сам обогрею, — завторил ему другой.
Я решила проигнорировать их выпады.
— Смотри как бы обогревалка не отвалилась, — резко ответил мой подопечный и встал, загородив меня спиной. Только этого ещё не хватало!
— Слышь ты, щенок, я тебе сейчас уши надеру.
— Никто никому ничего надирать не будет. Пошли, время уже позднее.
На шум вышел трактирщик с внушительного размера кочергой в руках. Надеюсь, он не такой злыдень, как его жена.
— Извините, у вас случайно не найдётся одежды на мальчика?
— Может, что и найдётся. Ташка, посмотри.
— С чего бы это вещи раздавать всякому отребью?
— От младшего тюки лежат без толку, сгниют скоро. А госпожа нам за одежду заплатит, так ведь?
— Если она будет хоть что-то стоить, — кивнула я.
— Договорились. Ташка принесёт. Ваша комната самая дальняя по коридору, там две кровати.
Мы поднялись по лестнице и быстро нашли нужную дверь в конце длинного коридора. Закинув сумку на спинку и сняв обувь, я уселась на единственный стул.
— Я Алина. Как тебя зовут?
— Кассиль.
— А лет тебе сколько?
— Десять, — насупился парнишка, а я удивилась. Выглядел он старше.
— Зачем полез на рожон? Чтобы тебя ещё и покалечили?
— Я бы с ним прекрасно справился! — вскинулся мальчишка.
— Кассиль, безотносительно того мог ты надавать тумаков тому хаму или нет, провоцировать его не стоило. Лучшая драка — это та, которой удалось избежать. Давай договоримся не поддаваться на такие глупые провокации?
Кассиль кивнул, хотя видно было, что он со мной не согласен.
— У меня дед северянином был, я в него силой пошёл. Не было шансов у него никаких. Я могу за себя постоять. Понятненько?
— И это очень хорошо, Кассиль, но пусть это будет твоим секретным оружием.
Я не стала добавлять, что даже самый сильный одиночка не выстоит против толпы. Мой подопечный кивнул. Тем временем в дверь занесли большую деревянную лохань и наполнили её тёплой водой на треть. Я с тоской посмотрела на идущий от воды пар, мне тоже не мешало бы искупаться.
— Сначала купайся ты, а потом я. Я не брезгливый.
— Мы можем попросить поменять воду.
— Богатая очень? Это хорошо.
— Нет, не богатая, просто это как-то непривычно.
— В деревенских семьях так часто купаются, один за другим. А мыло это мне дай, пожалуйста. Тебе с ним лучше не мыться, щиплет очень сильно.
— У меня другое есть в сумке, если хочешь.
— Мне другое не подойдёт, мне это нужно, — на моё вопросительно выражение он стиснул зубы, а потом тихо ответил, — оно от вшей.
— Кассиль, ты ведь не деревенский парень? Как ты оказался на улице?
— Долгая история, а вода остывает. Я подожду у двери снаружи.
Искупалась я быстро и с наслаждением, но голову мыть не стала, в сырую погоду моя копна до утра не высохнет, а болеть совсем не хочется. Кассиля позвала, когда оделась. Как раз принесли вещи, и я отвернулась от ванной, чтобы разложить на кровати. Вещи были очень простые и сильно поношенные, радовало то, что имелись три пары стоптанных сапог разных размеров.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Собранные мною в замке вещи Кассилю бы тоже подошли, но я взяла всего несколько смен одежды, о чём сейчас жалела. Кто мешал подготовиться получше? Однако в расчёте на Ованеса отдавать последние штаны тоже глупо, если есть альтернатива. В итоге решила отдать ему одни брюки и рубашку на выход. Для дороги ему подойдут и принесённые хозяйкой одёжки.
По комнате поплыл резкий запах мыла и слышался плеск воды.
— Кассиль, тут вещи разного размера, нужно будет померить. Скажи, у тебя раны есть? У меня мази с собой, нужно обработать, чтобы не воспалилось.
— Есть. Я сейчас ещё раз помоюсь и покажу.
Спустя ещё минут десять Кассиль предстал передо мной в одной холстине, обёрнутой вокруг бёдер. Худой как щепка, но при этом сложения довольно крепкого — ростом почти с меня, плечи тощие, но широкие для мальчишки его возраста. Волосы на голове лежали хоть и чистыми, но слипшимися колтунами, надо их расчесать или состричь.
Раны были плохие, это даже мне было понятно. Воспалённые, давнишние, покрытые корками гноя и грязи. Глубоко вдохнув аромат мыла, я приступила к обработке. Кассиль смотрел с удивлением и толикой неверия. Неужели тут такая редкость помочь ребёнку в беде? Хотя ребёнком его сложно было воспринимать, пусть даже и было ему десять.
Обработав и замотав бинтами самые неприятные язвы, я влила в него немного восстанавливающего снадобья и отправила в кровать. Сама же спустилась, нашла попутчиков в зале и попросила взять его с собой. Они не возражали и даже денег сверху не попросили, что меня удивило. Наверное, пение моё помогло.
Вернувшись, заперла комнату и уснула под тихое сопение Кассиля. Пункт об экономии ресурсов можно считать торжественно проваленным, но по-другому я не могла.
Глава 2
Утром Кассиль отобрал двое штанов, сапоги, носки, пару рубашек и тёплую куртку с кожаными накладками на локтях, плечах, верхней части груди и спине. Куртка была ему велика, но помимо неё из тёплого был только один свитер небольшого размера, совсем впритык. Заплатила я за вещи всего две дюжины медяшек. Даже торговаться не стала, цена показалась мне адекватной.
На улице продолжался дождь, перешедший из ливня в унылую пакостную морось. Завтракали мы горячей яичницей, Кассиль съел свою и половину моей порции и даже крошки хлеба за собой не оставил. Вчерашний хлеб и мясо я убрала в сумку. Дам ему на перекус через пару часов.
— Спасибо, Алина.
— Не за что. Мы пока ещё не доехали, потом поблагодаришь.
— Сколько нам ещё дней? Неделю?
— Девять дней, если я ничего не путаю. Ты пока поспи, если сможешь, тебе лучше сил набираться, чтобы зажило всё побыстрее.
— На мне быстро заживает, просто сил не было.
То ли от сытного завтрака, то ли от моросящего дождя, но сморило его быстро. Если я никак не могла удобно устроиться на проклятых мешках, то он дрых так, словно под ним перина. Бедный мальчишка, через что нужно пройти, чтобы вот так спать?
Через пару часов дождь закончился, и я покормила проснувшегося Кассиля.
— Как ты оказался на улице?
— Мачеха продала одному человеку, но я удрал. После смерти отца я был главным наследником, отношения у нас были не ахти, вот она и испугалась, что я вступлю в права и выгоню их с сёстрами на улицу.
— Ты хочешь вернуться домой?
— Нет, зачем? Дом у нас маленький, земли считай, что и нет, дохода там и на троих едва им хватит, а на четверых точно мало. Жить с ней под одной крышей я не смогу, выгнать тоже. Из-за сестёр. Поэтому у меня другой план.
— Хочешь найти работу в Саркане?
— Можно и так сказать. А тебе туда зачем?
— А мне нужно в Магистрат, — при моих словах Кассиль напрягся, но лишь на секунду, — дело у меня есть, надеюсь, что они смогут помочь.
