Глава 18. Мышка
«Вот ду-ура!» – задерживаю я дыхание, когда вода скрывает прифигевшего Камиля. Выравниваю небольшой катер и смотрю вниз. Темное полотно не дает возможности увидеть, куда делся Камиль. И паника захлестывает не хуже волны на море.
А если он ударился головой и уже тонет?
Это ж получается я его убила?
Убила, потому что испугалась собственных желаний, которые он во мне пробудил. Собственной распущенности, которая стала неотъемлемой частью существования, когда он появился в моей жизни.
Дура, идиотка.
Больше мыслей не остается, потому что кричу «Камиль!» и одновременно сдергиваю юбку
— Камиль! – ору в темноту и делаю шаг в воду, погружаюсь под нее.
Несмотря на лето, холод проникает под кожу мгновенно, и я в ужасе мечусь под лодкой, в темноте, пытаясь найти Камиля. Вдруг кто-то хватает меня за ногу, и я взбрыкиваю.
Из воды появляется ухмыляющаяся наглая морда и меня пугает взгляд, с которым он на меня смотрит.
— Я все понял. Ты пыталась убить мужа, поэтому пришлось бежать, — смеется он и подплывает ближе, а я не слышу, я просто рада, что он жив, что здоров, ну и, если быть честной, что меня не посадят из-за дурацкой шутки.
— Прости, что так вышло. Не хотела…
— Да я уже понял, что моя небесная красота вызывает в тебе разжижение мозга. Тебе срочно нужно подпитаться моей энергетикой, чтобы больше так не тупить, — прижимает он меня к себе и сквозь ледяную воду, я чувствую жар его тела, насколько это возможно.
— Давай выбираться, — отворачиваюсь от поцелуя, который приходится мне на щеку. – Иначе все выходные проведем в постели.
— Я не против …
— Ты в своей, а я в своей, — щелкаю его по носу, на что он смеется и все-таки вынуждает посмотреть ему в глаза. Крепко держит скулы и сминает мои губы, не давая шанса на отступление. От контраста холода и жара кружится голова, а сердце бьется залпами главной пушки. Так сильно, что дыхание не остается.
— Ну вот, — прижимает меня к себе крепче Камиль, пьяно улыбается. – Я тебе говорю холодно, вылезать надо, а ты целоваться лезешь. Хочешь провести оставшиеся два дня со мной в постели?
— Ты просто… Просто слов нет, — отталкиваю его со смехом и бедром задеваю мягкие причиндалы в штанах. В такой воде не мудрено, но я все равно замечаю.
— Замерз твой корнишончик?
— Мой кабачок тебе в рот не влезет, — усмехается он и кивает на лестницу. – Реально давай вылезать. Купаться в Неве вообще не лучшая идея.
Берусь за поручни и подтягиваюсь, но сразу вскрикиваю от неожиданности, когда мой фактически голый зад сжимает крепкая ладонь.
— Эй!
— Я тебя поддерживаю, как могу, а ты не ценишь.
Остается только закатить глаза и уже влезть на борт, слыша, как тут же следом забирается Камиль.
Не успеваю отползти в сторону, как оказываюсь на спине, прижатой к твердому полу катера, а Камиль уже сверху. Нависает скалой, а мне так хочется ему поддаться. Забыть на мгновение обо всем и просто прочувствовать силу его удивительного желания.
— Стоило туда прыгнуть, чтобы снять с тебя юбку, — целует он мою шею, скользит губами по влажной коже. Холод мгновенно отступает, оставляя только растёкшееся, как горячий шоколад, по венам тепло.
— Ты упал в воду, ну путай, — упираю я руки в его жесткие плечи, но оттолкнуть сил нет, только ощупывать мышцы, такие твердые, что ноги сводит. Сколько же он над собой работает.
— Я специально упал…
— Брехня…
— Зато это не брехня, — прижимается он к мокрому белью членом, размер которого я могу хорошо прочувствовать и признаться себе, что восхищена. И не обманывать себя в том, что мне бы очень хотелось его увидеть. Потрогать. Попробовать на вкус, пусть даже раньше я не задумывалась о подобном. – Как тебе мой корнишончик?
Прыскаю со смеху, рада, что пошлый юмор Камиля умеет отрезвлять не хуже воды. Отползти пытаюсь, но его рука держит мой бок, от чего двигаться сложновато, если не начать явно сопротивляться.
— Хорошо, что ты с собой честен. Ничего, говорят размер не главное.
Камиль громко смеется, рукой нащупывает мою и нагло прижимает к своему паху. Наклоняется к лицу еще ближе, пока я могу прочувствовать всю твердость возбуждения. Отдергиваю руку, ощущая, как желание потрогать не сквозь ткань душит меня и втягиваю шумно воздух, когда Камиль скользит под резинкой трусов. Выгибает бровь, а я смотрю как волосы на его голове, снова вьются кольцами.
— Мокрое белье нужно снимать, чтобы не заболеть.
— А ты у нас такой заботливый?
— Просто трахаться в постели не очень люблю, как и постельный режим.
— Так кто тебе мешает трахаться? Только я тут причем?
— Ты в курсе, что самообман ведет к психическому расстройству?
— Как и самомнение, — задыхаюсь я под его напором, когда он просто раздвигает мои ноги и трется об промежность пахом, имитируя чертов половой акт. А я глаза закрываю. На миг отдаюсь фантазии, что я действительно смогу решиться на секс с ним.
— У тебя нет и шанса устоять, — целует он мне шею, спускается, захватывает рукой грудь. Вот именно сейчас я понимаю, пора это заканчивать. Прямо сейчас, потому что Камиль настолько умеючи обращается с женским телом, что я вряд ли смогу долго делать вид, что мне все равно.
И словно мне в помощь наши лица освещает яркий свет.
Водная полиция приплыла узнать, что это за купание в ночной Неве, и никто ли не умер. И следующий час мы очень убедительно врали, что катер наш, а документы на него остались дома. Еще час занял выяснение не находится ли плавсредство в угоне. И только, когда мы уже как болванчики кивали на все вопросы, нас отпустили.
Все, на что нас хватило это пришвартовать катер ближе к нашему дому и пешком до него дойти.
— Ты умеешь водить катер, — делает он вывод, когда мы бредем в сторону нашего жилого комплекса.
— Ты тоже. Это так необычно?
— По-моему слово «обычно» в отношении тебя вообще применять не стоит.
— Приму это как комплимент, — зарделась я. — У папы был катер. Он научил меня водить еще лет в десять.
О том, что он умер в день рождения моего сына
