кофе в чашку, я не смотрела на него. Не могла.
– Не знаю. Думаю, что держусь.
– Держишься? Потому что я ощущаю себя совершенно контуженным.
Теперь я посмотрела на него с удивлением, передавая ему кофейник. Санджей и вправду выглядел контуженным, и это было запоздалым утешением.
– Я понимаю, все мы не вечны, но я никогда не ожидал, ну, что нечто подобное может произойти с таким человеком, как Дженни, – сказал он, наполняя свою чашку.
– Да, – согласилась я. Разумом я понимала, что мне повезло, что это случилось с ней, а не с одним из наших детей, больше всего на свете я боялась пережить их. Дьявол, еще я была рада, что это не я. Стиви и Майлз нуждались во мне, и, честно говоря, Санджей оказался бы в глубокой заднице, если бы стал вдовцом.
Но понимание того, что могло быть еще хуже, не ослабило мою печаль ни на каплю. Потому что Дженни умерла не от неизлечимой стадии рака. Она не попала на линию огня, сражаясь за нашу страну. Ее смерть вполне можно было предотвратить.
– Просто это наводит меня на одну мысль, – добавил Санджей.
Я посмотрела на него поверх кружки с кофе.
– О чем?
– О жизни, – сказал он, встретившись со мной взглядом. – Как она до смешного коротка, даже если все идет нормально.
Сколько времени прошло с тех пор, как мы перестали смотреть в глаза друг другу? С тех пор, когда мне казалось, что он понимает, что я чувствую, и, возможно, даже разделяет мои чувства?
– Возможно, еще слишком рано принимать серьезные решения, но это… это наводит меня на мысль о том, что я, возможно, должен был вести себя по-другому, – добавил он.
– Да, – сказала я, потому что была согласна с ним, даже если не имела никакого представления о том, что или как можно было бы изменить. Я стояла у стойки и молча пила кофе, Санджей делал то же самое. Я размышляла, думает ли он о том же, о чем думаю я.
То есть о том, что было до слез стыдно от того, что нам потребовалось пережить нечто ужасное, чтобы использовать этот паршивый момент себе во благо.
Допив кофе, я взяла телефон. Должна ли я позвонить Мэтту? А может, послать письмо или СМС? Как полагалось обращаться к человеку, потерявшему близкого?
Я решила отправить СМС.
«Это Пенелопа. Просто, чтобы узнать, как дела. Как Сесили?»
Как только я нажала кнопку «Отправить», на меня накатила волна тошноты, настоящей тошноты, как во время беременности. У Сесили больше не было матери. Потому что Дженни умерла. Я чувствовала себя так, будто поняла это впервые.
Схватив телефон, я помчалась наверх, в ванную. Однако, когда я склонилась над толчком, меня не вырвало, я просто продолжала глотать ртом воздух, чувствуя себя так, словно через несколько секунд у меня остановится сердце. Разве не так чувствовала себя Дженни, умирая? Она выглядела спокойной, но это отнюдь не означает, что она была спокойна в тот момент. Возможно, она была встревожена. Возможно, ей действительно было больно. Может быть, она даже не понимала, что проживает последнюю секунду.
– Пен? – Я заметила тень от ступни Санджея, появившегося в дверном проеме. – Ты так быстро убежала. Ты в порядке?
– В порядке, – задыхаясь, ответила я. Повернувшись назад к унитазу, я уголком глаза заметила пустой держатель для туалетной бумаги. – Серьезно? – сказала я, хотя меня по-прежнему мутило.
– Что? – откликнулся Санджей.
Накануне вечером я была вынуждена воспользоваться бумажным полотенцем, поскольку у нас закончились пеленки, и попросила Санджея сходить утром в магазин. Понятно, что этого не случилось.
Сражаться не стоило.
– Ничего, – прокаркала я.
У меня зазвонил телефон, поэтому я, сделав глубокий вдох, выпрямилась. Звонок был с неопределяемого местного номера, и я сразу же подумала, что это касается Дженни. «Вдох», – сказала я про себя.
– Пенелопа слушает. – «Теперь выдох».
– Миссис Кар?
«Это миссис Руиз-Кар», – подумала я, но, по крайней мере, у меня стала проходить тошнота.
– Да?
– Это Бриттани из «Арены знаний».
– Все в порядке?
– Ничего срочного. Майлз в порядке, хотя сегодня утром он чувствовал себя не очень хорошо. Он выглядел очень уставшим. Стиви сейчас занята художественным проектом.
Никто из детей не получил перелома костей, не страдал от головной боли и не был встревожен из-за событий прошедшей ночи? Я мгновенно потеряла терпение.
– Итак?
– Ой, – сказала Бриттани, словно забыв, по какому поводу она звонит. – Просто дело в том, что никто из ваших детей не захватил с собой ленч. Мы можем заказать для них диетическую еду, но это будет стоить пятнадцать долларов на каждого ребенка. В этот раз я звоню вам просто из любезности, в будущем мы просто накормим их и пришлем вам счет.
– Пятнадцать долларов? Вы что, подаете диетический фуа-гра?
– Миссис Кар? Я не расслышала, что вы сейчас сказали.
– Неважно. Я привезу им еду.
– Великолепно! Мы кушаем в одиннадцать тридцать.
Разумеется, кушаете.
– Я приеду, как только смогу, – сказала я Бриттани. Потом я отключилась и уставилась в маленькое зеркальце. Я выглядела так, как будто не спала целую неделю, и чувствовала себя примерно так же. Приготовить и отвезти ленч. Купить туалетную бумагу. Забрать машину с какой-то дальней парковки, куда ее отбуксировали. Неважно, что все это было ерундой. Со всем этим нужно было разобраться.
* * *
Хотя писать мне по электронной почте было, вероятно, бессмысленно, я по-прежнему оставалась рабой привычки. Проведя почти весь день в слезах, бродя по дому и небрежно прибираясь в нем, я заглянула в свой почтовый ящик.
Затея оказалась тщетной. Каждое сообщение я читала как в тумане, и любая информация, которую я была способна усвоить, улетучивалась из моей головы, как только я щелкала мышкой по следующему сообщению.
Последнее открытое мной письмо было от Расса. Он писал, что соболезнует и хочет знать, как у меня дела. Любезнее, чем обычно, но опять же трагедия дает людям возможность проявить свои лучшие качества. Он хотел сообщить мне о том, что презентация удалась, но Джордж Блатнер потребовал дополнительных данных по ряду позиций, и, когда я вернусь, нам придется вместе поработать над вторым проектом. Мне не стоило беспокоиться насчет Иоланды, заверял он меня, на данный момент он успокоил ее, и в любом случае она с группой ученых летит в Гонконг, чтобы встретиться с советом бывших выпускников, живущих на азиатском побережье Тихого океана, и обсудить с ними предстоящий проект по исследованию генома, для которого необходимо найти средства, помимо грантов. Я пыталась ответить ему, когда мой
