гостя у себя в голове. Даже если не сможет выгнать, то уж управление телом точно заберёт. И сделать ему это не трудно будет, так как это его тело, и мозг обязательно поможет ему вернуть управление. А ты либо вернёшься на круг возрождения, где тебе сотрут память и отправят в какой-нибудь из миров ждать своей очереди на рождение, или останешься в заключении в этом теле, где даже не факт, что сможешь смотреть и слышать, что происходит вокруг. Ты этого хочешь? – каким-то странным тоном сказал гость моего виртумма.
– Нет, не хочу, – мотнул головой я, – Но и оставить это дело так тоже не могу. Там парень из-за меня фактически в тюрьме сидит, если не хуже. В тюрьме хотя бы прогулки есть, общение с другими заключёнными, тут же… Нет, надо с ним хотя бы поговорить как-то. Может, нам удастся с ним договориться, чтобы мирно сосуществовать? Насколько я помню, парень не конфликтный был. Короче, в любом случае мне для начала с ним поговорить надо, а там уже решать будем, что дальше делать.
– Добрый ты слишком. Нельзя таким быть в вашем мире. Сожрут, – проворчал Арх, но мне послышалось в его интонации какое-то смущение.
И только сейчас я понял, что, возможно, угодил в его больное место. Он же сам уже давно живёт в роли того, кто-то и дело вселяется в разные тела, и во многих случаях он так и делал. Просто подавлял волю владельца тела, отправлял его куда-то на задворки сознания, а сам хозяйничать начинал. Но видимо, и его совесть мучила по этому поводу. Вот только он рано или поздно съезжал в другое тело, освобождая бывшего владельца, а у меня такой возможности не было. Вот, кстати…
– Слушай, ты же умеешь тела менять, так может, и меня научишь? Тогда если переговоры пройдут неудачно, можно будет просто оставить ему его тело, а мне свободное подыскать?
– Не получится, – сухо ответил он, – Я понятия не имею, как можно душу изъять из тела и переселить её другому человеку. Не забывай, что я это могу только потому, что маги-учёные изъяли и переместили моё сознание в новую форму жизни. У меня есть весьма смутные представления о том, как они смогли этого добиться. Я этого сделать не могу. А даже если бы и мог, то и это ничего не дало. Что значит, свободное тело? Даже тело, которое находится в коме, не свободно. По-настоящему свободны только мёртвые, но переселение души в мёртвое тело не сделает его живым. Да и не получится вселение в тело, в котором мёртв мозг. Тут если вселяться, то только в течении нескольких минут после смерти. После остановки сердца мозг живёт не более пяти минут. И как ты собираешься искать таких людей, которые вот-вот умрут?
– Ладно, понял. Не вариант. Буду дальше думать, – вздохнул я, поправляя под головой подушку, – Но поговорить всё же с ним надо. Может, сейчас к нему наведаться, как думаешь?
– Нет, сейчас нельзя, – отрезал Арх, – Тебе надо восстановить силы после прошлого раза. Да и подумать о том, что ты ему скажешь. Тебе надо поспать хоть немного. Не забывай, что тебе скоро вставать уже.
– Ну, да… – сонно согласился я с ним, повернулся на бок, и моментально отрубился.
***
В девять утра я уже был на Казанском вокзале, куда через полчаса должен был прибыть поезд из Иркутска, в котором и ехала моя будущая знакомая.
Настроение было отвратительным. Мало того, что я еле заставил себя встать, так ещё и погода на улице совсем не располагала к прогулкам. Не то чтобы, было сильно холодно, где-то под минус пятнадцать, но ледяной сильный ветер буквально пронизывал насквозь, так что я всё проклял, пока добрался до вокзала. Как погоду, так и эту неизвестную мне девушку, которую я ещё в глаза не видел, но уже должен был её встречать, провожать, и убить на неё целые выходные. У меня и так со свободным временем были проблемы, а тут ещё и это.
Только стакан горячего кофе, купленный на вокзале, смог хоть немного примирить меня со всем этим, но всё равно настроение оставалось ни к чёрту. Очень хотелось кого-нибудь убить. И видно, это было у меня прям написано на лице, так как носильщики и таксисты, ищущие тут себе клиентов, испуганно шарахались прочь от меня, едва взглянув мне в лицо.
– Поезд Иркутск – Москва прибывает на вторую платформу четвёртого пути. Нумерация вагонов – с головы поезда. Повторяю… – ожил громкоговоритель, я скомкал пустой стакан, выкинул его в мусорку, и поспешил выйти к перронам.
Отец попросил встретить её и помочь с вещами, так что я шустро двинулся к нужному пути. На случай, если мы разминёмся, мне прислали её номер телефона, как и ей мой. По-хорошему, следовал бы, конечно, хотя бы написать ей, что я уже тут, чтобы она знала, что её точно встречают и не волновалось, но я сначала не подумал об этом, а сейчас уже поздно было. Да и не хотелось, если честно.
Почему-то отец не догадался выслать мне её фото, чтобы я мог её узнать, но я логично предположил, что вряд ли там будет много девушек-подростков, едущих без сопровождения взрослых, так что узнаю, думаю.
Электровоз устало фыркнул, проползая мимо меня, и я пошёл дальше вдоль синих вагонов, к вагону под номером шесть. Мимо пробегали встречающие, как будто боясь, что если не успеют к нужному вагону поезда до его остановки, то уже не смогут найти своих друзей, родственников или просто знакомых в этой огромной массе людей, толпившихся на перроне.
Очередной порыв ледяного ветра швырнул мне прямо в лицо принесённые откуда-то с собой комки грязноватого снега, я поморщился, вытирая лицо рукой, поправил шарф, обмотанный вокруг шеи, и в очередной, уже который по счёту, раз, пообещал себе, что больше никогда не соглашусь на предложения отца по знакомству с хоть какими-нибудь девушками. И без того их сейчас слишком много вокруг развелось, и появление новых только усугубит ситуацию.
И это ещё Оля Демидова не знает пока ни о том, что в моей жизни Настя появилось, если, конечно, брат не поведал ей ещё об этом, ни о том, что я эти выходные с девушкой проведу, хотя обещал ей свидание. Ещё и Юля, одноклассница, как-то странно всё время в мою сторону смотрит, а ещё и про одноклубниц можно вспомнить. И Лиза, опять же, с которой мы переписываемся периодически по вечерам. Я думал, что у них с Демидовым что-то наклёвывается, но нет, они были просто друзьями, и тот сейчас серьёзно увлёкся подругой Насти.
По-хорошему, мне следовало бы сосредоточить силы на ухаживании за понравившейся девушкой, дав понять остальным, что я занят, но… Пока я не мог сказать, что влюбился в кого-то. Да, мне нравилась Настя, и даже очень, но любовь ли это? Трудно сказать. Да и её родственники не допустят, чтобы мы начали встречаться.
К тому же, я всё чаще и чаще возвращался мыслями к тому, что я лишь гость в этом юном теле, а на самом деле уже довольно пожилой человек, и с этой точки зрения интерес к девушкам-подросткам был бы даже странным, наверное.
Поезд ещё раз громыхнул вагонами, остановился, двери вагонов открылись, и началось настоящее столпотворение.
– Наташенька, я здесь, внученька! А вытянулась то как, а похудела!
– Костя, бери скорее мои вещи, у меня уже руки отваливаются!
– Да зачем ты цветы-то сюда притащил! Они же помёрзнут!
Со всех сторон неслись выкрики встречающих и встречаемых людей, кто-то сразу обниматься начинал, кто-то спешил к метро, кого-то не встретили, и растерянные люди тут же начинали звонить кому-то.
Я чуть отошёл в сторонку от двери, не мешая людям выходить, которые нескончаемым потоком вываливались из вагона. Похоже, моя предполагаемая невеста вовсе не собралась выйти в первых рядах, и пережидала, пока все выйдут. Это было разумно с её стороны.
Вскоре поток людей, выходящих из вагона, начал иссякать, толпа, похватав сумки и чемоданы, повалила с перрона, а моей гостьи всё не было и не было.
Я подождал ещё минуту, и отправился на поиски своей потеряшки.
***
– Да вылезай же ты уже! Ну! Ещё чуть-чуть… – пыхтела высокая тощая девушка, с коротко стриженными рыжими волосами, пытаясь достать с верхней полки для багажа огромный рюкзак, который невесть каким чудом запихнули туда.
– Может, помочь? – предложил я, подойдя к ней со спины.
Видимо, моё появление для девушки оказалось полной неожиданностью, так как она резко дёрнулась, ударилась головой о полку, и тут же села,
