— Это решал не я. Так решили боги, — твердо произнес Балаам. — Мы связаны с тобой единой нитью судьбы, юная волчица. Ты наградишь меня безраздельной любовью, подаришь наследника, а я тебе отвечу верностью и заботой.
В гостиной во второй раз повисла гнетущая тишина, но уже не такая продолжительная. Оборотни пересматривались друг с другом, словно спрашивали, правильно или они поняли сказанное демоном.
— Поэтому ты спрашивал, что говорит моя волчица?.. — Ксюша отступала к выходу из гостиной, закрываясь демоном, словно щитом. — Но она не чувствует тебя.
— В этом-то и проблема, — произнес принц, испепеляя взглядом Ника. — Кто-то из твоей семьи препятствует нам. Но мне достаточно и того, что только я чувствую связь пары. Это я доношу до вашего сведения, — темные крылья опасно дернулись, — чтобы вы знали. Я решу проблему. Решу в ближайшее время, — глазницы демона все больше полыхали Адским пламенем. — Вы препятствуете принцу Преисподней, оборотни, — произнес с угрозой. — А столь редкого дара, как истинная пара, я не позволю себя лишить никому, — в комнате воздух становился горячее и гуще.
Ксюша хотела посмотреть в глаза отца, поймать в них осознание того, как он ошибался, знать, что он сожалеет, что просит прощения за грубые фразы и глупые запреты, но размашистые крылья Балаама скрывали ее семью.
И в этот самый момент, единственным правильным решением в голове юной волчицы было бежать. Бежать как можно быстрее, как можно дальше. Вырваться из липкой паутины обстоятельств.
Она сорвалась с места, преодолела лестницу ведущую на улицу. Словно яростно пущенная стрела летела по садовой дорожке и ворвалась в сосновый бор в облике белоснежного зверя.
В нечеловеческом облике потребность свободы возросла в несколько раз. Воля требовалась больше, чем воздух, которым дышат, или больше, чем пища, что насыщает организм. Требовалась больше всего на свете…
С порывами ветра слуха достигали волчье рычание и человеческие крики, из всеобщего гама Ксюша выхватила умоляющие просьбы мамы и жалобно заскулила, не прекращая бег. “Она простит, она поймет”, — твердила волчица человеку.
— Ксения! — Балаам будто знал о ее следующем маневре, появляясь на несколько шагов впереди. — Ксения, — звал то гневно, то с болью в голосе, то прося. Не отставал, не давал даже видимости свободы, еще больше зля избранницу. — Не глупи! — выкрикнул, предугадывая задуманное.
Но волчицу было не остановить — она свернула на грохочущий звук воды, вкладывая последние силы достигла обрыва и прыгнула навстречу ледяной темноте.
— Неразумная девчонка, — прорычал Балаам, обхватывая волчицу в момент падения и не давая погрузиться в воду. — Я забираю тебя, — сообщил твердо, окутывая мраком.
Глава 11 Достань мне смертельный яд
— Отпусти меня, — первое, что гневно выкрикнула Ксюша, обретая человеческую форму. — Отпусти, — билась в стальных объятиях демона, упираясь ладонями в горячую грудь. — Отпусти! — зарычала, вскинув голову и встретившись взглядом. Балаам ослабил хватку — отступил, а волчица передернула плечами и отбежала, зло сощурив глаза. — Тебя я тоже ненавижу, — сообщила, глядя в алые провалы.
— С этим я справлюсь, — он сложил крылья, раздраженно тряхнув головой.
— Отвернись, — фыркнула, прикрывая обнаженную грудь и поворачиваясь к демону спиной, заозиралась в поисках чего-либо, скрыть свою наготу. В глаза ударила неестественная белизна комнаты, слишком яркая, кричащая. Девушка схватила пару подушек с дивана и развернулась к хозяину стерильного помещения, прикрываясь ими. — Что дальше? — спросила воинственно. А по ее щекам лились слезы. — Какие у тебя на меня планы? Мне уже начинать тебя любить безраздельно? Или сразу начнем с наследника? — шмыгнула носом.
— Для начала, я покажу тебе новый дом, — отозвался безрадостно.
— М-м-м, красивый, — повертела головой. — А теперь начинать любить? — вскинула острый подбородок, с которого срывались крупные капли.
— Ксения, — Балаам перестал расхаживать туда-сюда по гостиной.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Девятнадцать лет Ксения, — отозвалась совсем по-детски и добавила, — хотя ты, наверное, и это знаешь.
— Я все о тебе знаю, — растер ладони, “собирая” с них огонь и обретая привычный для юной волчицы вид. — Привратник, — позвал, чуть повернувшись к широкой арке.
— Да, господин, — человеческая болванка появилась в ту же секунду, вызывая у волчицы испуганный вздох. — Госпожа, — склонился. Он двигался будто деревянный макет на шарнирах. — Вам принести что-то из одежды? — уточнил заботливо.
— Не знаю, наверное, мой господин еще не познакомил с правилами дома.
Болванка как-то странно пошла рябью, а Балаам ухмыльнулся дерзким словам девушки:
— Принеси, только быстро, — разрешил. — И тебе необязательно называть меня “господин”, Ксения.
Привратник исчез и тут же появился, протягивая белоснежный шелковый халат.
— Чей он? — уточнила Ксюша.
— Ваш, госпожа, — болванка опять пошла волнами. — Я вас пугаю? — совершенно гладкая голова с одной лишь прорезью для рта, как показалось, юной волчице смотрела на нее. — А если так? — фигура чуть опала и раздалась в ширину. На ней появилось знакомое волчице лицо, а ссутуленное тело обрело подобие одежды.
— Так ты меня пугаешь еще больше, — произнесла, запахивая полы халата и затягивая поясок, разглядывая копию старичка, что каждое утро мел ступени университета или стриг низкий кустарник вдоль дорожек. С той же доброй улыбкой и тем же смешливым прищуром глаз.
— Мне принять прежний вид?
— Нет, — расторопно ответила.
— Раз ты поняла основной принцип общения со слугами, дальнейшее знакомство пройдет быстро. Достаточно позвать привратника, и он исполнит твою просьбу, — в разговор вступил демон.
— Любую? — Ксюша бесцеремонно перебила принца Преисподней. Она попыталась привести внешний вид в порядок: вытерла ладонями влажное лицо и собрала спутавшиеся волосы после непродолжительной с Балаамом борьбы.
— Абсолютно, — подтвердил демон.
— Прямо сейчас могу о чем-то попросить?
— Прямо сейчас.
— Верни меня домой, — выпалила не раздумывая.
Старичок-садовник скуксился, закашлялся и виновато улыбнулся:
— Вы и так дома, госпожа.
— В мой родной дом, — произнесла уверенней, но уже смотрела на Балаама.
— Я не могу, — отозвался слуга.
— Что и требовалась доказать, — фыркнула девушка, манерно опускаясь на диван. — Что еще мне нельзя просить? — указала ладонью принцу на диван напротив, приглашая поговорить.
— Тебе позволено все что угодно, кроме просьбы вернуться на Землю, — демон откинулся на спинку. Росчерки лавы на его теле тускнели — пожар эмоций внутри сходил на нет.
Ксюша же задыхалась от злости, отчаяния и обиды. Она сама не понимала, как ей удавалось так быстро взять в себя в руки и хотя бы изображать внешнее спокойствие. Наверное, неисчерпаемое упрямство и привычка всегда добиваться своего, не позволяла надрывно кричать и метаться по комнате.
— Поняла. Привратник, — обратилась, часто-часто дыша, — так же тебя зовут?
— Вы можете дать мне любое имя, госпожа.
Юная волчица проигнорировала замечание слуги:
— Достань мне смертельный яд. Смертельный для меня, — произнесла вкрадчиво. Она добилась нужной ей реакции и теперь с вызовом прожигала взглядом своего похитителя. — Ты мне все разрешил, — упрямо поджала губы, шумно сглатывая собравшуюся во рту горечь.
На теле демона вновь вспыхнули алые росчерки, а вокруг заклубился серый дым. Балаам молчал. Его грудь высоко вздымалась и резко опадала, ладони были сжаты в кулаки, а с иссиня-черных волос срывались искры, прожигая обивку мебели.
— Что мне делать, господин? — привратник смотрел исподлобья, несмело туша белоснежную ткань, точными аккуратными хлопками.
— Исчезни!
Ксюша упрямо смотрела в переливы алого, желтого и золотого. Она уж точно не отступит, и дело сейчас не в глупой игре в гляделки, а в намерении показать свою решимость.
