— А ещё я слышал историю о том, как житель одной захолустной деревни нёс чашу с алой водой. Мимо пролетала сова и опрокинула чашу, расплескав её содержимое. В итоге в том году в деревне умерло двадцать человек!
Чжоу Цзышу одарил его укоризненным взглядом. Вэнь Кэсин нарочито понизил голос:
— Это правдивая история.
— Уверен? — недоверчиво приподнял бровь Чжоу Цзышу. — Крестьянин из глухого села нёс чашу с алой водой?
Вэнь Кэсин вдруг подавился воздухом и быстро отвернулся, чтобы прокашляться. Чжоу Цзышу усмехнулся, положил руки на надгробие и толкнул его. Ему пришлось удвоить усилия, чтобы целиком сдвинуть камень. Под плитой открылся глубокий чёрный провал — вход в подземный туннель.
Вэнь Кэсин поспешил взглянуть поближе. Он немного покружил около лаза и прищёлкнул языком:
— Говорят, подземный мир соединяется с миром живых в точке схождения иньских энергий. Один из признаков такого места — засохшая акация. Ты знаешь, что акация обладает иньской энергией, поэтому её зовут деревом призраков?
Чжоу Цзышу от рассказов о призраках нисколько не изменился в лице. Он продолжал слушать, скрестив руки на груди. Описания Вэнь Кэсина были весьма красочны:
— Легенды гласят, что в корнях старой акации скрывается безымянная могила. Под надгробной плитой берёт начало невероятно холодная тропа к Жёлтому источнику,[72] усыпанная алыми ликорисами.[73] По ней в полнолуние седьмого месяца[74] призраки покидают подземный мир, чтобы ненадолго вернуться к живым. Если спуститься по этой тропе из мира смертных, то окажешься у врат Диюя.[75] Прошедший через врата больше не является живым человеком и должен пересечь мост Найхэ.[76] На том мосту души пьют суп богини забвения Мэн По, чтобы освободиться от воспоминаний о прошедшей жизни… Эй!
Чжоу Цзышу уже спрыгнул вниз.
Вэнь Кэсин оторопело проводил глазами исчезающий во тьме силуэт и тоже нырнул в тёмный лаз. Он уверенно приземлился на мягкий грунт, поднял взгляд и успел заметить в лунном свете мимолётную улыбку Чжоу Цзышу.
— Вэнь-сюну тоже интересно воочию увидеть дорогу в преисподнюю?
Вэнь Кэсин ответил без тени иронии:
— Конечно. Чтобы в следующий раз, когда я буду рассказывать истории, я мог с чистой совестью добавить, что всё сущая правда.
Чжоу Цзышу покачал головой и снова улыбнулся. Вдруг Вэнь Кэсин приложил палец к губам в жесте молчания и наклонил голову, пытаясь разобрать какой-то звук.
— Что это за шум? — спросил он шёпотом.
Чжоу Цзышу напряг слух и неуверенно предположил:
— Ручей?
Глаза Вэнь Кэсина торжествующе блеснули. Он даже забыл понизить голос, когда воодушевлённо изрёк:
— Видишь — легенды не врут!
Извилистый туннель, ведущий к воде, оказался таким узким, что можно было протиснуться только по одному. Самые тесные участки пути приходилось преодолевать, скрючившись и сжав плечи. Раздражённый неудобным положением Чжоу Цзышу ворчливо подумал, что они ошиблись могилой: этот путь в преисподнюю был предназначен не для взрослых мужчин, а для женщин и детей.
Было непонятно, как далеко они забрели. Оба успели по уши выпачкаться в грязи, когда проход внезапно расширился. Их взорам открылась огромная пещера с подземной рекой, тёкшей из черноты в черноту.
По пещере гулял неизвестно откуда взявшийся ветер. Пронизывающие потоки воздуха обдували со всех сторон. Даже Вэнь Кэсин в этот момент притих, перестав пугать сказками о «невероятно холодной тропе к Жёлтому источнику».
Примечание к части
∾ Ракшасы — демоны-людоеды и злые духи в индуизме и буддизме.
∾ «月上柳梢头，人约黄昏后» — «Луна поднимается над ивами, они встречаются после заката» — расхожая фраза из стихотворения Оуян Сю (1007— 1072). Используется для обозначения романтического характера встречи.
∾ «照妖镜» — волшебное зеркало для обнаружения (и отпугивания) нечисти. При строительстве нового дома люди вешали такие «волшебные» зеркала над входной дверью. Фигуральное значение: то, что раскрывает истинную природу вещей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
∾ Жёлтый источник — 黄泉,река подземного мира, распространённое название преисподней в китайской мифологии.
∾ Алые ликорисы — в китайской культуре этот цветок ассоциируется со смертью. Также известен под названием «паучья лилия».
∾ Полнолуние седьмого месяца — День духов, или Фестиваль голодных духов.
∾ Врата Диюя — Диюй — подземный мир в китайской мифологии. Отличается от христианского представления об аде тем, что каждое существо отправляется в него после смерти перед реинкарнацией. В этом отношении он ближе к понятию чистилища.
∾ Мост Найхэ — мост Беспомощности (奈何橋), который должна пройти каждая душа перед реинкарнацией.
Том 1. Глава 11. Пещера
Чжоу Цзышу задумчиво созерцал «Жёлтый источник». Видимо, в поместье Чжао он слишком хорошо поел[77] и отдохнул, раз появились силы для глупостей. Нормальные люди не прыгают очертя голову в подозрительные тёмные туннели. Поэтому Чжоу Цзышу счёл за благо развернуться и пойти обратно.
Глава школы Хуашань не был образцом благородства. Яблоко от яблони недалеко падает: его сын с юности снискал репутацию развратника и не вызывал сочувствия. Всякий обитатель цзянху мог быть ранен или убит в любой момент — стычки являлись обычным делом. Неважно, какую часть Юй Тяньцзе перерезал паучий шёлк — шею или его достоинство — это никоим образом не касалось Чжоу Цзышу.
Из-за страшных историй Вэнь Кэсина или зловещей атмосферы в пещере Чжоу Цзышу охватило дурное предчувствие. Он рассудил, что, с учётом неминуемой смерти через два с половиной года, стоит сосредоточиться на помощи тем, кто этого заслуживает. Так и добродетели накопишь, и жизнью насладишься. Гораздо лучший план, чем лезть в чужую могилу с человеком, у которого беда с головой.
Но когда Чжоу Цзышу двинулся назад, раздался резкий стук. Сработал потайной механизм, и из стен выскочили сотни стальных ножей, преградив путь обратно. Хорошо, что Чжоу Цзышу вовремя отступил — иначе был бы пронзён насквозь. С минуту он мрачно сверлил взглядом лезвия, прежде чем оглянуться на Вэнь Кэсина.
— Кого ты успел разозлить?
Глаза Вэнь Кэсина широко распахнулись от неожиданного обвинения. Казалось, он был жестоко ранен неуместным намёком.
— Почему это именно я должен был кого-то разозлить?
Чжоу Цзышу усмехнулся и покачал головой. У него не осталось выбора, кроме как пойти вдоль «Жёлтого источника» в поисках другого выхода.
— А кто ещё? — рассуждал он дорóгой. — Это не могу быть я — ничтожный и неизвестный человек, недавно попавший в цзянху. Я никого не грабил, никому не причинял вреда. И был весьма доволен своей долей, мирно странствуя по свету. С чего бы кому-то желать мне смерти?
Вэнь Кэсин ненадолго замолчал, поражаясь наглой лжи своего собеседника. Спустя некоторое время он с деланной беспечностью заметил:
— Ты убил в общем счёте тридцать два человека, пока сопровождал Чжан Чэнлина из заброшенного храма до Тайху. Четверо из них были чрезвычайно опасными людьми. Цинь Сун Зачаровывающий, например…
— Чушь! — оскорбился Чжоу Цзышу. — Их было всего-то одиннадцать. Почти все трупы в храме на совести твоей прелестной служанки.
— Что только подтверждает мою правоту, — заявил Вэнь Кэсин, выставив перед собой узкие изящные ладони. — С тех пор, как я покинул дом и очутился в цзянху, этих самых рук не коснулась даже капля крови! Я не обидел и курицы, не говоря уже о людях. Кто мог затаить на меня обиду?
Чжоу Цзышу не удостоил его даже взглядом, что побудило Вэнь Кэсина забежать вперёд. Он встал перед Чжоу Цзышу и заявил с нажимом:
— Возможно, в это трудно поверить, но, знаешь ли, я в самом деле хороший человек.
Чжоу Цзышу кивнул:
— Конечно, господин «хороший человек» Вэнь. Теперь, когда мы выяснили, что я демон-убийца, не лучше ли вам убраться с моей дороги?
Вэнь Кэсин пропустил его слова мимо ушей и ослепительно улыбнулся:
