Сзади послышался шорох. Дора обернулась, и в эту минуту что-то тяжелое обрушилось ей на затылок.
Наступила темнота.
Глава 6
Солнечный свет пробивался сквозь сомкнутые ресницы. Дора прикрыла глаза рукой и повернулась на другой бок.
- Хватит спать, - беззлобно заметил женский голос. - Так и без ужина остаться недолго.
Спать... Колодец, драка, обнаженные мечи, удар по голове...
Дора села на кровати.
- Где я?
- Не помнишь? - с понимающим видом спросила Шейра. Она сидела сбоку от единственного окна. За ее спиной мерно тикали часы с кукушкой.
- У нас в приюте были такие часы, - слабо сказала Дора. - А потом мать-настоятельница обменяла их на хлеб. Таких вкусных гренок мы никогда не ели.
- А мы во время чумы жрали крупу. - Шейра ничуть не удивилась. - То подгорелую, то недоваренную. До сих пор не терплю гречку без соли.
- То есть гречневую кашу?
- Ну, если у тебя повернется язык назвать это кашей... - Шейра встала. - Готова идти вниз? Голова не кружится?
Дора ощупала голову.
- Кажется, нет. Но где мы?
Шейра улыбнулась.
- О, это целая история. Имей в виду, у тебя тут есть поклонник.
- У меня?
- Ну не у меня же! Местный мельник оказался убежденным роялистом. У него в гостиной даже висит портрет твоей прабабки. Он узнал вас с Ясеном, разогнал народ -запугал, улестил... И позвал нас к себе. Ясен и Хрис принесли тебя наверх.
- Нас и правда не выдадут регенту?
Шейра покачала головой.
- Кажется, мельника тут побаиваются. Но уезжать надо сегодня. Вот сейчас поужинаем и поедем.
Дора спустила ноги на пол. Рядом с кроватью стоял таз с горячей водой.
- Меня можешь не стесняться, - сказала Шейра. - Я здесь на случай, если ты снова грохнешься в обморок. Удары по голове, знаешь ли, бывают разные.
Солнце ушло, и в сумраке комнаты глаза Шейры казались темно-серыми. На кончиках ушей поблескивали золотые треугольники. Интересно, мелькнуло у Доры в голове, а королю Риллу они нравились? И сколько лет назад у них был роман? Жива ли была еще ее мать?
- Все-таки это странно, - сказала Дора вслух. - Я росла в обители со сводными братьями. Я знала, что у них есть матери. И у Реза... и у остальных. Но мне никогда не приходило в голову...
- Что Рилл, мягко скажем, не отличался постоянством? Было дело. Ты хочешь спросить, не изменял ли он твоей матери со мной?
Дора, помедлив, кивнула.
- Каждая женщина уверена, что любили только ее. - В голосе Шейры послышалась ирония. - Но, разделив с ними постель, Рилл забывал их всех. Он изменял твоей матери, но вряд ли он считал это изменой. Это было... как обряд с кровью на каменной плите. Скучно и необходимо.
- И он заранее знал, что его дети будут...
- Вместилищами для его души, да.
- Даже я?
- Одна жизнь - и вечное процветание всей страны? - Шейра развела руками. - Рилл даже не сомневался. Но вряд ли он выбрал бы тебя. Скорее, использовал бы отпрыска, которого ни разу не видел.
Шейра с задумчивым видом выглянула в окно.
- И не могу сказать, что я его осуждаю, - с неожиданной грустью сказала она. - Если бы мне предложили убить любого из деревенских мужиков, только чтобы Ясен прожил долгую жизнь, я бы не задумалась.
Дора перевела дыхание.
- Вы точно знаете, что Ясен скоро умрет?
Шейра встала.
- Я ничего не знаю, - холодно сказала она. - Мойся и одевайся. Я подожду внизу.
Часы тикали в опустевшей комнате. За окном садилось солнце. Дора стянула через голову платье, погрузила ступни в горячую воду и вдруг вспомнила другой вечер, такой же тихий и летний.
...Они с Резом сидели на галерее и ждали первой звезды. Это было их старой игрой: кто раньше увидит звезду, тот победил. Дора замечталась, глядя вдаль, и пропустила миг, когда в пронзительно-синем небе засияли первые созвездия.
- Столько звезд, столько миров... - сказал Рез. - А фэйри заперли нас здесь.
Дора повернулась к нему.
- Заперли?
- Если бы мы были сами по себе, мы бы отправились к звездам давным-давно. Но фэйри дали нам процветание и возможность ни о чем не думать. А теперь, когда королей нет, мы и вовсе не думаем, что рождены для большего: прокормиться бы.
- Думаешь, без фэйри было бы по-другому?
- Мы бы полетели к звездам, - убежденно сказал Рез. - Обязательно.
- И тебя совсем не влечет кровь королей?
Рез с досадливым видом мотнул головой.
- Это другое. Кровь - она только твоя. Не обязательно навязывать ее миру.
Они помолчали. Над обителью разгорались звезды.
- Я думаю, все будет хорошо, - нарушила молчание Дора. - И когда-нибудь мы будем жить в мире без фэйри.
- Хотел бы я знать, почему ты так уверена, - хмыкнул Рез.
- Потому что добро побеждает всегда, - решительно сказала Дора. - Я это знаю. Если бы, к примеру, с тобой что-нибудь случилось, я бы не дала тебя в обиду.
Рез чуть заметно улыбнулся.
- Обещаешь?
- Конечно. Ты бы сделал для меня то же самое.
Рез посмотрел вверх.
- Фэйри тоже странствуют среди звезд, - сказал он. - Если бы я мог, я полетел бы к звездам и нашел их. И попросил бы оставить наш мир в покое.
Над рощей светила тройная луна. Дора улыбнулась.
- Я бы хотела, чтобы у тебя получилось.
...Дора очнулась. Вода в тазе остыла, а она по-прежнему сидела на кровати с мокрыми ногами. И обещание, данное Резу, она так и не выполнила. Хуже: он погиб, думая, что предала его именно сестра. Но, может быть, она еще заслужит прощение?
- Мы остановим чуму, - сказала она вслух. - Не знаю, как, но остановим.
В комнате становилось холодно. Дора наскоро умылась, быстро вытерлась и сняла со спинки стула чистое платье. Должно быть, оно принадлежало дочери мельника или его жене: серая шелковая юбка до пят, изящная вышивка на манжетах. Рядом из сумки выглядывало еще одно платье и сверток с чистым бельем.
В дверь постучали. Дора одним махом натянула платье и отступила к стене.
На пороге появилась служанка в холщовом фартуке и чепце.
- Ваши туфли, ваше высочество, - скороговоркой пробормотала она.
- Спасибо, - выдавила Дора.
Служанка отступила, оставив туфли на коврике у дверей. Дора внутренне поежилась. И вот такой жизни хотел для нее регент? Приторные улыбки и отведенные глаза? В обители было куда уютнее.
Деревянные ступени поскрипывали под ногами. Лестница выходила в обеденную залу, к овальному столу, покрытому белой скатертью. Здесь царили сумерки. Стаи мошек вились у свечей, горящих на подоконниках, в раскрытые окна заглядывали кусты боярышника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
