— Вы здесь работаете? — осведомился Гарри.
— Молодой человек, я здесь не просто работаю. Это моя гостиница, и я владею ею уже больше сорока лет, с тех пор, как мне ее передал мой отец. Мистер Комбс, к вашим услугам.
— Очень приятно, мистер Комбс, я Гарри Поттер. А теперь скажите, где наши сотрудники, прибывшие сюда минут десять назад?
— Что ж, должно быть, дело серьезное раз им занимаетесь именно вы, но эти ваши сотрудники устроили тут жуткий переполох! Они вбежали сюда, приказали мне сидеть тихо и поднялись наверх. Потом со второго этажа послышались какие-то дикие крики, и с тех пор от них ни слуху, ни духу. Я велел всем моим работникам пока что дожидаться у себя дома и не появляться здесь. Постояльцев сейчас нет, кроме одного-единственного мага, который, собственно, и проживает наверху. Но я боюсь даже проверить, что там случилось, тем более что мне и запретили это делать. Вы можете уже прояснить ситуацию, мистер Поттер?
— Сейчас мы поднимемся и всё выясним, мистер Комбс. Оставайтесь тут, позже у меня будет к вам еще пара вопросов.
В ответ хозяин пробурчал только что-то недовольным тоном. Гарри, больше не обращая на него внимания, направился к лестнице.
Он обнаружил наблюдателя по имени Бад почти сразу же, сидящим на верхней площадке, прижавшимся спиной к стене и притянувшим колени к лицу. Тот был совершенно белый, как окружавшая его отделка стен. Увидев Гарри с Гермионой, он отчего-то дернулся, и выражение его лица исказилось, как показалось Гарри, чем-то похожим на чувство вины.
— Я ничего не мог сделать, — выдавил он из себя, запустив пальцы в шевелюру.
— Что случилось? Где Спиннет?
Похоже, вопросы не возымели на молодого наблюдателя никакого эффекта. Он продолжал твердить «я ничего не мог сделать», как заведенный.
— Герми, побудь с ним, я пойду проверю, что там случилось.
— Нет! — Бад вдруг схватил его за рукав. — Мистер Поттер, не ходите туда! Прошу вас. Вы тоже не сможете… ничего не сможете… сделать. Потому что… его не видно! Его не видно, но он… там! Я его… чувствовал.
Гарри с усилием вырвал ткань своей мантии из его рук.
— Гермиона! — крикнул он, указывая на Бада.
— Черта с два, я иду с тобой, — ответила подруга, как ни в чем не бывало, и первая протиснулась в коридор.
На втором этаже было всего номера — справа и слева. И если слева оказался только тупичок с белой дверью в конце, то справа точно такая же дверь была распахнута настежь, а изнутри доносился характерный запашок, похожий на тот, что они чувствовали на предыдущих местах проведения ритуала.
«О нет!» — подумал он, холодея. Он уже внутренне готовился увидеть привычные следы крови по всем стенам, когда вошел в номер, но на этот раз никаких следов не было. Ну… почти не было. Знакомый уже черный круг зиял посередине большой светлой комнаты с кремовыми обоями и мебелью с яркой красной обивкой. На этот раз количество выжженных букв вокруг круга оказалось совсем небольшим, как будто наносившего их кто-то прервал. Окно с жалюзи в дальней части комнаты было распахнуто настежь, оттуда открывался вид на лесистый холм и веяло утренней прохладой. Тело его напарницы лежало на боку у самого входа в комнату, и с первого взгляда было понятно, что спасать ее уже было поздно. Вокруг тела растеклась огромная кровавая лужа, так, что наверняка в номере под ними с потолка сейчас падала багровая капель. Ее длинная черная коса наполовину утонула в этой луже.
— Лис! — прошептал он, опускаясь на одно колено перед телом, осторожно беря его за плечо, пытаясь перевернуть на спину. Прямо посередине груди зияла дыра насквозь, наверное, с два кулака шириной, словно ее пробили здоровенным заостренным колом, цвет лица приобрел характерный серый оттенок, свойственный чернокожим, вместо привычной бледности. Конечно же, она была мертва. Гермиона издала что-то похожее на громкий всхлип, и присела рядом на корточки, положив руку ему на плечо.
Он резко выдохнул, стараясь выровнять сбившееся дыхание. Попытался унять рвущиеся наружу эмоции, которые орали, вопили, стремились заставить его расклеиться, развалиться на части из печали, гнева и собственной вины. Он потом будет скорбеть и оплакивать, сейчас пора действовать и действовать немедленно.
— Гермиона, в первую очередь опроси наблюдателя, — торопливо обратился он к своей подруге, — и только потом осмотри номер, попробуй определить, что тут случилось.
— Ты куда?!
— Попробую всё-таки его догнать, судя по всему, он выпрыгнул прямо в окно.
— Будь осторожней… — услышал он ее голос вслед, уже несясь вниз по лестнице.
— Скажите, этот человек похож на вашего постояльца? — выпалил он мистеру Комбсу, выкладывая перед ним колдографию Долохова.
Тот кивнул почти сразу.
— Да, это он. Представился мистером Чеховым, иностранным магом из восточной Европы.
— Что за этим холмом у вашей гостиницы?
— Ничего, мистер Поттер. Только лес и другие холмы.
— Насколько далеко?
— Ну, если идти напрямик, что не так-то просто сделать, учитывая многочисленные ручьи, то миль пять, не меньше, сплошной пересеченной местности вплоть до Бикноллера на западе и Кроукомба на юге.
— Спасибо! — бросил он, выскакивая наружу.
Когда он уже оббежал гостиницу и помчался по холму к лесу, ему пришла запоздалая мысль, что надо бы было попросить у хозяина метлу. Но еще неизвестно, сколько времени тот бы ее искал, а на счету была каждая минута, да и увидеть беглеца сверху, сквозь густые кроны довольно проблематично.
Именно это соображение, что беглец, скорее всего, постарается держаться леса, и заставило его, взбежав на холм, повернуть на юг и двигаться по широкой лесополосе, стараясь не сбавлять скорость. Почти сразу слева запетлял узкий ручей, с пологими склонами, вдоль которого Гарри и решил бежать, понимая, что это его единственная возможность обнаружить следы на влажной земле около воды, рано или поздно ручей должен был оказаться на пути беглеца. Собственно говоря, шансов у него вообще было довольно мало, оставалось надеяться только на то, что Долохов не станет слишком уж углубляться в лес, а остановится, чтобы переждать, пока восстановятся его магические способности, потому что в противном случае, убежать он мог уже очень далеко. Лес не был слишком густым, тут и там попадался сухостой, а мелкие кустарники почти не мешали бегу. Довольно скоро Гарри отчаялся, не обнаруживая никаких следов и осознавая, что он вообще мог выбрать неверное направление. Но ему неожиданно повезло. Ручей вдруг слился впереди с другим своим таким же собратом, пересекая путь и не оставляя шансов на то, чтобы себя обойти. Именно там, около слияния двух маленьких ручейков в один побольше, Гарри и обнаружил свежие следы мужских ботинок. Вряд ли кому-то еще в шестом часу утра приспичило забрести в такую глушь, поэтому сомневаться не приходилось — он на правильном пути.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
