Что это за отродья и откуда? Он никогда в жизни таких не видел!
Укрывшись за ограждением вокруг броневика, Ланс приподнялся, упёрся спиной в колесо. Пот заливал глаза, включив обдув на максимум, Гарбандер мотнул головой, стряхивая едкие капли и вздрогнул. Слева от него сидел, скорчившись, солдат.
— Морре?! Сучий ты потрох, Морре! — прошипел Ланс, узнав бойца. — Прикрой.
Тот замотал головой.
— Доклад, Сигма! Доклад! — орал в наушнике ловур.
— Грузовик набит мутантами, — отдуваясь сообщил Ланс. — Турель захвачена. Есть потери.
Перед глазами всё плыло. Язык слушался плохо.
— Какие мутанты?!
Броневик снова гавкнул, со стороны грузовика послышался вой боли. Ответила уже чужая турель. Металл полился на броню Ланса. Твою ж мать.
— Сними стрелка, Морре!
Тот всё мотал головой.
Ланс дёрнул разрядник, направил ствол на солдата.
— Это приказ.
Каратель застыл, недоверчиво глянул в забрало командира. Глаз того он не увидел, но… На четвереньках, опуская оружие в воду, пополз.
— Ланс, отвечай! — настаивал ловур. — Что за мутанты?! Видеопотока от вас нет!
— Я не знаю! Огромные люди!
Гарбандер перехватил оружие. Что за мутанты, проклятье. Этот вопрос он себе уже задавал. Ответа не нашёл. Морре добрался до края укрепления, с криком высунулся из-за брони. Заряд турели попал в броневик рядом с ним, и Ланс увидел, как пламя сожрало левую руку солдата. Каратель плюхнулся в воду и затих.
Стиснув зубы, Ланс перекатился поближе к нему. Высунулся снизу, вслепую отправил несколько зарядов в сторону турели, попытался ухватить подстреленного бойца, но не дотянулся. Рядом плюхнулась мигающая огоньком граната.
— Ой…
Развернувшись спиной к ней, он скорчился. Волна бросила его на металл укрепления. Сверху лила плавящаяся броня. От удара потемнело в глазах, бедро как оторвало.
Ланс лежал на боку, глядя как поднимается дым от капающих сверху расплавленных капель. Тело онемело. Всё, отвоевался.
Стрельба раздавалась откуда-то издалека. Гул в ушах нарастал, и это не была спешащая на помощь техника. Он шёл изнутри, заволакивая сознание. К горлу подкатила горечь, и Гарбандера вырвало в шлем. Время остановилось.
А потом резко вернулось назад. Его перевернули на спину. Мутант в закрытом шлеме ткнул в него разрядником. Гаркнул что-то.
Броню ему собирали как в детском конструкторе, стягивая на мускулистом теле чуть ли не ремнями. Элементы различных доспехов, собранных в одно целое. Старые модели, новые. Будто, что оказалось под рукой, то и пошло в дело.
— Лежать, чужак, — бульканье оформилось в слова. Гарбандер облизнул горькие губы. Закашлялся.
— Ещё один живой. Тоже калека.
Рядом с ним появился человек в плаще. Чуть ниже гиганта. Бледные руки откинули капюшон, обнажив лицо подростка. Незнакомец присел на корточки.
— Ты никогда не будешь ходить, — сказал он. Покачал головой, указав на ногу. — Никогда. А может и совсем умрёшь.
Ланс попытался пошевелиться. Рука безвольно упала в воду. Перчатка лязгнула о разрядник.
— Но мать примет тебя, если ты хочешь принять её. Дай руку, и мы вылечим тебя, — сказал парень. — Прими мать. Здесь нет ничего постыдного. Мы сражаемся за свою свободу. Ты нам не враг.
Гарбандер царапнул пальцами по разряднику. Скривился.
Подросток увидел этот жест. Сокрушённо вздохнул.
— Ты выбрал.
Он мягко поднялся, хлопнул товарища по плечу:
— Идём.
Игла разрядника уставилась Лансу в голову.
— Не надо. Его жизнь будет хуже такой смерти. Оставь.
Гигант опустил оружие и развернулся.
Рядом кто-то застонал.
Ланс закрыл глаза, проваливаясь в образовавшуюся где-то в середине черепа чёрную дыру.
Ну да… Отвоевался.
Глава десятая. Элай Ловсон
Он первым вошёл в пролом, задев наплечником один из камней. Прожекторы на броне резали тьму. Ритмично щёлкали фильтры на шлеме, выпуская переработанный воздух и с всхлипом втягивая то, что смогли уловить из каменной пыли. Позади разгребали проход низшие, освобождая дорогу транспорту. Элай же шагал во мраке. Туманные столпы света резали тоннель, по которому из осаждённого города ушли беглецы. Следом за командиром, раскидывая доспехами остатки завала, устремились два «Защитника». Замурованные в металл бойцы, вряд ли способные покинуть верную броню после обращения, почти перегородили дорогу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Здесь было узко. Двум небольшим автомобилям едва ли удалось бы разминуться.
Элай шёл по тоннелю, и эхо шагов убегало в никуда и гасло, чтобы не вернуться. Прожекторы «Защитников» залили ровную дорогу ярким светом, оставив лишь длинную, невероятно длинную тень идущего впереди Ловсона.
Поднявшись на лапах, стратег двинулся вперёд, в надежде первым наткнуться на засаду отступников и вступить в бой. Ради Отца.
А ещё оттого, что только так затихал шёпот звёзд в голове.
Бронированные «Защитники» покорно топали следом. Позади гудел двигатель грузовика, гремели складываемые в его утробу камни и проникали в тоннель обращённые солдаты, повинуясь немому приказу командира.
На шесте за спиной одного из охранников болтался Калькулятор. Скорее всего бессмысленный под такой толщей камня.
Элай проходил следы былой жизни. По его приказу выламывались дверь в подсобные помещения, чтобы явить взору обращённых брошенный бытовой хлам. Когда-то сюда спускались люди для рутинной работы. Те, что проводили ночь в объятьях жён, утром завтракали перед визором, чтобы заглушить в себе лишние мысли, ехали сюда. Живы ли они сейчас, или уже в Колыбели?
Когда в тоннель заехал первый броневик и добрался до командира — Элай уже понимал, что никого из беглецов в подземелье не осталось. Поэтому приказал «Защитникам» посторониться и отправил машины вперёд, на разведку. Стоя у отделанной металлом стены, он смотрел, как техника проходит мимо, ведомая низшими, везущая низших, и снова слышал голоса. Головная машина ревела мотором, ускоряясь и иногда задевая бортами стены тоннеля. Сыпались искры, и скрежет металла рвал слух.
Элай хмуро проводил колонну взглядом. Рвение водителя понятно. Они подвели Отца... И сейчас те, кто видел судьбу Мон-Го-Риана, могут оказаться где угодно. Нести тьму в души и без того потерянных людей. Наполнять их сомнениями, ненавистью.
Вместо наслаждения единством.
Он чувствовал касание Отца. Воннерут был с ним всегда, даже в те моменты, когда шептали звёзды — Элай чувствовал Его и связь эта придавала сил. Наполняла надеждой. Ведь Отец лишь дал приказ. Отец хотел своему народу лучшего, а власть не может быть мягка с теми, кто её не признаёт. Мятежники должны были пасть. А то, что случилось после... Эта сортировка гражданских... Это дело рук Серого Совета. Прикрываясь именем Воннерута, они вели свою игру. Покойный Йорг это понимал, но был слишком отважен, чтобы сдерживаться. Отец далеко, а жрецы близко...
Элай будет осторожнее. Будет наблюдать. Слушать. И пока воздержится от поступков.
Но сначала нужно найти беглецов.
Он повернулся к выходу из тоннеля, обошёл «Защитников» и, пощёлкивая лапами по дороге, двинулся к пролому. Свет фонарей упал на белую табличку справа, на стене. Цифры, покрытые светоотражающей краской, вспыхнули.
Пятьдесят четыре.
Элай застыл. Затем включил коммуникатор, попытался вызвать Дракона. Тишина. Офицеры, которые находились на выходе из тоннеля тоже не ответили. Внутри ворочалось что-то неприятное. Смесь эмоций, сейчас неуместных, но сильных. Будто бы его отчитывал кто-то, кого он ненавидел, и жажда оторвать голову ублюдку сражалась со страхом за свою жизнь. Ловсон мотнул головой, ещё раз взглянул на знак, а затем побежал.
За ним рванулись оба «Защитника». Где-то наверху, неслышные офицеру, застучали двигатели летунов. Пилоты подразделения почувствовали своего командира и уже готовились выполнять задание, растерянно не понимая, что именно должны сделать. В борта запрыгивали низшие. Головной броневик, и так летящий сквозь тьму тоннеля, прибавил газа. Ловур Сантягай, прежде служивший в Триумфаторах, склонился над терминалом, выводя на карте окружность, радиусом в пятьдесят четыре мили. Воин хлопал уцелевшим после обращения глазом, не понимая, почему это так важно, но срисовывал все объекты, оказавшиеся на границе.
