— Я ждал, ждал, ждал и наблюдал, — восклицает Кокос, — а ты так и не пришел мне на помощь!
— Боже мой! — говорит ему Ошо Раджниш. — Я же прислал за тобой две лодки и вертолет!
Знаменитый голливудский актер Большой Рок Мускул, войдя в холл фешенебельного отеля «Гребаные Пески», случайно задевает локтем грудь Великолепной Глории.
— Приношу свои извинения, — говорит Рок Мускул, — но если ваше сердце такое же мягкое, как и ваша грудь, вы обязательно простите меня!
— Уже простила, — отвечает Глория, — а если все остальное у вас такое же твердое, как ваш локоть, знайте: моя комната номер тридцать три.
Ниведано…
[бум] [тарабарщина]
Ниведано…
[бум]
Погрузись в тишину. Закрой глаза.
Почувствуй, как замерло твое тело.
А теперь обрати свой взгляд внутрь себя —
безоглядно, немедля,
будто это самое последнее мгновение
в твоей жизни.
Запомни это мгновение навсегда —
возможно, это и есть последний момент твоей жизни.
Только в этом случае ты будешь погружаться
со всей безоглядностью.
Глубже и глубже — как можно глубже,
ведь это твое пространство,
твой источник жизни —
здесь нечего бояться.
В центре своего существа ты соединен с центром
Вселенной.
Твое пустое сердце станет дверью,
ведущей к сокровенному сердцу Вселенной.
И в то мгновение, когда ты почувствуешь,
что соединен с сокровенным,
все во Вселенной станет прекрасным, блаженным,
и не только жизнь, но и смерть также
станет танцем, праздником.
Просто смотри, наблюдай.
Ниведано…
[бум]
Расслабься.
Наблюдай. Ты — не твой ум. Ты — не твое тело.
Ты просто наблюдатель, ты далеко —
даже небо где-то внизу.
Это — самонаблюдение с высот.
Твое тело в глубоких долинах там, внизу.
Расстояние между твоим наблюдением и твоим
умом-телом измеряется качественно.
Его не перешагнуть.
А люди продолжают пребывать в неведении,
отождествляя себя с телом и умом.
Они забыли язык своей внутренней сущности,
своей внутренней природы,
своей вселенской сути,
своей вечности — вечности будды.
Этот прекрасный вечер…
Этот танец дождя вокруг аудитории Будды
и десять тысяч будд в полном безмолвии,
расслабленных, сконцентрированных…
Это становится чудом.
Это — магический миг.
Я уже вижу, здесь нет отдельных личностей —
лишь океан сознания. В это мгновение каждый из вас пьян,
пьян без всякого алкоголя.
Пусть это опьянение проникнет в каждую
клеточку твоего существа.
Скоро ты вернешься назад.
Наполни же свои ведра
нектаром из живого источника жизни
и принеси их с собой.
Ниведано…
[бум]
Возвращайся, но возвращайся как Будда.
Безмолвно, безмятежно, с изяществом.
Помни, как будда садится,
и это воспоминание станет атмосферой,
окружающей тебя
двадцать четыре часа в сутки.
Что бы ты ни делал, помни:
этот акт показал тебе, какова твоя подлинная
природа,
твое истинное лицо,
твоя просветленная сущность.
Каждый жест, каждое слово, каждое молчание
должны исходить от тебя сами собой.
Это — подлинная религия.
— Верно, Маниша?
— Да, любимый Мастер.
— Можем ли мы отпраздновать праздник десяти тысяч будд?
— Да, любимый Мастер.
К истоку
Наш любимый Мастер…
Якусан начал свое буддийское образование в школе Винайя, так что он был хорошо подготовлен в вопросах аскетизма и изучения текстов, прежде чем познакомился с дзэн. У него появилось чувство, что все эти вещи не являются главной целью духовной жизни. Он тосковал по настоящей свободе и чистоте, не ограниченным формулами дхармы. В поисках наставника он пришел к Сэкито. Якусан сказал мастеру:
— Мне известно лишь в общих чертах о трех колесницах и двенадцати ветвях духовного учения. Но я слышал, что на юге существует учение «о прямом обращении к уму человека и обретении просветления через постижение собственной природы». Но это — выше моего понимания, и я обращаюсь к тебе с нижайшей просьбой просветить меня на этот счет.
Сэкито ответил:
— Это должно быть найдено не в утверждении, не в отрицании, но и не в одновременном утверждении и отрицании. Что же ты можешь сделать?
Якусана озадачили эти слова.
Тогда Сэкито сказал ему откровенно:
— Причина и возможность обретения тобой просветления находится не здесь. Лучше отправляйся к великому учителю, Ма-цзы.
Следуя совету, Якусан предстал перед Ма-цзы и обратился к нему с тем же вопросом, что и к Сжито.
Ма-цзы ответил:
— Иногда я заставляю его поднимать брови и вращать глазами; иной раз я не позволяю ему поднимать брови и вращать глазами. Иногда это он — тот, кто поднимает брови и вращает глазами; иной раз это не он, тот, кто поднимает брови и вращает глазами. Как ты понимаешь это?
На этот раз, находясь лицом к лицу с Ма-цзы, Якусан обрел просветление. Он почтительно поклонился учителю, и тот спросил:
— Какую истину ты постиг, что исполняешь эти церемонии?
Якусан ответил:
— Когда я разговаривал с Сэкито, я был подобен комару, ползущему по бронзовому быку.
Ма-цзы, поняв, что просветление подлинное, попросил его отнестись с большим вниманием к своему озарению. Якусан посещал Ма-цзы в течение трех лет. Однажды Ма-цзы спросил его:
— Что ты видишь в последнее время?
— Кожа полностью сошла. Осталось лишь одно — подлинная действительность, — ответил Якусан.
Ма-цзы сказал:
— То, что ты обрел, прекрасно гармонирует с внутренним ядром твоего ума. Оттуда это распространилось во все четыре твои конечности. Так что пришло время опоясаться тремя бамбуковыми полосами и отправиться в путь, чтобы построить себе жилище на любой горе, которая придется тебе по душе.
— Да кто я такой, чтобы строить жилье на любой горе? — спросил Якусан.
Ма-цзы сказал:
— Неверно! Человек не может вечно путешествовать, не обитая в жилище, и не может вечно обитать в жилище, не путешествуя. Чтобы продвинуться вперед оттуда, откуда ты уже больше не можешь продвигаться, и чтобы сделать то, чего сделать уже не удается, ты должен превратить себя в паром для перевозки других. Оставаться здесь навечно — не для тебя.
Маниша, прежде чем начать обсуждать эти сутры, я хочу сказать кое-что.
Подлинный учитель вовсе не должен стремиться искать как можно больше последователей — его величие не определяется их количеством. Подлинный учитель интересуется прежде всего учеником, его потенциальными возможностями. И если он видит, что здесь не то место, где потенциал ученика может расцвести, он отсылает его к иному учителю. Это было распространенным явлением в прошлом. Между учителями не существовало соперничества — ведь все они служили одной и той же истине.
Но не таковы псевдоучителя, а сейчас настало их время. Псевдоучитель принуждает ученика подчиниться ему. Он связывает его обязательствами, и, если ученик уходит к другому учителю, он чувствует себя виновным, словно совершил предательство. Псевдоучитель никогда не пошлет своего ученика к другому учителю, даже если будет видеть, что для его роста нужна иная атмосфера.
Я хочу, чтобы вы ясно увидели различие. Псевдоучитель желает потешить свое собственное эго количеством своих учеников. Его не интересует судьба учеников. Его интерес — чисто политический.
Индусы обеспокоены тем, что, согласно конституции Индии, мужчина-мусульманин имеет право иметь четыре жены. Их тревожит то, что раньше или позже мусульманское население Индии возрастет. У индуса — только одна жена, даже если она будет рожать по одному ребенку в год, индус не сможет соперничать с мусульманином. Проблема заключается в населении, так как политик, стремящийся к власти, должен опираться на население.
