целых, ноль десятых, ноль сотых, ноль тысячных, ноль десятитысячных, ноль…
— Стой, стой, стой, хватит! Правильно. Но зачем такие подробности?
— Я знаю любую строчку любой книги, — с гордостью объявил второй джинн.
— Любопытно, — заинтересовался Сережа.
Он схватил со стола первый попавшийся учебник и, не раскрывая его, спросил:
— Ну-ка, страница двадцать семь… пятая строчка снизу?
— Пожалуйста, "…торые движутся вследствие того, что на них дей…"
— Что, что? — переспросил Сережа.
— "…торые движутся вследствие того, что на них дей…" И в этой строчке — больше ничего.
Сережа распахнул книжку и нашел нужную страницу.
— Смотри-ка, — протянул он учебник сестре, которая молча следила за всем происходящим, — ведь верно! Вот здорово!
Услышав это, первый джинн скривился, словно у него заболели зубы.
— Да он же зубрила!
— Знание — свет, — возразил второй джинн. — А я — кладезь всех премудростей.
— "Все знаю, все знаю", — передразнил первый джинн. — "Кладезь"… Зубрила он, и все…
— А сам? — с ехидной улыбочкой произнес второй джинн. — Сам ты все можешь, да?
— Я все могу. Все! — горделиво выпятив грудь, заявил первый джинн.
— И все можешь поднять? Ты ужасно сильный?
— Могу.
— А можешь ли ты сделать такой камень, который сам не можешь поднять?
— Могу, — не задумываясь, заявил первый джинн, но тут же растерянно добавил: — Который не могу?..
— Да, да, — все так же ехидно улыбаясь, сказал второй джинн. — Или, может быть, ты совсем не так могуч?
— Я все могу, — вновь приосанился первый джинн. — Но не ты мой повелитель. Ты не можешь мне приказывать.
— Постойте, постойте, — заинтересовался Сережа, — сделать камень, который сам не сможешь поднять? Это интересно. — Он подошел к первому джинну. — А ну-ка, попробуй.
— Ты приказываешь?
— Приказываю.
Первый джинн взмахнул рукой, и в ту же секунду рядом с ним появился большой черный камень. Должно быть, очень тяжелый, потому что под ним заметно прогнулся пол.
— Хи-хи-хи-хи! — тоненьким голоском захихикал второй джинн.
Не обращая на него внимания, первый джинн взялся обеими руками за камень, поднатужился и, крякнув, оторвал его от пола. Но камень, словно живой, рванулся обратно к полу, увлекая за собой джинна. Джинн снова приподнял камень и снова вынужден был его опустить. Да иначе и быть не могло! Ведь одно распоряжение отменяло другое. Так он и продолжал дергаться вместе с камнем под хихиканье второго джинна, время от времени умоляюще поглядывая на Сережу.
— Ну, ладно, — смилостивился мальчик, — так уж и быть. Кончай этот… танец.
Джинн оторвался от камня, который тут же исчез, и облегченно вздохнул.
— У меня есть идея, — сказал Сережа. — Ты, всезнающий, можешь ты сказать, что такое лето?
— Пожалуйста… Кофе "Лето", конфеты "Лето", время года "лето", магазин "Лето"…
— Стоп, стоп! Время года… Оно-то мне и нужно. А как сделать, чтобы лето было всегда? Как в песенке поется: "Я так хочу, чтобы лето не кончалось…"
— Чтобы лето не кончалось — надо остановить Землю.
— Остановить? Хорошо. Ну, а ты, всемогущий, можешь?
— Приказывай.
— Можешь сделать так, чтобы сначала стало лето, а затем остановить?
— Приказывай.
Сережа уже открыл было рот, чтобы отдать очередное распоряжение, но тут вмешалась Валя:
— А ну-ка подожди! Что ты хочешь сделать с Землей? А ты знаешь, к чему это приведет?
— Я не знаю, — сказал мальчик. — Он, наверное, знает. Ну-ка скажи, что будет, если остановить Землю?
— Я знаю, что такое "Земля". Я знаю, что такое "остановить". А что будет, если остановить Землю, — этого я не знаю. Тут не знать, а думать нужно.
— Так думай, зачем же дело стало…
— Э, нет, это не моя забота. Ты мой повелитель — ты и думай.
— Значит, еще и думать надо!.. — протянул Сережа.
Пожалуй, на этом самое время закончить сочинение нашей сказки. Ведь если Сережа и дальше будет прибегать к помощи джиннов, то он может натворить немало бед. Я надеюсь, теперь вы поняли: для того чтобы что-то совершать, и совершать с пользой, надо думать, мыслить, а для этого надо знать, а для того чтобы знать, надо изучать… Вот какая получается цепочка.
Кстати, что произошло бы, если бы в самом деле удалось остановить нашу Землю? Планета, на которой мы живем, мчится вокруг Солнца с огромной скоростью: каждую секунду она "пробегает" около 30 километров. Это почти в четыре раза быстрее, чем летают вокруг Земли искусственные спутники. А если на такой скорости — остановка?
Вы, наверное, помните, что бывает, когда мы едем в трамвае, или в троллейбусе, или в автобусе и вдруг вагоновожатый или шофер резко тормозят. Всех, кто находится в вагоне, словно толкает вперед. Трамвай останавливается, а все, что находится в нем, продолжает двигаться. Так случилось бы и с Землей. Планета остановилась, а все, что на ней: дома, люди, животные, деревья, вода в морях и океанах — сорвались бы со своих мест и с огромной скоростью унеслись в космос. Таковы законы физики…
Но вернемся к нашей сказке… Изучать, знать и мыслить — вот чем отличается человек от слепых, хотя, быть может, и могучих сил природы. И волшебные персонажи, действующие в народных сказках, волшебные события, которые в них происходят, — это всего лишь мечты. А осуществиться этим мечтам было суждено не с помощью волшебства и колдовства, а благодаря усилиям человеческого разума, благодаря упорному труду многих поколений людей.
Именно труд и разум человека и сделали былью народные сказки, превратили в действительность мечты наших предков.
Конечно, наука и техника в своем развитии чаще всего находили не те пути осуществления мечты, о которых говорилось в сказках. Вместо сапогов-скороходов был создан автомобиль, а вместо сказочного ковра-самолета были сконструированы и построены сперва винтомоторные, а затем реактивные самолеты и ракеты.
Но не это главное, а то, что те заветные цели, которые намечал здравый смысл народа, оказывались вполне реальными, осуществимыми, и человек со временем превращал мечту в действительность.
НАМ РАЗУМ ДАЛ СТАЛЬНЫЕ РУКИ-КРЫЛЬЯ
Наверное, многим из вас приходилось летать на современных пассажирских самолетах. В наше время авиационные путешествия стали обычным делом. Взгляните на карту, вывешенную в любом транспортном агентстве или аэропорту, — чуть ли не все города Советского Союза соединены между собой авиационными линиями. Решил лететь — приходи в кассу, получай билет, садись в самолет и лети, хочешь — из Москвы в Ленинград, а хочешь, и куда-нибудь в другой конец нашей необъятной страны — во Владивосток или Магадан.
Когда я был мальчишкой, в предвоенные годы, ничего этого не было. На пролетающий самолет мы смотрели во все глаза, а летчиков считали
