– Из-за Алана? – его лицо напряглось.
Она отвела взгляд, наблюдая за дождем на улице.
– Это произошло из-за него? – настойчиво повторил вопрос Говард.
– Мне жаль, что дождь бьет по цветам внизу. Они такие хрупкие, – внезапно заметила Флоренс.
Говард терпеливо дожидался ответа.
– В этом есть и его вина, частично.
Он подошел ближе.
– Какая еще причина заставила тебя покинуть дом?
Флоренс предусмотрительно отступила назад и отвернулась от собеседника.
– Мне нужно было выяснить, чем я хочу заниматься в жизни. Ведь я совершенно не знала себя до отъезда. Единственное, в чем была уверена, – что не хочу прожить до конца дней с Аланом.
– А ты не могла все это выяснить дома, в Англии?
Она вновь пригляделась к оконному стеклу. По нему, словно мелкий бисер, ползли зигзагами капли дождя.
– Нет.
– Почему?
– Потому что там все было бы слишком запутанно. Там меня бы окружили незыблемые ценности и родительская опека. Через них невозможно было разглядеть собственный путь. Я там задыхалась. Мне нужен был глоток свежего воздуха и новые эмоции, если угодно.
– Флоренс, все, о чем ты сейчас говоришь, называется «детским лепетом».
С глубоким вздохом она повернулась к Говарду.
– Пусть так. Зови, как хочешь. Но мне необходимо время, чтобы выяснить, кто же я такая. Всю жизнь я исполняла какие-то роли. Сначала была мамочкиной и папочкиной дочкой, потом стала твоей детской подружкой с веснушками и косичками, затем превратилась в девушку Алана. Но я так и не знаю, кто такая Флоренс Коверндейл в действительности.
Говард смотрел в ее удивительные глаза, пытаясь докопаться до истинной причины ее отъезда.
– Ты вернешься домой?
– Когда-нибудь.
– Пообещай мне.
– Я обещаю.
– Клянешься?
Она рассмеялась звонким смехом.
– Продолжай в том же духе, Севидж, и я не вернусь никогда.
* * *
Флоренс не могла уснуть. Она страдала бессонницей с тех самых пор, как ее спокойная жизнь закончилась и начались неприятности и неразбериха.
Как он мог, ее друг! Надежный, заботливый, умный… Он заставил ее превратиться в нервную, чрезмерно эмоциональную, страдающую от бессонницы особу.
Это было нечестно.
Флоренс взглянула на часы. Стрелка замерла на цифре три. Подумать только, три часа ночи, а она лежит без сна. Было двенадцать, когда она начала считать барашков, чтобы уснуть. В итоге набрались целые стада, а сон так и не пришел.
Она хотела бы уничтожить несносного Говарда за то, что он с ней сделал.
Флоренс встала с кровати, передвинула стул к окну и посмотрела на полную луну. Кто-то ведь счастлив в такую романтическую ночь! Почему не она?
С некоторых пор Флоренс безумно ревновала Говарда. Причем ко всем подряд. Не могла представить его с другими женщинами. Она хотела его, мечтала о сильном горячем теле. К четырем часам ночи воображение Флоренс окончательно воспалилось.
Она снова встала с постели, надела штаны для бега и облегающий свитер. Физическая нагрузка должна помочь. Она побегает полчасика и спокойно уснет. Бег ее утомит, и сексуальная неудовлетворенность не будет столь мучительной.
* * *
Говард тоже не мог уснуть. Раньше у него не существовало подобных проблем. Но теперь в его мыслях поселилась Флоренс Коверндейл. Как только Алан мог подумать, что ему нужен кто-то кроме нее! Но и лишняя головная боль ему тоже ни к чему.
Дело в том, что Севидж жил в собственном маленьком устоявшемся мирке. Женщины никогда не играли главной роли в его судьбе. Исключение составляли лишь его мать и Флоренс.
Все усложнилось, когда Говард понял, что испытывает к ней нечто большее, чем просто дружбу. На его глазах очаровательная малышка Фло превратилась в роковую красавицу. Он видел, как туристы поворачивают головы, чтобы проводить ее долгим мечтательным взглядом. И Говард потерял покой. Он сломался, броня не выдержала.
Стрелки часов подползли к половине четвертого утра. Пора бы заснуть. Ударив несколько раз подушку, словно главного соперника, Говард лег и принялся крутиться с боку на бок.
В конце концов ему все это надоело, он откинул покрывало и сел. Мог ли Говард сказать, что любит кого-то? Кем он был? Что сделал в жизни?.. Говард смутился, потому что в данный момент ощущал себя сбитым с толку человеком. Он хотел целовать Флоренс так сильно, что физически страдал от своего желания.
Включив лампу, он принялся мерить комнату шагами. Босые ноги утопали в мягком ковре. Если бы Флоренс не вернулась из Канады, его жизнь была бы неторопливой. Говарда все более менее устраивало раньше.
Он не жалел, что узнал Флоренс, что повстречался с ней в детстве. Но теперь все невероятно обострилось, и он чувствовал, что не променяет минуту, проведенную с ней, на все богатства мира. Когда он потерял родителей, именно мысли о Флоренс помогли ему выжить. Он снова взглянул на часы. Было уже четыре утра.
Подумать только, что девчонка-подросток, вся в веснушках, тощая, которую он так безжалостно дразнил, превратилась в безумно сексуальную женщину, и он теперь страстно желал ее. Флоренс взяла реванш, став столь неотразимой.
Он терял голову каждый раз, когда она смотрела на него своими теплыми лучистыми зелеными глазами. Это было несправедливо. Страсть настигла его через столько лет. Может Фло сделала это специально? Нет-нет! Пусть не думает, что он раскаивается.
Она провела весь вечер, флиртуя с ним, пока он почти до обморока не захотел поцеловать ее. Бесчувственная!
Говард спустился вниз в половине пятого и приготовил себе кофе. Голова была как в тумане. Он терял над собой контроль, и ему необходимо было взбодриться.
* * *
Флоренс стояла, опустив голову, и пыталась восстановить дыхание. Она не слышала, как он вошел в кухню. Слабый лунный свет освещал ее в полумраке ночи. Говард наблюдал за тем, как вздымается и опускается ее грудь, слышал прерывистое дыхание.
Ее кожа блестела, а волосы отливали магическим серебром, посылаемым ночным светилом. Это было чистым воплощением его ночных видений. Что же являлось реальным? И что было фантазией?
Ему казалось, что он уже ничего не понимает. Говард судорожно вздохнул. Тело его напряглось. Как он мог бороться против той, которая воплощала в себе все его сокровенные мечты и желания?!
Все еще тяжело дыша, она подняла глаза и увидела Говарда. У нее перехватило дыхание.
– Извини.
Она повернулась к нему, вздернув подбородок.
– Зачем ты усложняешь мою жизнь?
Мужчина улыбнулся.
Флоренс на мгновение отпустила голову. – Это не твоя вина. Я просто нервничаю.
Они подошли ближе друг к другу.
– Я собирался сварить кофе. Хочешь? – Говард чувствовал напряжение, висевшее в воздухе. Раньше такого не было. И ему это не нравилось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
