Азарт охотника взыграл.
Тем временем, мы подъехали к конторе. Она встретила вполне закономерной для воскресенья тишиной. Я поднялась к себе в кабинет. Взяла ноутбук, ежедневник и калькулятор. Со всем этим добром направилась в святая святых Луганского. С ноги открыла дверь, так как руки были заняты. Директора, к моему недоумению, в кабинете не оказалось.
Ничуть не смущенная данным фактом, расположилась на огромном столе для совещаний. Разобрала папку с документами, что накануне вручил мне Васек, и достала огромную схему расположения производственных боксов. Огляделась в поисках места, где ее можно прикрепить. И ничего лучшего не придумала, как разложить ее на полу. Благо, места в Васьковом кабинете много и пол тут чистый. Видимо только мой кабинет уборщица стороной обходит.
Пока я ползала на четвереньках, раскладывая схемы, скрипнула дверь.
– Жень? – раздался голос директора.
Я закатила глаза от досады. Это становится уже закономерностью. Как только я нахожусь в столь пикантном положении, как по закону подлости появляется Васек.
Медленно поднялась. Обернулась и застыла. Луганский стоял с двумя кружками ароматного кофе. Всё, я в ауте! Если до сего момента меня еще гложили сомнения в его романтических настроениях, то теперь они окончательно развеялись.
– Кофе? – смущенно спросил этот жених на выданье.
– Не откажусь. Только быстро. Времени крайне мало, – благосклонно кивнула я и присела на стул.
Мужчина протянул мне кружку. Я отхлебнула и поморщилась. Васек сразу же встрепенулся.
– Сахар?
– Ага.
– Сейчас принесу. Не знал, какой ты любишь, – занервничал он и поспешил в приемную.
Шокированно проводила его широкую спину. Я не поняла – это что за фигня? Васькова забота, признаюсь, немного пугает. Я, конечно, не кисейная барышня, и меня давно не смущает мужское внимание. В конце концов, внешне я очень симпатичная. Но внимание Луганского было крайне неуместно. И дело даже не в том, что он мой начальник. Просто я прекрасно знала такой тип мужчин, как он. Дорогая машина, дорогие подарки, чудно проведенное время и… на этом все. Красиво снаружи, но пусто внутри. Тем более он в разводе. О чем-то это уже говорит. Или жена стерва, или стерва мать, или он сам козел. И последнее было самым вероятным, на мой взгляд. При его-то характере. Я не привереда, просто, чтобы принять мужчину со всеми его недостатками нужно его любить по-настоящему. А я пока Васька только терплю и не более того.
– Вот, – голос директора вывел меня из некоторого оцепенения.
Перед моим носом оказалась вазочка с рафинадом. Я меланхолично забросила в кружку два кусочка и стала методично его мешать.
Разговор плавно потек в рабочем ключе. Кофе был допит, и я снова переместилась на пол. Васек пристроился рядом на корточках.
– Что скажешь? – спросил мужчина, глядя, как я хмурюсь.
– Не знаю. Мне кажется, гораздо целесообразнее сделать коровники шестирядными, а не четырех. Это огромная экономия на материале и коммуникациях.
– Придется увеличить высоту конька, – заметил директор, – зимой будет холодно.
– Ерунда, – заверила я, – там при любом раскладе будет холодно. Зато летом гораздо прохладнее. На предыдущей работе были именно такие.
– Быть может, в этом есть смысл, – задумчиво протянул Васек.
Так и решили. При детальном рассмотрении оказалось, что сэкономить можно на очень многом. Только к экономии нужно подходить с умом и знать, что можно заменить, а что нет. В итоге, по моим нехитрым и очень условным подсчетам, стоимость проекта уменьшалась примерно на четверть. А это очень и очень огромные деньги.
Как бы я ни пыталась максимально эффективно и быстро выстроить финансовую модель, а до вечера всё же не успела. В какой-то момент настолько увлеклась работой, что не заметила, как осталась в кабинете совершенно одна. Глянула на часы. Была половина десятого вечера. Перед глазами стало все расплываться, и поняла, что ничего путного из дальнейшей работы не выйдет.
Сохранила файл с моделью, торопливо сложила документы стопочкой и пошла искать Луганского. Кто-то должен меня отвезти домой?
В приемной тоже было тихо. Вышла в коридор, и снизу послышались голоса. Спустилась по лестнице на первый этаж. У входной двери разговаривал Андрей с директором. Причем разговор шел на повышенных тонах. Не знаю почему, но решила не мешать им и тихонечко послушать. Каюсь, стало до жути любопытно. А разговор оказался более чем странным.
– И что это? – голос Луганского был крайне раздраженным.
– Проект договора о продаже доли, – равнодушно ответил юрист.
– Я Петерману в прошлый раз всё сказал по этому поводу.
– В курсе. Но Ян надеется, что вы измените своё мнение.
Молчание и шелест бумаг.
– Вознаграждение более чем достойное, – самодовольный голос Андрюхи заставил меня вздрогнуть.
– Можешь засунуть себе эти бумажки в задницу, – грубо прорычал Васек. – И не вешай мне лапшу. Понял?
– Вы же прекрасно понимаете, что сделка всё равно состоится, хотите вы этого или нет. Он просто хочет, чтобы всё было, как полагается, по-честному.
– По-честному? – эхом отозвался директор.
Несколько мгновений они напряженно молчали, будто юрист ждал какого-то очень важного ответа.
– Забирай свои бумажки и проваливай, пока я не запретил тебе появляться на базе в выходные, – резко сказал Луганский.
– Василий Михайлович, послушайте. Мне не нужны проблемы.
– Это ты послушай. Мне нет никакого дела до твоих проблем. Приедет Ян, и мы всё обсудим.
Судя по стремительно приближающимся шагам, директор счел разговор оконченным и собирался подняться наверх. Блин-блинский! Куда же спрятаться? Огляделась в поисках укрытия и поняла, что не успеваю. Васек свернул за угол и со всего размаху налетел на меня всей своей лосиной тушей.
Я треснулась лбом об его плечо. У-у-у! Больно-то как…
Неловко покачнулась и непременно бы упала, если бы Луганский не подхватил меня.
– Подслушивала? – почему-то с улыбкой спросил он.
– С чего вы взяли? – возмутилась я. – Вас искала.
– Да неужели, – оскалился он.
И тут поняла причину его внезапного веселья. Стою на лестнице, в объятиях этого бугая. Причем бугай этот держится одной рукой за мое предплечье, а другой – за что успел ухватить – попу. И в довесок прижимается ко мне всем телом. От осознания всей ситуации небольшая дрожь возбуждения прокатывается по телу, и я смущенно опускаю лицо. Красивый у него, оказывается, галстук…
– Пусти, – тихо шепчу.
Но руки только сильнее стискивают, и уха касается жаркий шепот:
– Ты такая красивая, когда смущаешься.
Вздрагиваю от легкого поцелуя в шею и понимаю, что это начинает мне нравиться. Будто знает, гад, что шея – мое слабое место. Ноги становятся в миг ватными, и я уже сама за него хватаюсь. Прикрывая глаза, подставляю губы для поцелуя… а эта сволочь шепчет:
– Пошли вниз.
Куда-куда? Ярость вспыхивает в сотни раз ярче небольшого огонька страсти. Распахиваю глаза и со всей дури залепляю Ваську пощечину.
– Жень?
Ошарашенно, держась за лицо одной рукой, другой мужчина пытается меня перехватить. Но я решительно его отталкиваю.
– Отвали по-хорошему.
– Что случилось? – недоумевает он.
– Я же сказала русским языком – отвали, – взвилась я и побежала
