— Вкусная, — проурчал Эрик, отстраняясь от неё.
Раяна сконфуженно улыбнулась. Она слишком растеряна. В следующий раз будет иначе и… Что? Она перестанет сравнивать Эрика с Рикардом? Как же глупо.
— Ты снова меня отвлекаешь, — стараясь скрыть своё замешательство, она схватилась за баночку с созданной Лиандрой заживляющей мазью.
— Всё в порядке? — осторожно уточнил Эрик.
— Да… Точнее, нет. Я волнуюсь, слишком много думаю.
«И надумываю» — проворчала она про себя.
— Не выходит отвлечься и забыться, понимаешь? — она с мольбой заглянула в его глаза.
— Понял, — решительно кивнул он и вновь поцеловал.
На этот раз требовательно, страстно. А она прислушивалась к себе и осознавала, что ничего не помогает. Она снова думала о Рикарде. И так злилась на него в этот момент. За то, что заставил её чувствовать, за то, что отказывался покидать её мысли. Хоть и понимала, виноват не он, а она сама.
К лагерю она возвращалась немного мрачной, с фальшивой улыбкой на губах. Рядом замечательный мужчина, основательный, милый, серьёзный, а она думает о том, как настучать по голове ветреному сумеречнику. Только Рикарда не оказалось в лагере, как и Зари. Они вернулись чуть позже. По отдельности, но Раяна в последнее время не жаловалась на воображение.
Глава 4.4
/Принцесса/
— Иза, он уже не младенец, — слова Люциана оторвали её от только начавшегося кормления.
Она специально чуть отошла от лагеря, чтобы не смущать других мужчин, и не думала, что он отправится за ними. Услышав голос Люциана, Эрвин выпустил сосок изо рта и протянул к нему руки.
— Что ты имеешь в виду? — растерянно пролепетала она.
— Пора оторвать его от титьки, так ты не вырастишь мужчину, — голубые глаза посмотрели в её строго.
Её растерянность только возросла. Не думала, она, что услышит от него советы по воспитанию Эрвина. Наоборот, ей казалось, сын его раздражает, вызывает ненависть. Первое время она боялась подпускать ребёнка к нему. Но проблема состояла в том, что Эрвин сам тянулся к Люциану, чувствовал в нём зверя. Всё же гены драгонов сильнее, они отринули любые человеческие слабости, которые могла передать полукровка-мать.
— А вдруг голод? Я поддерживаю его привычной едой. В дороге может случиться всякое и…
— Мы в сильном отряде, и я теперь о вас забочусь, — закатил он глаза. — Ребёнку больше не нужно молоко.
Замешательство проходило, сменяясь злостью. Люциан уже получил её, закрыл глаза на её желания, а теперь покушался на Эрвина.
— Не считаешь, что матери виднее?
— Изольда, — снисходительно рассмеялся он. — Что ты можешь знать о материнстве? Если бы не смерть мужа, ребёнком бы занимались няни и кормилицы. Сунуть титьку в рот, это ещё не обрести навыки.
— Я общалась с опытной повитухой и у меня была книга, — вспыхнула она, в порыве чувств прижав сына сильнее, отчего он недовольно завозился на её руках. — Ты просто хочешь, чтобы я тратила на него меньше времени.
— Я взял на себя ответственность за тебя. А значит и за ребёнка. И говорю то, что считаю правильным, — опасно прищурился он. — Ты не отпускаешь его от себя. Он драгон. Должен уже бегать, а сам еле ходит. Чем быстрее ты оторвёшь его от груди, тем быстрее пройдёт его развитие. Разве не понимаешь? Как только Селвин получит Сердца, магия вернётся к нам. Эрвин сможет обрести крылья без помощи артефакта. Но только если будет сильным. Не делай из него слабака, — припечатал он, заставив девушку вздрогнуть.
Руки ослабли, и Эрвин без труда сполз с её колен. Спотыкаясь, он прошёл к Люциану, протягивая к нему руки.
— Пойдём в лагерь. Сам пойдёшь, — сурово сообщил он озадаченному ребёнку. — Идём, — он протянул к ней ладонь.
Изольда подскочила с подгнившего бревна, начала поправлять шнуровку платья. Но Люциан остановил её жестом. Поманил к себе. Девушка пребывала в таком смятении, что приблизилась и лишь придушенно ахнула, когда он привлёк её к себе, обхватив рукой талию.
— Хотя, по этому я буду скучать, — хрипло прошептал он ей на ухо, сжимая грудь ладонью.
Молочная влага заскользила по нежной коже, и он растёр её большим пальцем. Он часто так делал, ласкал, пробовал на вкус. Про себя она даже в порыве тёплых чувств шутила про второго ребёнка на её груди. Но не рисковала озвучивать своим мысли, боялась разозлить Люциана. Чаще всего он весел, спокоен, но он бывал резок, и не отличался терпением.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Эрвин будет капризничать без груди, — предприняла она ещё одну попытку ухватиться за привычное.
— Не будет. Посмотри на меня, — попросил требовательно. Она повернулась, заглядывая в его глаза. — Так правильно. Я же помню себя в этом возрасте.
— Зато теперь тебя не оторвать от груди, — сердито насупилась она. — Может…
— Что? Компенсирую? — расхохотался он. — У тебя красивая грудь. Ты вся красивая. Вот и всё. А Эрвину пора взрослеть.
— Он ещё маленький.
— Он драгон, — склонившись к ней, Люциан прильнул к её губам в жарком, но, к счастью, коротком поцелуе.
С тех пор как она начал считаться и с её желаниями, ей нравилось проводить с ним ночи, но сейчас она испытывала лишь злость. Даже захотелось укусить. Он забирал у неё сына. Ничего, уверена, он быстро сдастся, как только Эрвин устроит ор без материнского молока.
Они вернулись к лагерю. Малыш действительно всю дорогу проделал сам, лишь временами цепляясь за штанину Люциана, чтобы не упасть. Следующий день тоже хотели провести здесь, потому никто не спешил ложиться. Лиандра с Кассианом, как всегда, уединились, занимались восстановлением памяти. Хотя, Изольда предполагала, что отношения подопечной и телохранителя заступили за опасную грань. Да и Раяна с Эриком пропали. Правда, за искательницу душа была спокойно. Северянин производил приятное впечатление. Из собеседниц оставалась Зари. Изольде не удавалось найти с южанкой общий язык, но, видимо, и та скучала. Сама подошла к ней.
— Может искупаемся? — подмигнула она, сверкнув белозубой улыбкой.
— Иди, — раньше неё ответил Люциан. — Отвлекись. А то я побоюсь сегодня ложиться с тобой рядом.
Поджав губы в недовольстве, Изольда подхватила свою сумку. Зари усмехнулась и утянул её за собой, не позволяя кидать долгие тоскливые взгляды на ребёнка.
— Он так никогда из-под твоей юбки не выберется, — расхохоталась она, когда они отдалились от костра. — И я не про твоего блондина.
— Он маленький, — расстроенно вздохнула девушка.
Она чувствовала себя выбитой из колеи. Ненужной. Все её чаяния и надежды последних месяцев сосредотачивались только вокруг сына. Она пожертвовала своей жизнью ради него. И в нём же она находила отдушину. А теперь наблюдала, как её счастье тянется к Люциану, забывая о ней, потому что в нём, в отличие от неё, живёт зверь. Ведь это она спасла Эрвина от брата, она превозмогала тяготы пути, она отказалась от всего. Люциан же просто пожелал её, и теперь посягал на её сына. Это нечестно!
— Рядом появился мужик. Радоваться надо, — Зари, как всегда, пребывала в хорошем расположении духа. — Сын может не хлюпиком вырастит.
— Он вырастит сильным, — Изольда начинала злиться.
— Расслабься, — замахала она руками, подняв улыбающееся лицо к небу. — Такой вечер. Отдыхать надо.
— Да, — помотала она головой. — Действительно.
Когда она в последний раз оставалась одна, без необходимости ухаживать за сыном? И не вспомнить. Иногда разве что отбегала, чтобы справить нужду. А отдохнуть стоило. Последний отрезок пути потребовал от всех много сил.
Они добрались до берега озера. Зари сразу сбросила с себя одежду. Тем более на южанке её было не так уж и много. Рубашка, кожаный нагрудник, штаны, бесхитростное бельё да сапоги. А вот Изольде предстояло стянуть с себя два платья и нижние панталоны. Всё на шнуровке. Но наблюдая, как плещется внезапная спутница, и она заспешила. А потом с радостью окунулась в прохладную водицу. Изольда помылась до этого, потому можно было просто расслабиться, глядя, как в небе одна за другой зажигаются звёзды. И, кажется, она даже слишком глубоко ушла в себя, потому что очнулась, когда руки Зари обвили её талию. Девушка бесстыдно прижалась к её спине обнажённым телом.
