— В таком случае, — живо сказал он, — убийца должен быть обязательно тесно связан с капитаном Тревильяном. Он должен проживать в Экземптоне. По всей вероятности, он должен был быть в доме либо во время ссоры, либо сразу после нее. И так как мы не в зале суда и можем свободно называть имена, имя слуги Эванса возникает перед нами как имя человека, отвечающего нашим условиям. Человека, который, вероятно, мог быть в доме, слышать ссору и ухватиться за представившуюся возможность. Наша следующая задача — узнать, выигрывает ли что-либо Эванс от смерти своего хозяина.
— По-моему, он получает кое-что по завещанию, — сказала Эмили.
— Это и может и не может быть достаточным мотивом. Нам придется выяснить, была ли у Эванса острая необходимость в деньгах. Нам следует также учесть и миссис Эванс. Я слышал, что недавно появилась миссис Эванс. Если бы вы, мисс Трефусис, изучали криминологию, вам был бы известен странный эффект браков между кровными родственниками, особенно в сельской местности. В Бродмуре[19] есть, по меньшей мере, четыре молодые женщины, с приятными манерами, но обладающие одной странностью характера — жизнь человека для них почти ничего не значит. Нет, нам нельзя не учитывать миссис Эванс.
— А что вы думаете, мистер Рикрофт, по поводу этой истории со столоверчением?
— Да-а, удивительная история. Чрезвычайно удивительная. Признаюсь, мисс Трефусис, я просто потрясен ею. А ведь я — возможно, вы уже слышали об этом, — я допускаю существование таинственных проявлений психики. До некоторой степени я верю и в спиритизм. Я уже написал подробный отчет и послал его в Общество психических исследований. Вполне достоверный и поразительнейший случай. Присутствует пять человек, и никому из них и в голову не могло прийти, что капитан Тревильян убит.
— А вы не думаете, что?.. — И Эмили запнулась. Не так-то легко было сказать ему, что, возможно, кто-то из этих пятерых причастен к преступлению, заранее знал о нем: ведь мистер Рикрофт сам был в числе их. И не то чтобы она заподозрила, что мистер Рикрофт каким-либо образом связан с трагедией, нет, просто она почувствовала, что прямо сказать об этом было бы не совсем тактично. И она избрала окольный путь:
— Все это меня очень заинтересовало, мистер Рикрофт, это действительно, как вы сказали, поразительное явление. А вы не думаете, что кто-то из присутствовавших, исключая, конечно, вас, был своего рода медиумом?
— Моя милая юная леди, я-то уж не медиум[20]. Я не обладаю для этого необходимой силой. Я всего лишь заинтересованный наблюдатель.
— А как насчет этого мистера Гарфилда?
— Неплохой малый, — сказал мистер Рикрофт. — Но не представляет собой ничего особенного.
— Хорошо обеспечен, наверное? — осведомилась Эмили.
— Мне кажется, полностью разорен, — сказал мистер Рикрофт. — Надеюсь, я правильно применяю это выражение. Приезжает сюда вытанцовывать перед своей тетей, на которую, как я выражаюсь, возлагает большие надежды. Мисс Персехаус — весьма проницательная леди и, видимо, понимает, чему обязана таким вниманием. А поскольку ей присущ особый сардонический юмор, она и заставляет его плясать под свою дудку.
— Мне бы хотелось познакомиться с ней.
— Да, вам придется познакомиться с ней. Она, несомненно, пожелает встретиться с вами. Увы, любопытство, дорогая мисс Трефусис, любопытство!
— Расскажите мне об этих дамах Уиллет, — попросила Эмили.
— Очарование, — сказал мистер Рикрофт. — Совершенное очарование. Разумеется, колониальное. Нет должной уравновешенности, надеюсь, вы меня понимаете. Несколько чрезмерно и их гостеприимство, всякие потуги на роскошество. Ну а мисс Виолетта — очаровательная девушка.
— Странно. Поселиться в таком месте на зиму… — сказала Эмили.
— Да, есть в этом что-то необычное. Но, с другой стороны, это даже логично. Мы, живущие здесь, часто тоскуем по солнцу, жаркому климату, нас манят качающиеся ветви пальм. Так и живущих в Австралии или в Южной Африке влечет наше старомодное Рождество со снегом и морозами.
«Интересно, — подумала про себя Эмили, — которая же из них сказала ему это?» Она-то считала, что нет никакой необходимости хоронить себя в деревне среди болот, для того чтобы встретить старомодное Рождество со снегом и морозами. Несомненно, мистер Рикрофт не видит ничего подозрительного в выборе дамами такого зимнего курорта. «Однако, — продолжала размышлять она, — это вполне естественно для орнитолога, занимающегося еще к тому же криминологией. По-видимому, Ситтафорд — идеальное место для мистера Рикрофта, и он не может и допустить, что оно для кого-нибудь может быть неподходящим».
Они медленно спустились по склону холма и шли уже по дороге.
— Кто живет в этом коттедже? — вдруг спросила Эмили.
— Капитан Вайатт. Инвалид. Боюсь, не слишком общителен.
— Он был приятелем капитана Тревильяна?
— Во всяком случае, не близким другом. Тревильян просто время от времени наносил ему визиты. Да Вайатт и не очень-то привечает посетителей. Угрюмый человек.
Эмили молчала. Надо было изыскать возможность посетить угрюмого капитана. Она не собиралась оставить без внимания чей-либо угол зрения.
Тут она вспомнила еще об одном участнике спиритического сеанса.
— А что вы скажете о мистере Дюке? — спросила она.
— О мистере Дюке?
— Ну да. Кто он такой?
— М-м-м, — замялся мистер Рикрофт. — Этого-то никто и не знает.
— Вот удивительно, — сказала Эмили.
— Собственно, в сущности, это не так, — сказал мистер Рикрофт. — Видите ли, Дюк вовсе не какая-нибудь загадочная личность. Я бы сказал, загадка только его социальное происхождение. Не поймите меня превратно. Вообще-то он исключительно хороший человек, — поспешил добавить он.
Эмили молчала.
— А вот и мой коттедж, — сказал мистер Рикрофт и после некоторой паузы предложил:
— Не окажете ли честь зайти, освидетельствовать?
Они поднялись по тропинке и зашли в дом. Интерьер был необыкновенен: все стены заставлены книжными полками. Эмили переходила от одной к другой, с любопытством читая названия книг. Тут были и оккультные науки, и новейшая детективная литература, но более всего трудов по криминологии и описаний всемирно известных судебных процессов. Книги по орнитологии занимали сравнительно небольшое место.
— Все это восхитительно, — сказала Эмили, — но мне пора возвращаться. Наверное, мистер Эндерби уже поднялся и ждет меня. Собственно, я еще и не завтракала. Мы договорились с миссис Куртис на половину десятого, а сейчас почти десять. Я страшно опаздываю, и все из-за того, что с вами было так интересно и вы проявили такое участие ко мне.
— Рад помочь… — пробормотал мистер Рикрофт, когда Эмили одарила его своим очаровательным взглядом. — Можете рассчитывать на меня. Мы с вами теперь сотрудники.
Эмили протянула ему руку, и он ощутил ее теплое пожатие.
— Так прекрасно, когда есть на кого положиться, — сказала она, повторив фразу, в эффективности которой имела возможность так быстро убедиться.
Глава 17
Мисс Персехаус
Когда Эмили вернулась, яичница с беконом была уже подана, и Чарлз ждал ее.
Миссис Куртис все еще волновалась по поводу беглого каторжника.
— Два года уже прошло с последнего побега, — сказала она. — Три дня тогда искали. Около Мортонхемпстеда нашли.
— Вы думаете, и этот пойдет туда? — спросил Чарлз. Местные толки отвергали подобное предположение.
— Они никогда не идут по этому пути — все сплошная вересковая пустошь, а если выйти из нее — только небольшие городишки. Нет, скорее всего, он направится к Плимуту. Но раньше, чем он доберется туда, его схватят.
— Можно бы найти хорошее убежище среди скал, по ту сторону Тора, — сказала Эмили.
— Вы правы, мисс, и убежище есть. Оно называется пещера Пикси. Это — расщелина между скал, такая узкая, что даже трудно себе представить. Но внутри она расширяется. Говорят, кто-то из людей короля Карла[21] скрывался в ней две недели, а служанка носила ему с фермы еду.
— Я должен взглянуть на эту пещеру Пикси, — сказал Чарлз.
— Вы удивитесь, сэр, как трудно ее найти. Многие приезжающие летом на пикники ищут ее целыми днями и не находят. Ну а уж если вы найдете ее, обязательно бросьте булавку на счастье.
— А что, — сказал Чарлз, когда они с Эмили после завтрака прогуливались в саду, — что, если мне отправиться в Принстон? Поразительно, как удачно все складывается, когда тебе хоть немного везет. Вот я начал с обычного приза за футбольный конкурс и не успел еще разобраться, где я, как натыкаюсь на сбежавшего уголовника и убийцу. Чудеса!
— А как насчет фотографирования коттеджа майора Барнэби?
Чарлз посмотрел на небо.
— Хм, — произнес он. — Пожалуй, скажу, что погода неподходящая. Мне надо крепко держаться за свой raison d'etre[22] и оставаться в Ситтафорде по возможности дольше, а перспективы становятся совершенно неясными. Э-э, я надеюсь, что ты не возражаешь, что я послал в газету интервью с тобой?
