больше нет, куда ты подашься?
Мои слова тронули Иклиса: он стиснул зубы и мотнул головой в попытке освободиться. Но я грубо сжала его подбородок, заставляя смотреть мне в глаза.
– Ужасно не люблю глупых людей, которые не понимают своего места. Я вложила деньги в твой потенциал, больше нас ничего не связывает!
Но если уж честно, инвестиции не ограничивались деньгами: пытаясь заполучить этого мерзавца, я вынесла массу страданий!
– Поэтому, чтобы я не пожалела о потраченных ста миллионах золотых, ты должен доказать свою ценность. Или вернешься сюда. Понял? – Мои глаза блестели от переполнявших эмоций.
Раньше я и представить не могла, что зайду так далеко. Это была экстренная мера, позволяющая выжить в безумной игре. Чтобы успокоить крайне раздраженного Иклиса, я хладнокровно и жестоко вернула его к реальности. Он больше не аристократ своей страны, а жалкий раб, которого продают и покупают.
Взгляд Иклиса дрогнул – похоже, он сообразил, что приобретен не ради увеселений.
– Если понял, кивни. Я спешу домой.
После долгой паузы он едва наклонил голову. К счастью, уровень симпатии остался прежним. Этого было достаточно.
– Госпожа!.. Он вас не ранил?
Я снова надела маску и поднялась. Только тогда трусливый работорговец нерешительно приблизился. В руках, словно спасательный канат, он сжимал кнут.
– Эй!
– Да-да! Что прикажете…
– Снимите кандалы. – Я указала подбородком на Иклиса, который, пошатываясь, сумел подняться.
– Что?!
– Я сказала снять кандалы!
– Но… Госпожа, это же раб!
– Оставить только наручники и ошейник, остальное снять! Я сама его поведу.
Услышав раздраженный приказ, работорговец был вынужден подчиниться и сделал жест стражникам.
Наконец Иклис обрел некоторую свободу движений. Стражи и работорговец быстро отступили на несколько шагов, но раб стоял смирно.
– Эй ты! – Я указала на мужчину, который особенно усердно орудовал кнутом.
– Я?..
– Раздевайся.
– Что?!
– Отдай ему все, кроме нижнего белья.
Дзинь – я бросила золотую монету испуганному стражу.
– Поторапливайся!
Теперь Иклис обрел подобающий вид.
Измотанная напряжением бессонной ночи, я покинула аукционный дом, увлекая за собой Иклиса. Брезжил рассвет.
– Ох… – Взглянув на розовеющее небо, я сделала глубокий вдох. Дороги в дом герцога я не знала. – Ну, пойдем.
Я покосилась на Иклиса, который стоял позади, но тот ничего не ответил. Для раба это было наглостью, однако, обессилевшая, я не стала ругать его и потянула за собой в ближайший переулок. Для начала я планировала выйти на главную улицу, а там – узнать у прохожих дорогу к герцогскому дому. Но вдруг…
– Вот они!
Извилистый узкий переулок в одно мгновенье наполнился людьми.
– Здравствуйте. – Раздвигая толпу подчиненных, к нам вышел невысокий и очень толстый человек.
– Кто ты? – спросила я, озираясь.
– Вы меня не узнаете? Ох… – Мужчина фальшиво улыбнулся.
– Мы разве знакомы?!
– Я тот самый знаменитый Клуи!
– Э… Хозяин! – зазнавшегося толстяка осторожно перебил подчиненный.
– Кхм, – кашлянул мужчина и как бы пришел в себя. – Несомненно, я искал встречи именно с вами. Уступите этого раба! – Глаза украдкой скользнули мне за спину.
Только тогда я догадалась: это был толстяк, который боролся на аукционе с пожилой дамой.
– Иклис, отойди. – Я сделала несколько шагов вперед, чтобы заслонить его от жадного взгляда.
Хозяин должен уметь защитить подчиненного. Как хозяйка Иклиса я должна была уладить эту ситуацию. Но, по правде, я задумала кое-что еще. Попробую завоевать его симпатию. Почему бы и нет?
За спиной хряка стояли грозные подчиненные, но разве это проблема? Я же единственная дочь герцога Экхарта! Передо мной даже птицы склоняются на лету. Убедив себя в этом, я высокомерно задрала голову и сказала:
– Неужели забыл, сколько денег я за него отвалила?!
– Э… но… – Толстяк то бледнел, то краснел. – У меня при себе только десять миллионов золотых. Остальное я отдам на следующей неделе.
– Миллиард.
– Что?
Недавно я умножила последнюю ставку на десять и теперь решила следовать той же логике.
– Ого!..
– Этот раб стоит один миллиард золотых монет!
– Да что за упрямство?! – завопил хряк.
– По-моему, упрямая здесь не я.
Лицо мужчины побагровело и напоминало бомбу перед взрывом – видимо, он рассчитывал на легкую победу.
– Если тебе говорят «уступи», значит, следует уступить! Что за фантазии?! Ты хоть знаешь, кто я такой?!
– А ты что обо мне знаешь?
Золотую пуговицу Дерека я отдала работорговцу и теперь, чтобы доказать причастность к Экхартам, уже была готова снять маску. Ярко-розовые волосы и синие глаза – он точно поймет, кто я такая. Размышляя об этом, я сжала кулаки.
– Вот же наглая девка!..
Вжух! Желая дать мне пощечину, хряк высоко занес пухлую руку. Похоже, я опоздала на один ход…
– А-а!
Я инстинктивно уклонилась, но прямо перед моим носом рука обидчика хрустнула, встретившись с препятствием – это была рука Иклиса.
Я не застегнула наручники?..
– А! А-а! Джек! Джек! Эти ублюдки! Убей обоих! – пискляво заверещал хряк, прижимая к животу сломанную руку.
– Отойдите. – Вежливым движением меня отодвинули в сторону.
То, что случилось дальше, было продолжением шоу на аукционе.
Жух! Бабам! И-ы! Кия! Эть! Каждое свое движение Иклис сопровождал выкриком. Противников было много, но они отправлялись в нокаут один за другим.
Во время торгов я не могла видеть деталей битвы с гиенами, но сейчас оказалась непосредственно на месте побоища. От каждого удара Иклиса рвалась плоть и брызгала кровь. Вдруг ярко-алые капли взметнулись перед глазами, и мне стало тяжело дышать. Я вспомнила, как несколько дней назад кронпринц отрубил голову убийце. В нос ударил запах крови, и меня охватил ужас.
Страшно…
Я прилипла к стене и, дрожа, наблюдала за Иклисом: он двигался словно машина для убийств.
Внезапно все кончилось. Остолбеневший от ужаса хряк сидел среди окровавленных тел, а под ним растекалась желтая лужа. Но я забыла о брезгливости: закончив работу, ко мне тяжелой походкой приближался Иклис. С его запястья свисали сломанные наручники.
Хлюп-хлюп – стекали и шлепались капли крови.
Я замерла от ужаса: на меня надвигался Иклис, лицо его было каменным. Неужели совсем недавно я посмела угрожать этому страшному человеку? К счастью, я была в маске, иначе раб увидел бы мое беспомощное от страха лицо.
– Госпожа… – Не успела я ахнуть, как Иклис преклонил колено. – Я все уладил. – Он смотрел на меня спокойными серыми глазами. – Госпожа, я заслуживаю похвалы.
Словно игривый щенок, Иклис прильнул к моей руке и потерся о нее щекой, отчего к ладони прилила кровь. Не вспоминая о кольце с рубином, я лишь рассеянно смотрела на голову раба, которая доставала мне до пояса.
«Симпатия 18 %».
Я сделала правильный выбор!
Глава 3
– О! Госпожа!
Когда мы, расспрашивая людей, с большим трудом отыскали имение герцога, уже краснел рассвет. Завидев меня издалека, навстречу выбежали бледный дворецкий и Эмили.
– Госпожа Пенелопа! Где же?..
– Где вы были этой ночью?! – истерично завершила фразу дворецкого Эмили.
План тайно провести Иклиса в дом провалился.
– Отец тоже знает?
– Конечно! Молодые господа собрали рыцарей и всю ночь вас искали. А на заре заявились работорговцы и поставили дом на уши!
Я схватилась за голову. Сомневаясь в моей личности, мерзкий барыга приперся с утра пораньше за деньгами. Еще и опередил меня! Вдобавок к этому Дерек и Рейнольд устроили переполох.
С ума сойти! Не могла же я взять этих мерзавцев с собой…
– Ох, – тяжело вздохнула я.
– Госпожа, пойдемте скорее в дом. Поторопитесь! – Эмили подтолкнула меня к входу.
– Госпожа, а это кто?! – Дворецкий преградил путь Иклису, который, естественно, последовал за хозяйкой.
– Мой личный охранник. Подготовьте комнату, ему нужно отдохнуть.
– Но… госпожа! – Феннел презрительно оглядел израненного, оборванного Иклиса и остался недоволен увиденным. – Госпожа, так нельзя! Как я могу пустить в дом незнакомца?!
– Феннел! Прошло всего несколько дней, а ты опять игнорируешь мои слова?
Я всю ночь провела без сна и теперь мечтала поскорее подняться в свою комнату и рухнуть на кровать, но прежде следовало разобраться с кучей дел. На препирательства с челядью не было ни сил, ни времени.
– Феннел, пошевелись-ка и устрой Иклиса. Пожалуйста.
– Слушаюсь, госпожа. – Дворецкий нехотя поклонился.
К счастью, мне даже не пришлось отдавать жесткий приказ.
– Эй ты! – послышалось, когда мы вошли в дом.
Метавшийся у двери Рейнольд увидел меня первым. Герцог резко поднялся со своего места.
