— Ответствую тебе, Живой… — прошелестело в ответ, — зачем ты потревожил мою могилу?
— Ведомо ли тебе пророчество, произнесенное Сивиллой Трелони?
— Ведомо, Живой…
— Истолкуй его! — приказал Малфой.
— Не могу… Смысл пророчества скрыт от Мёртвых, вызывающий, — ответила тень Петтигрю.
— Я приказываю тебе, вызванный! — нацелил волшебную палочку на череп Малфой.
Призрак молчал. — Если догорят свечи, он уйдет, и всё пропало, — лихорадочно думал Малфой. — Почему я заранее не подготовил вопросы, чтобы загнать его в угол?! Ошибка, снова ошибка, проклятые ошибки! Хотя… Попробуем иначе…
— Ответствуй мне, раб Волан-де-Морта, убитый Его рукой!
— Ответствую…
— Поведай мне, к чему стремился твой господин?
— К силе… К власти… К господству над миром…
— Чего не хватило твоему господину, чтобы завладеть им? Ответствуй быстро, ибо время твоё истекает, вызванный!
— Скрижалей… Скрижали дают власть изменить этот мир по своей воле и власти… Если, конечно, у владельца хватит умения, магических сил и ненависти…
— Каких скрижалей?! Ну?!!
— Скрижалей Грин-де-Вальда… — прошелестел призрак.
В этот момент одна из свечей, стоявших в углах пентаграммы, мигнула и погасла. В тот же миг призрак Питера Петтигрю исчез, череп рассыпался горкой серого праха, и только серебряная рука осталась недвижно лежать на алтаре. Холодная, мертвая и блестящая.
***
Драко Малфой всегда завтракал в своей спальне. Покончив с едой, он подошел к окну и с натугой поднял створку рамы. День выдался ясным, солнечным, хотя и прохладным. Драко с удовольствием вдыхал воздух, насыщенный запахами лесной прели, увядающих листьев и нагретого камня — его спальня была на солнечной стороне. Поляна перед замком была пуста, только искрился и рассыпал брызги на дорожки фонтан в виде трех кобр, увенчанных коронами.
Не поворачиваясь от окна, Драко позвал:
— Вилли!
— Что пожелает господин? — немедленно раздался у него за спиной писклявый голосок.
— Где мисс Эриния?
— В каменном дворике, господин, — поклонился эльф.
— Я хочу с ней говорить, пойди и предупреди её.
— Слушаю, господин.
Для того чтобы выйти во двор замка, Драко пришлось спуститься по трем лестницам и подняться по одной, пройти по двум галереям, оружейной комнате и парадной спальной, которая не использовалась по назначению уже неизвестно сколько веков. Комната была совершенно пуста.
Каменный дворик замка изначально был предназначен для кухонных отходов. В полу замковой кухни был особый люк с наклонным ходом, куда повара бросали отбросы. На вытоптанной земле дворика образовывались зловонные кучи, в которых рылись крысы и собаки, а иногда и нищие, невесть как попадавшие в замок. Дважды в год мусор вывозили, и всё начиналось сначала. Потом замковая кухня переехала в отдельную постройку, ход заложили камнем, а на дворе попробовали разбить сад, но на отравленной земле ничего не росло, не помогали ни ухищрения самых опытных садовников, ни магия. Дворик пришлось замостить камнем, от чего он, окруженный высоченными стенами замка, стал похож на каменный мешок. Его-то и облюбовала Эриния для своих боевых упражнений.
Эриния была дочерью Беллатрисы Лестрейндж. О её существовании при жизни матери не знал никто из Малфоев, она родилась за два года до гибели Тёмного Лорда. После смерти сестры Нарцисса как-то узнала о существовании девочки, взяла её к себе и вырастила. Кто был отцом Эринии, не знал никто, да никто, собственно, и не пытался узнать, какая разница? Девушка была очень похожа на мать. Она унаследовала её яркую внешность, пышные черные волосы и впечатляющую фигуру, но характером на мать была не похожа совершенно. Типичным состоянием её духа, из которого девушку было практически невозможно вывести, было ледяное, презрительное спокойствие. Человек, которому удавалось каким-то образом пробить эту ледяную броню, рисковал жизнью. Однажды один молодой чистокровный маг, увлеченный красотой девушки, попытался за ней поухаживать. Эриния долго не обращала на него внимания, но потом ей надоело, и она вышвырнула поклонника из замкового окна на третьем этаже прямо сквозь раму. Парень сильно разбился, и скандал удалось замять с большим трудом.
Изначально Беллатриса выбрала для дочери другое имя, но когда та подросла и узнала историю гибели матери, она решила сменить его, выбрав себе имя греческой богини мести. Эриния не знала, кто именно убил её мать, потому что в горячке боя невозможно было уследить, кто с кем сражался, кроме того, большинство пожирателей смерти погибли или отбывали пожизненное заключение в Азкабане, а победители тщательно хранили по этому поводу молчание, понимая, чем грозит раскрытие тайны Молли Уизли.
Смыслом жизни Эринии была месть. Она обладала довольно средними магическими способностями и, развив их до максимально возможного предела, поняла, что ей придётся обратиться к магловским боевым искусствам. С тех пор она упорно училась владеть холодным и огнестрельным оружием, совершенствовалась в навыках рукопашного боя. В учебных схватках она была спокойна, расчетлива и абсолютно беспощадна. Инструкторы не хотели работать с ней ни за какие деньги, и Эринии пришлось доходить до всего самой.
Когда Драко вошёл в каменный дворик, Эриния обстреливала файерболами специально заколдованный манекен-мишень. Манекен бегал по дворику и ловко уворачивался, но успевал не всегда, о чем свидетельствовали подпалины на его корпусе.
— Мисс Эриния, — позвал Малфой, — не могли бы вы на время прервать тренировку?
Эриния взмахнула палочкой, и манекен застыл.
— Да сэр, — сказал она, подойдя к Драко, — слушаю вас. — Они вышли из дворика и медленно направились к фонтану. Малфой раздумывал, с чего начать.
— Скажите, мисс, вы слышали пророчество, которое недавно произнесла Сивилла Трелони?
— Нет, сэр, а кто такая эта Трелони?
— Полусумасшедшая старуха из Хогвартса, — сморщился Драко, — но её пророчества, бывает, удивительным образом сбываются. Это пророчество на уроке прорицаний в Хогвартсе услышал Скорпиус и не замедлил известить меня совой. Вот это прорицание, я помню его наизусть:
«Грядет время, когда сокрытое ушедшим станет доступно пришедшему.
Грядет час, когда Мир Живых приблизится к Миру Мёртвых, и тогда пришедший сможет овладеть сокрытым.
Но как только пришедший наложит руки на сокрытое, мир рухнет отныне и вовеки.
И первым рухнет Хогвартс, а за ним и все сущее».
— И это время приближается, сэр? — невозмутимо спросила Эриния.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
