Освобождение из лагеря было обставлено различными сложностями. Одна из них заключалась в том, что освобождаемым предлагалось пройти регистрацию у чиновников-мазепинцев и зарегистрироваться в их списках в качестве украинца. Большинство узников от такой «привилегии» отказывалось и оставалось в бараках.
Летом и осенью 1915 года в лагере работала комиссия аудиторов из Вены, задачей которых был пересмотр дел заключенных. Сложность их работы заключалась в том, что как таковых «дел» в канцелярии лагеря не было. Людей бросали за колючую проволоку без суда и следствия. Один из освобожденных комиссией русских крестьян вспоминал, что в канцелярии увидел в руках аудитора конверт с бумагами, которые ему оформили при аресте. Сургучные печати конверта были в сохранности — пакет никто и не думал распаковывать.
Примечательный диалог состоялся между крестьянкой из села Надворного и офицером-аудитором:
— Вы из какой партии? — спросил ее проверяющий, желая уточнить политическое кредо узницы.
— Я — от коров.
— Как же от коров?
— Ну, как, пан… Служу во дворе, где все слуги разделены на партии — одна при конях, другая при волах, третьи при безрогих (свиньях), а я при коровах и яловнике.
С улыбкой развел аудитор руками и подписал крестьянке документ на освобождение.
Советника суда Богдана Дедицкого спросил, когда он получил чин советника суда.
— В июне 1914 года, — ответил тот.
— Как? И сейчас по повышении вас в чине вас арестовали? Удивительно. Ведь для повышения по службе вас признали совершенно лояльным гражданином. Нет никакой последовательности в делопроизводстве галицких верховодов. Идите, господин, через неделю будете свободны.
Действительно, через неделю Б. Б. Дедицкий и еще два чиновника судебного ведомства были освобождены.
Другим узником, представшим перед комиссией, был Андрей Бугера, которого арестовали тогда, когда он в воскресный день выходил из церкви в чиновничьем мундире с наградами.
— Вы кто такой? — спросил аудитор.
— Я служил в армии двенадцать лет… В чине фельдфебеля поступил я на службу в старостат, секретарем старостата служил я двадцать восемь лет. Теперь я в отставке с пенсией, с крестом заслуг за верную службу — и здесь, в Талергофе!
— Удивительно, как с вами поступили. Идите. Постараемся, чтобы вы вышли скоро отсюда.
Узников освобождали из лагеря, но зачастую для них это было продолжение издевательств. Людей переводили в карантинный лагерь, где они опять попадали под обработку «профессиональных украинцев». Вновь и вновь их принуждали отказаться от своей национальности и записаться в украинские национальные объединения. Только после этого вчерашний узник Талергофа мог стать полноценным гражданином Австро-Венгрии. На тех, кто упорствовал, вновь писали донос, и человек вновь оказывался в концлагере.
Талергофская эпопея была закончена в 1917 году. После православного праздника Пасхи в лагерь пришла весть о даровании молодым императором Карлом амнистии всем заключенным. В течение мая — июля 1917 года лагерь был ликвидирован.
Физическое уничтожение лагеря, однако, не значило предания забвению всего того, что творилось в нем. Позднее, в 20-е годы, в Галиции и Буковине была создана общественная организация, объединившая тех, кто прошел через австро-венгерские концлагеря. Этим объединением в 1924–1934 гг. выпускался «Талергофский альманах» («Пропамятная книга австрийских жестокостей, изуверств и насилий над карпато-русским народом во время всемирной войны 1914–1917 гг.»).
По-разному сложились судьбы тех, кому посчастливилось выжить в лихолетье. Одним из узников Талергофа был отец знаменитого украинского публициста Ярослава Галана — Александр Галан. С отцовской кровью молодой Ярослав впитал в себя неприятие украинского национализма и погиб в 1949 году от рук оуновцев.
Другой видный общественный деятель карпато-русского движения Василий Романович Ваврик после освобождения из концлагеря вступил в ряды Белой армии. После Гражданской войны окончил Пражский университет. С 1938 года, после присоединения Западной Украины к УССР, преподавал в Львовском университете, участвовал в работе Львовского собора, на котором русскими униатами было принято решение присоединиться к Православной церкви. В. Р. Ваврик также известен как автор научных, научно-популярных, филологических и исторических трудов.
Алексей Юлианович Геровский несколько раз арестовывался австрийскими властями, а его мать умерла в тюрьме. В 1914 году он вместе с братом Георгием бежал в Россию и вернулся на родину вместе с русскими войсками. В 1915–1917 годах он был советником министра иностранных дел Российской империи по делам Австро-Венгрии и Балкан. Во время Гражданской войны участвовал в Белом движении, издавал в Екатеринодаре газету «Единая Русь». В 1920–1930 гг. вел русскую православную просветительскую деятельность в Подкарпатской Руси, входившей в состав Чехословацкой республики. В 1927 году был выслан из Чехословакии и осел в Югославии, затем переехал в США.
Судьбы многих деятелей карпато-русского движения в СССР сложились незавидно. Официальные украинские власти видели в них бунтарей и не спешили прислушиваться к их мнению, а порой видели в них реставраторов той, империалистической России.
Трагическая история карпаторуссов получила свое продолжение в конце Второй мировой войны.
В 1944 году прикарпатские православные священники по поручению своей паствы обратились к И. В. Сталину со следующей просьбой:
«Хотим раз и навсегда связать свою судьбу с судьбой наших соплеменников в СССР и определить нам Карпатскую Советскую Республику от Ясеня до Попрада и от Ужока до Дебрецена. Выражая великую радость и глубокую благодарность по поводу освобождения Великому вождю и освободителю всего славянства и Европы товарищу Сталину и Красной армии, мы просим принять Карпатскую Русь в состав Советского Союза».
При содействии командования 4-го Украинского фронта делегация духовенства Карпато-Русской православной церкви во главе с игуменом Феофаном (Собовым) в декабре 1944 г. прибыла в Москву, где встретилась с митрополитом Алексием, присутствовала на всенощном бдении в Богоявленском кафедральном патриаршем соборе, затем состоялся прием у председателя Совета по делам Русской православной церкви при СНК СССР тов. Карпова.
В беседе Карпов намекнул карпато-русским священникам, что вопрос с вхождением земель, принадлежавших с 1938 г. Чехословакии, уже решен и эта территория отойдет к УССР. Делегаты решительно выразили протест против такого решения и призвали к единственно возможному, по их мнению, решению проблемы — передать эти земли в состав Российской Федерации. Делегаты заявили:
«Мы все преданы Советскому Союзу, но решительно против присоединения нашей территории к Украинской ССР. Мы не хотим быть ни чехами, ни украинцами, мы хотим быть русскими и свою землю желаем видеть автономной, но в пределах Советской России. Наш народ — русский. Русин — Руси сын. Наши матери не рожали нерусских сыновей. Наша русскость не вчерашняя, наша русскость не моложе Карпат».
В 1946 году образовалась Закарпатская область, но в составе УССР.
УВО-ОУН. Продолжение сотрудничества
После Гражданской войны Украина, «освободившаяся от московского ига», была разделена между соседними государствами. Левобережье вошло в состав Советского государства, Галиция, Волынь, Полесье, Холмщина, Подляшье влились в состав Польши, Буковина отошла к Румынии, Закарпатье — к Чехословакии. Такое ненормальное положение привело к нарастанию в украинских кругах тенденции освободительной борьбы против Польши.
Часть украинских эмигрантов, наоборот, видела в начальнике Польского государства Ю. Пил суде ком свою надежду и опору. Второй отдел польского Генштаба (дефензива, или «двуйка») еще в начале двадцатых годов разработал особую идеологию, именуемую «Прометеизм». В соответствии с этим учением все «поневолен-ные Москвой народы» должны были объединиться вокруг Варшавы в борьбе с москалями и разделить Россию на ряд мелких государств, отбросив русских к границам XVI века. Западным «инвесторам» Польша виделась как санитарный кордон против русского большевизма. Дефензива развернула бурную деятельность по поддержке национал-сепаратистских групп эмигрантов, осевших в Европе. Основным инструментом антисоветско-антирусской борьбы Польши по замыслам ее генштабистов должны были стать украинцы-галичане.
