в рот. Реальность скомкалась в комок, который тут же отлетел в мусорный бак…
…Пол под ногами качался. Мэд стоял, широко расставив ноги и пытаясь понять, почему вокруг стоит такой шум и крик. Зрение не желало показывать чёткую картинку, всё вокруг состояло из одних размытых пятен. Некоторые, причём, двигались и весьма быстро!
Идея потрясти головой была сразу отвергнута, как невыполнимая. Несмотря на опьянение, Макс понимал, что не успеет прояснить зрение, а скорее вытрясет только-только вернувшееся сознание.
«Может, просто легонько стукнуть себя по уху? Вроде как это срабатывает. Видел в фильме каком-то…»
Подумано-сделано. Мэд поднял руку и осторожно хлопнул себя по правому уху. Он сделал это почти невесомо, рассчитывая, что будет постепенно усиливать удар, пока не добьётся результата. Однако, эффект превзошёл все ожидания уже после первой попытки. В ответ на лёгкое касание справа последовала мощная ответка слева! Максу показалось, что в него врезался поезд на полном ходу! Не устояв на ногах, он отлетел в сторону, врезавшись в столик. Машинально ухватившись за него, гоп удержался от падения на пол. Как и ожидалось, встряска прояснила зрение. Теперь Макс отчётливо видел происходящее. Хотя в первую секунду ему захотелось, чтобы он по-прежнему оставался слепым.
Вокруг кипела самая настоящая свалка. Все дрались против всех! Кулаки, ноги, зубы, стулья, бутылки — всё шло в ход! Никакой стратегии или тактики, просто мутузь ближайшего. А уж ударить со спины — сам бог велел! Худший кошмар для того, кто никогда в жизни не дрался!
Макс повернул голову и обнаружил причину, по которой он упал. Разъярённый чонкигешит забавно морщил нос-пятачок, явно намереваясь повторить свой сокрушительный удар. Гопа спасло только то, что валяющийся на пути забияки стул помешал ему сразу подскочить к упавшему юноше и добить его вторым ударом. Однако, эти несколько секунд форы уже истекли. Макс понял, что сейчас, вот прямо сейчас его отправят в нокаут!
Будь Мэд трезв и в своём привычном состоянии, он бы испугался. Он бы позволил ударить себя, лишь бы это успокоило распоясавшегося хулигана. Но алкоголь гулял в крови, воспоминания о собственном недавнем успехе — всё это смешалось в убийственный коктейль. И впервые в жизни Макс рискнул дать отпор обидчику. Его удар был неумелым, нелепым. По сути, гоп просто выбросил сжатый кулак в сторону чонкигешита, не особо заботясь, куда попадёт, не понимая, как вложить в него достаточную силу, чтобы вырубить противника. Но тут на помощь снова пришёл тот самый пресловутый алкоголь. Макс качнулся, начав падать на чонкигешита. Импульс замаха, помноженный на массу тела пришёлся прямо в пятачок. Чонкигешита просто снесло ударом. Врезавшись головой в стол, он затих, немедленно утратив всю свою агрессивность. Макс же замер в изумлении, глядя на дело своих рук. Непривычное чувство силы, ощущение физического превосходства над другими поднималось из глубины его существа. Это чувство было настолько новым, настолько захватывающим, что молодой гоп просто не мог устоять перед соблазном испытать его снова. Благо в желающих получить «в пятак» недостатка не наблюдалось.
Дальше началось форменное безумие, которого Макс никогда не мог представить даже в самых смелых своих мечтах. Он ринулся в драку, словно сорвавшийся с цепи бешеный пёс. Размахивая кулаками, молодой гоп отвешивал тумаки всякому, кто попадался на пути. Его пытались остановить, но он с неожиданной для самого себя лёгкостью уходил от атак, отправляя в нокаут одного противника за другим. Радость от осознания собственного превосходства нарастала по экспоненте. Мэд принялся хохотать, выбивая зубы, расквашивая носы, отправляя неудачников в полёт. Он был непобедим! Неуязвим! Неостановим!
Бутылка опустилась прямо на затылок, разбиваясь на сотни крохотных осколков. Сладковато-кислая одкона потекла по лицу. Но Макс уже не чувствовал вкуса. Он пошатнулся, отряхнулся, как вымокшая под дождём собака, сделал шаг, словно удар для него ничего не значил. Державший в руке горлышко лубасири растерянно посмотрел на гопа, на остатки разбитой бутылки и… Макс рухнул плашмя, как падает подпиленное под самый корень дерево.
* * *
…Мэд с трудом поднял кажущиеся свинцовыми веки. Молодого гопа мутило, в желудке полыхал пожар. Но то, что увидели глаза, быстро отодвинуло все остальные проблемы на второй план. Он парил над землёй! Опущенный взгляд видел, как тротуар уходит назад, но он совершенно точно не переставлял ноги! Вывод очевиден — он просто летит, не касаясь земли! Это же просто…
— Ну и тяжёлый же ты, парень, — послышался голос справа.
Удивлённый Макс повернул голову и обнаружил Джан Ука. Тот ухмыльнулся, щеголяя сильным кровоподтёком на скуле.
— Да, ты чего такое ешь, что такой тяжёлый? Кости, будто из свинца отлиты.
Слева находился Джан Гён. С трудом провернувшиеся в голове Мэда шестерёнки объяснили происходящее. Он вовсе не парил над землёй — его банально тащили на руках!
— Очнулся? Слава звёздам! А то я уж подумал, что нам придётся всю дорогу его тащить, — послышался весёлый голос Прайла.
— Можно подумать, это ты его тащишь, — беззлобно проворчал Ука. — Далеко ещё? Может, завернём в это заведение? Почему именно в то надо, куда ты придумал?
— Потому что всё должно быть идеально! Наш паренёк сегодня становится настоящим мужчиной! Научился пить. Научился драться… Правда же, Уйлисс?
В ответ послышалось невнятное, но явно злобное мычание. Прайл расхохотался и продолжил:
— Да ладно, не дуйся! Ты ему нравишься! Просто под руку попался, вот и получил по уху! Ничего с твоим ухом не случится, я тебе обещаю. Приложишь холодный компресс — и через пару дней всё пройдёт. Нам направо.
Дорога перед глазами Максима повернула, чтобы затем снова продолжить движение. Мысль о том, что его тащат, как мешок картошки, показалась несколько обидным. Он даже подумал, что стоит сообщить остальным, что может передвигаться самостоятельно. Вот только сможет ли? Ноги казались чужими, не подчинялись, не слушали приказов мозга. Тело вообще казалось полностью чужим.
Наконец, место, куда они так стремились всей компанией, было найдено. Макс не успел разглядеть вывеску, у него случился очередной приступ тошноты. Пришлось закрыть глаза, чтобы справиться с ним. Когда же состояние снова нормализовалось, они уже были внутри.
Их группа почти целиком заполнила пространство небольшой комнатки. Судя по всему она служила неким «тамбуром», через который нужно было пройти, чтобы попасть во внутренние помещения. Стены, целиком представляющие собой экраны, на которых переливалось волнами необычная трёхмерная красно-багровая абстракция, вызвали у находящегося в полубессознательном состоянии Макса приступ головокружения. От которого было недалеко и до приступа рвоты. Пришлось снова опустить глаза к полу. Слава богу, тот был самым обычным, металлическим, с серебряным
