Он спустился за мной в метро, хотя я просила закончить на этом.
— И со Светой то же самое. Она в Хельсинки работает. Медсестра. Тоже постоянно сверхурочные и все такое. Женщины как помешались на независимости, карьеру строят.
— Да, не повезло.
— Серьезно, Ань, я ведь в тот день на пароме к ней плыл. Хотели на концерт сходить, а она опять взяла дежурство вне графика.
Меня замутило.
— Прекрасно, Тем. Мне до полного омерзения не хватало именно этой информации. А — нет, погоди, квартира, в которую ты меня звал — это ее, да? Никак не твоего друга.
— Да, — признался он.
Я изобразила рвотный позыв.
— Отвратительно.
Я вышла из вагона и быстро пошла прочь, надеясь, что он отстанет.
Не тут-то было. Тема почти бежал, продолжая выговаривать мне.
— Брось изображать невинность, Аня. Я не святой, но и ты хороша. Не успела в больницу загреметь, а уже доктору глазки настроила. Шустрая ты.
Я резко встала посреди улицы, и Артем налетел на меня, не успев затормозить. Чудом оба устояли на ногах.
— Ты в своем уме? — возмутилась я. — Какому доктору?
Я разозлилась, потому что в его упреке была доля правды.
— Который влез и увез тебя после выписки.
— Он мой хирург, Артем, и всю дорогу возмущался, что ты руки распускал.
— Хочешь сказать, что он всех своих пациенток с выписки встречает?
— Он не встречал, а шел работать. И вообще… Боже, да с какой стати я оправдываюсь? Иди нахрен!
И сама пошагала к дому. Но Тема продолжал топать следом, пытаясь доказать черти что. В итоге, когда мы дошли до подъезда, его размышления увенчались выводом:
— Да ты была готова ему дать, Ань. Себе хоть не ври. Да и мне не стоит.
Я разозлилась окончательно.
— Знаешь что — да! Ты прав. Офигеть, как прав. Я бы дала Скобелеву прямо в день операции. Жаль нельзя. И не остановило бы ничего. Даже, если бы не знала, что у тебя есть еще кто-то. Я порочная, Тем. Неужели ты этого не понял. Мы же с тобой тоже переспали через сутки знакомства. Чего ты хотел от такой развратной девки? Доволен? А теперь проваливай.
Тема так опешил, что не остановил меня, когда я приложила таблетку к домофону и рванула на себя дверь. Лишь вдогонку мне принеслось:
— Аня, мы не закончили.
Это его проблемы. Я закончила, и это самое главное. Пусть многие его упреки были обоснованы, но мне нравилось так жить. Нравилась работа и вечная беготня, нравилось выбираться с подругой выпить и потанцевать, нравилось иногда спать с парнями на первом свидании. Потому что это я. Если такая я кого-то не устраиваю, то у меня будет семья из меня.
А еще я четко поняла, что хочу Колю. Прямо сейчас. Войдя домой, я рывками стаскивала с себя одежду, избавляясь от тесной юбки и строгой блузки, оставаясь в одних трусиках и лифчике, которые сегодня надела в честь праздника, которые мне покупал Скобелев.
Встав у большого зеркала, я сфоткала себя в полный рост, чуть приподняв волосы, чтобы открыть шею и надула губы в лучших традициях инстаграмных кукол.
Два движения пальцем и фотка улетела секси доктору.
Вдогонку я еще и написала.
Такая красота пропадает. Приезжай.
Его не было в сети. Я бросила телефон на стол и пошла умыться. Не помогло. Запах бара, разочарования и Теминых упреков впитались в меня до мяса. Я залезла принять душ. Полегчало.
Тут же захотелось стереть все сообщения и уж точно удалить картинку.
Поздно. Когда я вышла из ванной, на мобильном уже красовались два неотвеченных вызова, а в мессенджере висели сообщения:
К. Круто, но я работаю. Может лучше вы к нам?
К. В смысле, я тебя протащу в палату. Твоя платная свободна сейчас.
К. Шучу. Просто встал и кровь от мозгов отлила.
К. Ань, обиделась? Прости.
К. Ну, правда. Не дуйся.
К. Я позвоню?
К. Звоню.
К. Возьми трубку.
К. Ань! Ты в порядке вообще? Волнуюсь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я чуть не разревелась, такими трогательными мне показались его сообщения. Скобелев уж точно не стал бы мне выговаривать такую чушь. Я со свойственной мне идиотичностью пожалела, что на самом деле не переспала с ним в больнице. Теме назло. Тут же пожалела и об этом. Потому что спать с Колей из-за Темы — это лютый бред. С ним намного приятнее это сделать просто так.
Пришло еще одно сообщение о волнении и сразу за ним звонок.
Я сняла трубку.
— Привет. Не надо паниковать, я была в душе.
— Привет, — откликнулся Коля с облегчением в голосе. — Это хорошо. Не злишься?
— Нет, конечно, но не стоило, наверно, тебя смущать.
— Да что ты! Еще как стоило. Не отказывай себе. Я так люблю смущаться. Тебе очень идет полный комплект. Но, думаю, еще лучше без него.
— Не мечтай! Я не буду фоткаться голой.
— Жалко. А я уже руку в штаны сунул. Такой облом.
— Коля! Ты бессовестный.
— Я? Серьезно?
Я засмеялась.
— Ладно, я тоже хороша, но ты хуже.
— Договорились. — Не стал он спорить. — Я так понимаю, ты пьяна?
— Разумеется. Немного.
— Немного? Значит не настолько, чтобы сорваться сейчас ко мне?
— Ты разве не шутил про палату?
— Нет, — отрезал Коля.
Это краткое отрицание сработало для меня сильнее любого афродизиака. Я бы согласилась, но действительно была не настолько безумна.
— Я уже приняла душ, остыла и переоделась в домашнее. А то бы обязательно.
— Жаль. Очень жаль.
— Где ты раньше был?
— Здесь же. Ждал твою фотку.
— Да, замкнутый круг.
Мы посмеялись, и впору было прощаться, как обычно оставляя недосказанность. Коля зевнул, и я уже слышала, как он набирает воздуха, чтобы сказать пока, но я была быстрее.
— Ты завтра свободен? Давай встретимся.
— Работаю, Ань.
— Ясно. И все выходные?
— Боюсь, что да.
— Ладно. Тогда пока.
— Пока, — проговорил он и тут же отключился.
Я легла спать, но в голове шумело от выпитого, сердце ныло от боли, а между ног от неудовлетворенности. И никак ведь себе не поможешь. Чтобы облегчить эту боль мне нужен был мужчина. Коля. Да, я любила себя, но и нуждалась при этом в ком-то, кто будет дома, рядом, мой.
Чудом умудрившись не разреветься от отчаяния, я уснула. А утром меня ждало сообщение. От Коли.
Пойдем в среду вечером в кино.
Я глазела на сообщение, пока пила кофе и готовила завтрак. Глазам не верила, но Скобелев сам звал меня на свидание. Все бы хорошо, но в среду вечером я вряд ли вырвусь с работы раньше восьми. Промаявшись до обеда, я все же написала:
А. Я в будни вечером выгляжу очень дерьмово. В выходные никак?
К. Никак. Работа.
А. Жаль.
К. Надень кофточку с вырезом, и я весь вечер буду пялиться на твою грудь.
А. Потрясающий лайфхак.
К. Дарю. Используй.
А. Ладно. Чего я вообще волнуюсь, мы же просто посмотрим кино и займемся сексом.
К. отличный план. Значит, идем?
А. Да.
К. Посмотрел афишу. Только боевик на это время. 19.40. Подходит?
Я закусила губу, понимая, что, скорее всего, опоздаю, но отказываться совсем не хотелось. Боевик меня точно не пугал.
А. если обещаешь взять места для поцелуев, я готова на все.
К. У меня сейчас был миниоргазм. Бронирую билеты.
Я думала, что сойду с ума до среды. Наверно, в детстве даже новый год ждала с меньшим азартом и волнением.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Решив пойти на работу в обычном костюмном наряде, я взяла с собой узкие джинсы и топ с глубоким вырезом. Самое оно для кино. На шею повязала легкомысленный шелковый цветастый шарфик в честь весны, и сама тут же расцвела. Мой энтузиазм держался ровно до обеда, а потом начал забиваться обычной рутиной, усталостью. Пришлось даже самой ехать к черту на рога, чтобы осмотреть новый офис. Как будто его местоположения было мало.
