— Что вы с ним сделали? Я даже глазом не успел моргнуть…
— Претория — элитные войска нашей страны, боевые приёмы и рефлексы культивируются на уровне подсознания, поэтому достигается такая скорость движений. За всю историю не было ни одного случая, чтобы преторианец знался с криминалом, об этом очень хорошо во все времена заботилось государство. Моё честное слово значит очень много.
— То есть, «преторианец» автоматически означает «честный человек»? — спросил эт Дрейвер.
— Да, можно сказать и так, — улыбнулся Магон, — мы состоим на службе пожизненно, пока можем хоть что-то делать, и за это очень хорошо платят. Соблазна заработать на стороне просто не возникает, тем более, криминальным путем. А у того, у кого этот соблазн может возникнуть, нет никаких шансов попасть в преторию.
В гостинице они сняли двухместный номер, после чего Магон Марк отправился по своим делам, а синарианцы впервые за столько дней помылись в настоящем душе, и, сдав униформу в прачечную, облачились в халаты, предусмотрительно оставленные в шкафу.
— Какое блаженство, — проговорил опальный граф, нежась в мягком кресле, — теперь я просплю, наверное, неделю, лишь слегка отвлекусь на визит к императору. И как хорошо, что он не завтра!
— Мне здесь определённо начинает нравиться, — отозвался лейтенант, — особенно при воспоминаниях о событиях после крушения. Нет, раньше, после бегства из метрополии.
— Проклятый Дандар… А ведь из людей, ушедших вместе со мной, остался только ты, Гредж! Длинный путь и бесконечные потери…
— Но мы всё же живы!
— Живы. И знаешь… Я долго размышлял, растаскивая обломки и копая ямы для тел наших товарищей… И прочих кретинов вроде Корника. У нас появился шанс отомстить. И императору, и империи.
— Здесь?
— Да! Мы создадим флот и обучим для него людей. Думаю, у наших новых приятелей есть для этого задел. Оружие — точно есть. Надеюсь, нам не придётся довольствоваться реактивной тягой, как на заре космической эры. Посмотрим, что у них имеется, прикинем, посчитаем. В любом случае, мы стартуем в этой системе не рядовыми исполнителями. Там, глядишь, войдём в правительство, как отдельное министерство. А это — связи.
— А связи всегда играют большую роль в политике, — подхватил Гредж.
— Вот-вот. Полагаю, я смогу пройти этот путь ещё раз. И, когда многие люди в верхушке власти будут мне обязаны, мы сможем продвинуть проект каким-либо образом выйти на Поверхность и заняться Космосом вплотную. Построим космопорты, заводы, станции на орбите, соберём хорошую армаду. И сожжём к чёртовой матери Синар-Эс. Остальных можно будет приручить, с флотом за спиной это нетрудно.
— Сначала надо оценить потенциал.
— Да, может быть, ничего не получится, в техническом плане. Я бы дал на это процентов десять. Демонстрация силы была убедительной.
— С чего начнём?
— Нужна информация. Нам здесь жить не один год, и, чтобы не выглядеть тупыми и необучаемыми, начинать врастать в общество надо уже сейчас.
— Во второй комнате есть аппарат, напоминающий мониторы нашей телевизионной системы. Может, там будет что-нибудь подходящее?
— Должно быть. Пойдём.
Из телевизора на них сразу же обрушился мощный поток информации. Подземная страна действительно несколько тысяч лет держала себя в тайне от Внешнего мира, однако, пристально наблюдала за ним. Подробностей операций и точечных вмешательств, конечно, не сообщалось.
Сейчас же ей приходилось переживать крупномасштабные реформы под общим названием Реконструкция, охватившие буквально все сферы жизнедеятельности и направленные против коррупции и криминала. Весьма кстати пришёлся двухчасовой аналитический обзор всего произошедшего в Империальном Союзе за последние пять лет, прошедших с начала реформ.
Сведения о политической ситуации, конечно, опального графа интересовали больше всего. Сенаторы, всего пятнадцать человек. Граф Рест Аурей, двоюродный брат императора. Десяток влиятельных фамилий, так называемый «список десяти». Новомодный парламент Палаты Представителей, существовавший три года и уже успевший превратиться в говорильню. Водичка в подземном государстве, следующем путями реформирования, была достаточно мутной, чтобы попробовать в ней что-нибудь поймать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Следующие пять дней синарианцы просто отдыхали и отсыпались, больше напрягая мозги, чем мышцы. Конечно, из открытых источников, вроде телевидения и газет, почерпнуть можно только общую информацию, но и она весьма полезна, тем более, для того, кто мог взглянуть на ситуацию под другим углом зрения.
Утром семнадцатого дня месяца августа по местному календарю, сразу после завтрака, в дверь постучал Магон Марк. Завтрак им обычно доставляла обслуга этажа прямо в номер, причём сами они этой услуги не заказывали. О том, что наблюдение присутствует, говорило несколько подобных знаков «внимания».
— Меня перевели в манипул дворцовой охраны и приставили к вам в качестве телохранителя, — сообщил Магон Роб-Рою, — не понимаю, к чему такие почести? Видимо, у императора серьёзные планы относительно вас и вашей будущей должности. К аудиенции готовы?
Роб-Рой кивнул в ответ. Мундир Космофлота империи Син выглядел почти как новый, несмотря на отсутствие знаков различия и некоторых обязательных элементов. Некая мастерская по пошиву, починке и переделке одежды с задачей справилась, и только отсутствие фурнитуры и невозможность её быстрого изготовления помешали выглядеть, как подобает. Впрочем, внешний вид уже был аккуратен и подтянут, а отследить нарушение формы, кроме самих синарианцев, больше некому.
Вслед за своим новым телохранителем, который, возможно, также играл роль соглядатая, они вышли на улицу. Было довольно прохладно, гостиница стояла возле большого морского бульвара, всего в квартале от бескрайней водной глади. С моря дул свежий ветер. Чистейшее голубое небо без единого облачка и, конечно, без солнца тоже, не грозило ни дождем, ни каким-либо другим капризом погоды.
Как уже знал Роб-Рой, облака «ходили» сорока километрами западнее, по одному маршруту, в сторону небольшого нагорья, где сбрасывали накопленную влагу в большое озеро, питающее большие и маленькие реки, имеющие в этом нагорье истоки. Невероятно, но факт — ни одной археотехнической машины на этой планете не было обнаружено. Возможно, археотехом являлось само подземное обиталище Империального Союза целиком, настолько тонко здесь всё было настроено и отлажено, и погода, и оборот воды, и смена дня и ночи.
Они неторопливо прошли по набережной Большого Македонианского залива, как назвал его Магон Марк, любуясь открывшимся великолепным видом, а затем сели в служебную машину подразделения охраны без опознавательных знаков. Несколько минут тряской дороги, и поездка завершилась.
Дворец, вопреки ожиданиям, представлял собой не очень большое, хотя и изысканно отделанное здание. Он казался совсем крошечным по сравнению с гигантскими многоэтажками, стоящими вокруг него. Династия Ауреев, с незапамятных времен правящая страной, всегда отличалась скромностью и спартанскими вкусами, именно по этой причине они никогда не старались сделать главное здание своего государства самым огромным.
Нынешний Дворец Правителей — куда более грандиозная постройка, к тому же напичканная самой современной аппаратурой, и выглядит намного внушительнее, и вы знаете, кто его построил. Идея создать нечто более солидное, как утверждается в «Воспоминаниях» Греджа эт Дрейвера, пришла в голову Роб-Рою именно в тот момент, когда они с адъютантом смотрели на высокую ажурную башенку, на которой большие часы пробили три четверти десятого.
— Монсоэро император приказал проводить вас в тронный зал, сам он скоро будет, — сказал вышедший навстречу дворецкий.
Могучие охранники в лёгких боевых скафандрах открыли массивные двери, и синарианцы вступили в святая святых македонианской власти. Тронный зал, куда их отвели, на самом деле таковым больше не являлся, осталось лишь название. Вместо трона в нем стояла трибуна, а перед ней — несколько рядов кресел. Реформы шли полным ходом, безжалостно ломая традиции.
