Александр Антонов
Кодекс звезды
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
«Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия!»
П.А. Столыпин
Часть первая
Хроники побед и поражений
Конец 1918 – начало 1919 годаЮг РоссииПоход Добрармии был обречён с самого начала. Екатеринодарский манифест о передаче власти триумвирату – Корнилов, Каледин, Юденич – никто и в России, кроме самих «добровольцев», и то поначалу, всерьёз не воспринял. А заграница и подавно. Англичане и те официальных заявлений в поддержку мятежников не делали, а турки даже предложили помощь. Надо будет, зовите, да? Кому скажете, секир-башка делать будем! Поблагодарили, конечно, за «заботу», но и отказались. Сами справимся!
И стали справляться. Благодаря стремительному походу эскадры Берсенева на Новороссийск, Добрармия была вынуждена покидать город в спешке, оставив под разгрузкой добрую часть припасов и все танки. Не оплошали и внутренние войска Украины под командованием Махно. И так-то из десяти тысяч «добровольцев», высадившихся в Севастополе, в Добрармию подались менее трёх тысяч, так и их повязали, порубали по дороге. Меньше тысячи только и добрались до Екатеринодара. Совсем мало выставил бойцов Юденич, правда, почти сплошь офицеров. Казаки, те сразу держались особняком, а как грохнули «мироновцы» в жаркой схватке Каледина, так и вовсе отвалились. Какое-то время, правда, удалось Добрармии выстоять. Наступать, уж извините, было нечем, но оборону до поры до времени держали. А потом случилась та злосчастная стычка «марковцев» с казаками, и пришёл Добрармии, как сказали бы немцы, капут. Как тактическая единица, она (Добрармия) перестала существовать ещё до конца 1918 года, а её предводитель генерал Корнилов был пленён. Но отдельные отряды, и совсем не мелкие, бегали по степям да горам ещё месяца три, а за ними, понятное дело, гонялся спецназ да казаки. В наиболее боеспособную бандитскую шайку – я вовсе не обзываюсь, скоро узнаете, почему – превратились остатки тех же «марковцев». Хотя сам генерал Марков давно погиб, но соратники его помнили и чтили, отчего и продолжали называться его именем. Уж не знаю, был бы этим доволен сам Марков, останься в живых, не уверен. Так в чём же дело? А в том, что преследуемые всеми и вся «марковцы» озлобились на весь белый свет, включая и «Матушку Россию». Помните у Островского: «Так не достанься же ты никому!» Кровь и пепел отмечали путь этого отряда, кровь и пепел…
* * *
Полковник Зверев отошёл в сторону, даже не скомандовав расстрельной команде «Разойдись!». Впрочем, бойцы и безо всякой команды разбредались кто куда, только бы подальше от висящих на стене деревянного амбара трупов. «Господи! – думал Зверев, трясущимися пальцами чиркая спичкой о коробок. – Так я скоро и впрямь начну почитать себя Ангелом смерти, ибо избавляю людей от мук». Причина думать так у него была. Пленных «марковцы» не брали уже давно: самим жрать было нечего. Однако перед расстрелом всех пленных сначала пропускала через свои руки контрразведка. Что хотели у них выведать? Но только перед казнью изувеченные тела приходилось натурально подвешивать на верёвках на вбитых в стену крючьях. Да какие тела – куски окровавленного мяса!
– Эй, Зверев, выпей, полегчает!
Полковник даже не повернулся на голос. Видеть рожу начальника контрразведки полковника Грязева он не мог, а ведь приятельствовали когда-то…
– Брезгуете, Ваше благородие? – зло поинтересовался Грязев. – Ну, ну… Только вам, полковник, это не зачтётся, когда попадём в лапы к товарищу Малинину!
Грязев, пошатываясь, отвалил, а мысли Зверева стали ещё мрачнее: «Прав, упырь!» Начальник контрразведки правительственных войск полковник Малинин отдал распоряжение всех пленных «марковцев» доставлять на допрос лично к нему. А в тех застенках люди пропадали вовсе без следа. «Сбежались на запах крови, вурдалаки!» – с тоской думал Зверев.
* * *
Налетевший из-за низких скал порыв ветра смешал запах ковыльной степи с запахом моря.
– Потерпи, дружок, – шепнул Кравченко взмыленному коньку, пригнувшись к гриве, – скоро передохнёшь.
Каурый только скосил бешеный глаз, и, хрипя, продолжил бег к скалам. Вскоре Кравченко перевёл коня на рысь, а потом и на шаг. Впереди маячил вход в пещеру, возле которого притаился некто в кожанке, невдалеке стоял конь. Заметив Кравченко, военный поспешил навстречу, предупредительно прикладывая палец к губам, прося вести себя как можно тише. Спешившись, Кравченко поздоровался с офицером за руку.
– Ты что, один? – негромко спросил Малинин.
– Как видишь, – усмехнулся Кравченко.
– Вот чёрт! – оскаблился контрразведчик, блеснув ровными белыми зубами. – Двое мы с тобой среди наших – молодцы, остальные – слабаки!
Кравченко не стал спорить. Зачем говорить, что он чуть коня не загнал, чтобы оторваться от основных сил?
– Что тут у тебя? – спросил он у Малинина.
– Поди, сам посмотри, – вновь оскаблился тот, – только осторожно.
Кравченко бесшумно подкрался к входу. Из пещеры доносился неразборчивый говор. Тогда Кравченко, вжавшись спиной в стену, стал медленно продвигаться в глубь пещеры. Перед очередным поворотом, когда голоса стали вполне различимы, он осторожно заглянул за выступ. В небольшом зале, обрамлённом каменными стенами, находились три человека. Двоих Кравченко знал: начальника контрразведки «марковцев» полковника Грязева и старого знакомца Глеба Абрамова полковника Зверева. Третий в чине капитана был ему незнаком. Наверное, кто-то из подручных Грязева. Разговор меж ними шёл пустяшный: ля-ля-тополя. Но вот с другого входа в зал вошёл ещё один капитан.
– Фелюга на подходе! – доложил он.
– Прекрасно! – обрадовался Грязев. – Как вы полагаете, полковник, – обратился он к Звереву, – втроём ящики до фелюги донести удастся?
Зверев, бросив взгляд на два средних размеров ящика, пожал плечами.
– Почему нет? Только тяжело будет.
– Ничего, потерпим, – каким-то странным тоном произнёс Грязев.
– Кстати, почему втроём? – опомнился Зверев. – Нас вроде четверо…
– Дурак ты, хоть и полковник, – от души рассмеялся Грязев. – Так ничего и не понял?
Зверев, бледнея, потянулся к кобуре, но придержал руку, увидев три направленных на него ствола.
– Ты что задумал, сволочь! – срывающимся голосом прокричал он.
– Да куда мне до сволочи, – усмехнулся Грязев, – я – упырь, вурдалак, и как там ещё вы изволили меня называть?
Зверев угрюмо молчал.
– А сволочь – это ты, Зверев, – продолжил Грязев. – Думал, договорился насчёт фелюги, и я буду тебе за это по гроб обязан? Ну, уйдём мы сейчас в Турцию, поделим по-братски золотишко, и что? Ты будешь мне за это благодарен? Как бы не так! Ты, сука, на каждом углу станешь поливать моё имя грязью, нет? Молчишь? И правильно делаешь: чуть дольше проживёшь, хоть и не намного. Вот что, господин полковник, очень осторожно достаньте из кобуры пистолет. Так. Дошлите патрон и выщелкнете обойму. Замечательно! А теперь застрелитесь! Ну, что вы так на меня смотрите? Я даю вам возможность доказать, что вы благородный человек и не дадите ближнему принять ещё один грех на душу. Ну же, скорее!
«Издевается, сука!» – подумал Кравченко, изготавливая маузер к стрельбе.
Меж тем Зверев начал медленно поднимать пистолет к голове. Грязев и его подручные следили за каждым его движением. Кравченко поднял маленький камешек и кинул его в зал. Звук падающего камня на миг отвлёк контрразведчиков. Вполне достаточно! Зверев оттолкнулся ногами, направив тело вверх и в сторону, за миг до того, как то место, где он только что стоял, пришили три пули. Ещё на лету его пистолет выпустил ту единственную пулю, что была в стволе. Но Грязеву хватило и этого. Дырка ровно посреди лба отворила его многогрешной душе дорогу в ад. Тут же дважды хлопнул маузер в руке у Кравченко и оба капитана повалились на каменный пол.
– Вам бы на пару в цирке выступать! – пробурчал Малинин, пробираясь мимо Кравченко в зал.
Убрав маузер, Кравченко прошёл следом, туда, где Малинин склонился над лежащим на камнях Зверевым.
– Не ранен? – глумливо поинтересовался Малинин у морщившегося от боли полковника. – Ушибы – ерунда, нашей с тобой беседе не помеха! Не здесь, конечно, припасено у меня для тебя местечко поинтереснее. А ну, встать, скотина! – заорал Малинин страшным голосом.
А Кравченко уже подобрал пистолет убитого Грязева. Оружие выплюнуло три пули, и все в цель. Малинин рухнул лицом вперёд, придавив телом не успевшего отползти Зверева.
