Я чувствую, как страх Райана просачивается сквозь дверь. Как быстро все меняется. Как быстро невероятное становится реальным.
почему я должна тебе верить?
ты мне уже солгал.
ты был с ней. Я это знаю.
Какое-то время Райан молча смотрит на экран. Плечи у него опускаются.
Ладно, да, я был у нее дома.
И это я уже знаю. Но все равно слова причиняют боль как удар под дых.
когда я был на каникулах, она позвонила и сказала, что потом ее не будет.
именно так она и выразилась.
но сказала, если я вернусь пораньше, мы увидимся…
я вернулся пораньше, чтобы встретиться с ней, но, когда пришел к ее дому, все было не так, как я думал.
она была под кайфом и вела себя по меньшей мере странно.
И тут я вдруг понимаю одну вещь, которую он не понимает и никогда не поймет: Она трахалась с ним. И делала это для меня.
Вот в чем секрет. Собиралась сказать мне, что он сделал, но только если я отвечу ей или перезвоню. Только если я заслужу это узнать…
Пла́чу и не знаю, кого оплакиваю. Делию? Себя? Нас обеих? Думала, что отлично знаю ее, и что она никогда бы не покончила с собой. Ни хрена я не знаю и не понимаю!
Выбрала Райана – и ошиблась. Делии больше нет. Я ее подвела.
Райан вытирает лицо, еще больше размазывая кровь по щеке.
потом мы услышали объявление.
я думал, она сама себя убила, потому что чокнутая.
теперь не уверен в этом.
Зато я теперь уверена: Райан не мог причинить ей зло. Он врунишка и придурок, но слабак. Он этого не делал. Не хочу, чтобы он тут был.
Уходи.
– Послушай! – слышу я приглушенный крик Райана за дверью. – Ну, пожалуйста! Джереми опасен. Он где-то рядом, я точно знаю!
Уходи.
немедленно.
просто уйди!
Он медлит, снова трет лицо, вздыхает. Наконец поворачивается и уходит.
Оставшись наедине со своими мыслями, понимаю одну вещь: я все время пыталась разгадать тайну, да только не ту. Мне надо понять другое, и это куда важнее: как я буду теперь жить без нее?
Через несколько минут Райан присылает мне еще одно сообщение:
Как думаешь, что у Джереми с рукой?
Глава 25
1 год, 2 месяца и 6 дней назад
Когда зазвонил телефон и на дисплее высветилось: ДЕЛИЯ, Джун была еще в кровати. На часах 16.36. Раньше, в любое другое воскресенье, Джун была бы у Делии. Согласно многолетней традиции, по воскресеньям они пекли торт «духовный».
Каждое воскресенье, пока мать и отчим Делии ходили в церковь, Джун прибегала к Делии, и та изобретала очередной кулинарный шедевр. Вообще-то подруга не отличалась любовью к выпечке, но такова была ее противоречивая натура. «В последовательности меня точно не упрекнешь», – любила говорить она. Пекла для Джун сногсшибательной красоты изделия – торт-башню к дню рождения или жирные шоколадные кексы с толстым слоем сахарной пудры, которые Делия называла «замерзшими маффинами», а однажды даже украсила очередной торт портретом Джун из глазури.
Вдвоем они устраивались в комнате Делии и уничтожали приготовленные ею лакомства, а как-то раз съели тесто для очередного кулинарного изыска, в результате чего у них в животе бурчало от сладкого. Подруги смотрели глупые фильмы, читали или болтали – неважно. Главное, Джун чувствовала себя неотъемлемой частью семейной традиции вроде воскресного обеда. В этом было что-то очень гармоничное, и даже той странной части Джун, которая и не подозревала, что гармония ей необходима, это нравилось.
Но в последние два месяца все было по-другому. И не только по той причине, что Джун начала встречаться с Райаном, а Делия – со Слоуном. Просто Делия все больше и больше увлекалась спиртным, и к воскресенью была не в состоянии подняться с постели, не то что выпекать безумной красоты торты из семи коржей всех цветов радуги. Однако Джун продолжала иногда забегать. Делия звонила Джун во второй половине дня, если была в хорошем настроении, что случалось все реже и реже, и говорила:
– Приходи ко мне скорее. Ты одна только меня любишь и можешь спасти.
Джун приходила, купив по дороге огромный пакет с жирной картошкой фри и несколько дешевых журнальчиков, и делала вид, что все в порядке.
Но привычного порядка вещей больше не существовало – между ними открылось пространство, которого раньше не было. И Джун ощущала грусть и странное облегчение, хотя и не могла объяснить свои чувства.
А в то октябрьское воскресенье, когда Делия снова позвонила, похмелье испытывала Джун. На этот раз Джун не могла встать с постели. И это ее надо было спасать. Только она не испытывала уверенности в том, что найдутся желающие. Просто знала: Делия для этого больше не годится. После прошлой ночи.
Джун проснулась в постели Райана. Он сидел рядом, на полу.
– Послушай, – сказал он, как только Джун открыла глаза. Он что, следил за ней? Ждал, когда проснется? Слова из него посыпались градом: – Надеюсь, ты понимаешь, что ничего… Ну, то есть мы здорово набрались и, будь я трезвым, никогда бы… – Он не мог закончить предложение, а у нее голова раскалывалась, так что она в любом случае мало что соображала. – Прошлой ночью мы…
Джун больше всего хотелось, чтобы он замолчал. Она даже подумать боялась о том, что случилось или, наоборот, не случилось. В голове стоял туман, память лишь изредка возвращалась отдельными вспышками.
– Прошлой ночью мы были не в себе, – помогла ему Джун. Но больше говорить за него сейчас не собиралась. От панического страха у нее сводило горло. Райан предложил остаться у него, пообещал приготовить завтрак, но Джун сказала, что ей нужно домой.
– Мама будет волноваться, куда я запропастилась, – пробормотала девушка, понимая, что они оба знают: это неправда.
Джун ушла. Она вела машину медленно и осторожно, чтобы ее не вырвало, а в голове тем временем зашевелились мысли. Весьма неприятные мысли о лучшей подруге и бойфренде. Трахались они или нет?
Раньше Джун никогда еще не ревновала из-за Делии – ни разу, ни минуты. Она понимала: бывает такое, что лучшие подруги оказываются соперницами, но полагала, что такое случается лишь тогда, когда отношения не такие чистые, как у них с Делией, не такие настоящие, что ли. Дело в том, что, когда Делия была в приподнятом настроении, блистала умом и обаянием и всем нравилась, Джун ею гордилась. А когда Делия была кому-нибудь нужна – а она была нужна многим, – Джун думала, может, это говорит об их хорошем вкусе. Пожалуй, она могла себе представить, что ревнует Делию, лишь в одном случае – если бы та полюбила кого-нибудь больше, чем ее, а это невозможно.
Во всяком случае, так она всегда думала в глубине души.
А теперь в машине чувствовала в груди какую-то горячую боль, такое происходило впервые – Джун ревновала. Но еще и злилась из-за подобного поведения Делии в присутствии Райана, причем поведения преднамеренного. Ну, конечно же, это было преднамеренно. Делия слишком умна, чтобы пустить хоть что-нибудь на самотек.
Райан тоже отличился. Ведь он принадлежит ей, так? Раньше она никогда так не думала, а теперь это было выше ее сил. Джун ненавидела себя, ведь это же… неправильно так думать? Неужели большинство девчонок думают так о своих парнях? Может, это нормально. А даже если и нет, она не понимала, как заставить себя думать иначе.
Джун остановилась по дороге домой и купила поджаристый бублик с сыром – Делии иногда хотелось такой с похмелья, но не успела она съесть и четвертинку, как ее вывернуло наизнанку. Джун улеглась в постель, адреналин зашкаливал. Ей казалось, она умирает или очень хочет умереть. Наверное, это и есть похмелье, – говорила себе. Но не могла не сомневаться: а вдруг это что-нибудь похуже?
Наконец, свернувшись клубком под одеялом, она разрешила себе перебрать в памяти события ночи, вернее, собрать воедино то, что помнила. Помнила, как нервничала, а потом решила: ну и хрен с ним! Хотя это так на нее не похоже, обычно она осторожна по любому, даже самому незначительному поводу, и вот Джун выпила первую рюмку. Ну а потом вторую, третью, затем и считать перестала. Почти все остальное было как в тумане, помнила только отдельные эпизоды – дурацкая игра, Делия и Райан губы к губам, вид с пола ванной комнаты, сырные шарики, вода, лицо Делии, Делия избегает ее взгляда.
Но был еще один момент, который ранил даже больше, чем сам поцелуй. Делия учила ее, как надо пить.
– Просто расслабь заднюю часть горла, и все проскочит. Если ты это освоишь, то с глотанием проблем не будет. – А потом, и Джун почему-то отчетливо помнила этот момент, Делия хитро улыбнулась Райану. – Уж я-то такое умею, – добавила она и, кажется, подмигнула. Нет, точно подмигнула.
