– Олег! Сколько можно?! – возмущался Стоцкий. – Я торчу в кафе второй час, а ты не едешь и не отвечаешь на звонки!
– Ща приеду, где это кафе?
– Ты что, еще не опохмелился?! Кафе на углу городского парка, давай быстрее, у меня масса дел.
– Угу, – сказал Туровский и отключился. – Теперь он у меня не отвертится. Клеопатра Деонисовна, должен вас покинуть, к моему большому сожалению.
– Езжай, – кивнула ему тетка, – и отыщи Олежку.
– Уверен, – хмыкнул сыщик, – что он благополучно отсыпается в своей постели.
* * *
В рабочий полдень желающих отобедать в кафе вместе с банкиром Стоцким оказалось довольно мало, так что Андрей обрадовался, что их разговору лишние уши мешать не будут. Двое студентов сидели в углу полутемного зала, спрятавшись за роскошной елкой, мимо сновал один официант, в другом углу виднелся сам банкир. Но радовался Туровский рано. Владислав Стоцкий встретил сыщика довольно напряженно и неохотно. Андрей сразу направился к нему, извинился и уселся за его столик.
– Частный сыщик Андрей Туровский, – представился он, протянув тому руку.
Внезапное замешательство при виде наглого парня, усаживающегося рядом, уже прошло, и Стоцкий широко улыбнулся, пожал протянутую руку и вроде как успокоился.
– Полагаю, – сказал он, – вы знаете, кто я.
Андрей не стал юлить, в данной ситуации он решил идти напролом и признался, что занимается расследованием ограбления подведомственного Стоцкому банка, только причины, по которым он занимается этим делом, указывать не стал, ссылаясь на желание клиента.
– Ваш клиент Олег Воскресенский? – удивился Стоцкий.
– Он мой клиент, – признался сыщик, – но в несколько другом аспекте. Впрочем, понимаете, тайна следствия и все такое.
– Не понимаю, – пожал плечами Владислав, – а при чем тут я? Я вас не нанимал, моим делом занимается Мочилов, которому я доверяю. Если вы докопались до каких-то улик, так будьте любезны предоставить их официальному следователю.
– Я буду любезен и обязательно предоставлю, – кивнул Туровский. – Вам я хочу задать несколько необременительных вопросов, только и всего.
– Почему вы не добавляете, что действуете исключительно в моих интересах? – хмыкнул Стоцкий. – Значит, ответы могут обернуться против меня. Что ж, я ценю вашу честность, но говорить с вами отказываюсь. Имею такое право, извините, господин сыщик.
– Частный сыщик, – уточнил Андрей, – все сказанное останется между нами!
– В это я не верю. – Благородное лицо банкира перекосилось. – Даже попы не чтят тайну исповеди, что уж говорить о наших сыщиках.
Он резко поднялся, бросил на столик тысячную купюру и направился к выходу.
– Воскресенский вполне возможно находится в опасности! – крикнул ему вдогонку Туровский.
– Может, мне наплевать на него, – прошипел Стоцкий, возвращаясь к столику. – Он мне был должен, я лишь хотел потребовать с него долг.
Останавливать разозленного банкира Туровский больше не решился. Он посмотрел вслед этому ухоженному, уверенному в себе парню и с грустью отметил, что выбрал не ту тактику.
Досадуя на то, что до кафе он добирался гораздо дольше, чем говорил со Стоцким, Туровский подошел к своему автомобилю и покрутил ключами, перед тем как открыть дверцу. Сигнализация привычно пискнула, но Андрей не спешил уезжать, хорошенько задумавшись над маршрутом. Возвращаться домой не имело смысла, ехать за Стоцким – полная безнадега, а вот проведать хмельного Воскресенского было нужно. Да, решил сыщик, нужно было поехать к нему и честно признаться, что он повел себя как слон в посудной лавке. И отдать телефон Олегу, возвращение потери скрасит наглость Туровского, который теперь знает о его долге.
– Интересно, – усмехнулся сыщик, усаживаясь за руль, – сколько он ему должен? Надеюсь, не десять миллионов.
Андрей знал адрес своего клиента. Такое у него имелось негласное правило: если клиент скрывает свой домашний адрес, часто не совпадающий с пропиской-регистрацией, то он перед ним нечестен не только в этом. Работать с такими клиентами Андрей отказывался. Он выехал на центральную городскую улицу и поехал к Воскресенскому.
Где-то на половине пути у него зазвонил телефон.
– Андрей, мне плохо, – простонала Катя Серегина очень уж трагическим голосом.
– Выпейте рассолу, – посоветовал ей сыщик, вспомнив, как девушка его продинамила вчера.
– Не в этом смысле, – всхлипнула клиентка.
– Что случилось? – напрягся Андрей.
– Случилось страшное, – пролепетала Катя, – приезжайте немедленно!
Она отключилась, а Туровский резко, чуть не вылетев с проезжей части, развернулся и поехал к Серегиной. Взбалмошной девицей, рыдающей по поводу сломанного ногтя, ее было назвать никак нельзя. Катя могла рыдать только по очень веской причине. Из-за этой причины Туровский отложил свой визит к Олегу Воскресенскому.
Он припарковал автомобиль во дворе дома Серегиной и тихо зашел в подъезд. Зачем он научил ее вчера обращаться с оружием?! Какая непростительная глупость! Точно, Катерина превысила рамки допустимой самообороны, и сейчас он споткнется о труп преступника. Давать женщине в руки огнестрельное оружие может только полный кретин! Что у нее вчера было в руках? Сигарета, но она хвасталась пистолетами. Говорила, что подарочные? Голова болит сегодня, то, что было вчера, Андрей помнил плохо.
Он поднялся выше на два этажа и увидел то, чего боялся увидеть.
На лестничной площадке между этажами у окна лежало, скрючившись калачиком, бесчувственное тело и держало в руке белую бороду. Сыщик бегло осмотрел его: потрепанная красная куртка из дешевого материала, серые оборванные штаны, некогда бывшие вполне приличными брюками, на голове серая, вся в катышках шапка. Ботинки... Туровский, глядя на них, поморщился, нельзя же доводить обувь до такого критического состояния! Ботинки состояли из двух частей – верхней и подошвы, те держались друг за друга исключительно за счет стягивающих их шнурков.
– Дед Мороз! – догадался Андрей. – Она прикончила этого Деда Мороза.
Он схватился за голову. Что делать? – задавал себе извечный вопрос русской интеллигенции простой частный сыщик Андрей Туровский. Спрятать тело, чтобы на распоясавшуюся девицу сразу не вышли правоохранительные органы? Отвезти ее за границу, к черту на кулички, к тетке в Саратов? Его тетка живет здесь, есть ли у нее тетка в Саратове? Или сдать ее Мочилову и успокоиться на этом?! Нет, если успокоится он, то не успокоится его совесть. Она ему все мозги проест, потому что девица кажется на первый взгляд беззащитной и непутевой. Нет, это умная и хитрая бестия! Надо же, укокошила мужика одним выстрелом. Кстати, где рана от огнестрельного оружия? Что же он копошится?! Сейчас обязательно кто-нибудь пройдет мимо! Нужно поднять тело и поставить его к окну, изобразив напившегося бомжа. Андрей обрадовался, заметив рядом с телом авоську с пустыми бутылками из-под пива и водки. Как хорошо, что посуда не пострадала! Наверху хлопнула дверь, и послышались спускающиеся шаги. Андрей подхватил тело и прислонил его своим торсом к подоконнику, на который поставил бутылки, те дополнили картину – на подоконнике валялся обглоданный рыбий хвост. Туровский поднял воротник пальто и попытался спрятать в нем лицо.
Шаги приближались с пугающей неизбежностью. Сверху спускалась женщина, облаченная в длинную норковую шубу, новые сапоги со скипом, благоухающая французскими духами, которые перебивал стойкий запах алкоголя с площадки, где у окна стояли двое алкашей и распивали спиртные напитки.
– Как не стыдно, товарищ! – укоризненно покачала головой дама, обращаясь к Туровскому. – А еще с виду такой порядочный, привлекательный мужчина. Связались с нашим пропитушкой с третьего этажа! Если вы собираетесь его убить и завладеть жилплощадью, то я скажу, что видела Бенедикта в вашей компании. Учтите! – И она, презрительно фыркнув, прошла мимо.
– Только этого мне не хватало, – тихо возмутился Туровский, на которого секунду назад повесили тяжкое преступление. – Какой еще Бенедикт?!
– И-й-а, – сказало тело, пуская изо рта хмельные пузыри. – Я Бе-бе-бе-ня-я-я.
– Черт, – выругался Туровский, отскакивая от тела, – живой! Нет, вчера мы не так уж и набрались. Или так? – Он сильно засомневался.
Но времени на сомнения у него не было. Рядом страдала Катерина. Оттащив Беню на третий этаж и позвонив соседям, Андрей кинулся к квартире Серегиной.
– С новы-вы-м тя, – понеслось ему вслед, – этим, как его, гадом! Выпьем на бруд-бу-шафт?!
Судя по всему, последнее предложение относилось к соседке, открывшей дверь.
Туровскому же дверь открыла заплаканная Катя.
Без черно-фиолетового макияжа она выглядела гораздо привлекательнее. Ее голубые глаза лучились неподдельным горем, но все равно были чертовски хороши. Нежному облику шел даже стриженый ежик черных волос, которые выгодно оттеняли белую кожу. Пухлые розовые губки трепетали, пытаясь что-то сказать, нос мило хлюпал, ушки с каждым всхлипом чарующе подрагивали. Туровский тряхнул головой, прогоняя прочь наваждение. Клиент есть клиент! Никаких личных отношений с ним, иначе от расследования не будет толка. Вчера он просто дал слабину, что вполне допустимо для нормального мужчины его возраста.
