Выпито было все достаточно быстро, остатки пиршества были собраны в газету и отправлены в урну. Газета была местная, но один из участников вечеринки развернул ее, чтобы посмотреть, нет ли портретов государственных деятелей.
Мне была выделена квартира недалеко от управления и я с удовольствием прогулялся по городу в начинающихся сумерках. Люди настороженно смотрели на меня. Вид военного в фуражке с малиновым кантом, комиссарской звездой на рукаве, портупее с пистолетом, синих галифе и скрипящих хромовых сапогах сам по себе настораживал, но не был опасен. Опасность шла от таких же военных, но приезжающих на черных легковых автомашинах или в черных фургонах с названием «воронок».
Квартира была отдельной, двухкомнатной. Бала кое-какая казенная мебель с жестянками инвентарных номеров. Был и необходимый набор посуды. На кухне электроплитка и старый алюминиевый чайник. Надо будет составить список того, что мне будет необходимо.
Мои два чемодана стояли посреди комнаты. Чемодан с одеждой я разобрал, а книги отнес в маленькую комнатку-чулан.
В маленькой комнате была поставлена солдатская кровать, заправленная так же по-солдатски темно-синим шерстяным одеялом с полосками в ой части, где должны находить ноги.
Приготовив и выпив чай, я быстро разделся и лег спать. Заснул я мгновенно.
Глава 27
Я лежал на теплой земле, положив голову на круглый камень, и смотрел на Большую Медведицу, отмеряя пять сторон ее ковша до Полярной звезды. Внезапно какой-то шорох привлек мое внимание. Кажется, что где-то рядом всхрапнула лошадь. Я приподнялся над землей, и что-то острое кольнуло мне под левую лопатку. В глазах сверкнули искорки, силуэты каких-то людей вокруг меня, и я стал тихо падать в черную бездну. Кто-то схватил меня за ноги и поволок в сторону. Ничего себе обращение, - подумал я, - неужели я такой грешник, что со мной можно так обращаться.
– Рустамбек, часовой убит. Убит и дежурный по заставе. Застава окружена, телефонная линия уничтожена, солдаты спят. Ты сам пойдешь резать урусов?
Человек говорил тихо, но голос его дрожал в предвкушении праздника жертвоприношения неверных Аллаху. Это все равно, что резать жертвенного барана, после чего готовится вкусное угощение, ожидаемое не только правоверными, но и гяурами, принесшими на царских штыках и водку, и белокурых красавиц, которые хотя и вкусные, но не сравнятся по трудолюбию и покорности восточным женщинам.
– Режьте их сами, я пойду резать начальника. Пусть эти собаки знают, что это наша земля, и мы на своей земле будем жить так, как велят нам наши предки. Я здесь хозяин, а не эти люди в зеленых шапках. Они и раньше не давали мне спокойно жить, а после революции совсем жизни не стало. Пошли джигитов, чтобы гнали караван к заставе, мы будем ждать их здесь.
Курбаши грузно повернулся и пошел к небольшому домику, где жил начальник заставы с женой и ребенком.
Когда я открыл глаза, то увидел караван, уходящий в сторону Ирана: десятка полтора верблюдов, нагруженных вещами, примерно столько же повозок с женщинами и детьми, охраняемые всадниками с винтовками за спиной. Я хотел крикнуть, но у меня у меня из горла вырвался хрип, и я никак не мог найти свою винтовку, чтобы выстрелить и привлечь к себе внимание. Что-то со мной случилось. Здоровье у меня крепкое, но я никогда не страдал никакими припадками и никогда не падал на землю без всякой причины. Левая рука совсем не подчинялась мне. Отлежал, что ли, - подумал я и попытался подняться, опираясь о землю правой рукой.
Кое-как поднявшись на ноги, я медленно пошел к зданию заставы. Левый рукав гимнастерки был каким-то твердым и липким, как будто я его испачкал вареньем, и варенье уже подсохло. Потрогав его правой рукой, я ощутил что-то липкое, попробовал это и понял, что это моя кровь. Что же случилось? На крыльце командирского домика что-то белело. Подойдя ближе, я увидел, что это лежит жена нашего начальника, на ее шее и на рубашке было что-то черное. Я заглянул в дом. Начальник лежал в белой нательной рубашке, прижимая к себе своего маленького ребенка. Темные пятна на рубашке говорили о том, что он был убит как мужчина и ребенок был заколот на его груди.
Еле переставляя ноги, я пошел к казарме. Было темно. Не горела даже трехлинейная лампа в комнате дежурного. Дежурный лежал у стола. В казарме солдаты лежали в своих кроватях, некоторые сбросили с себя легкие покрывала, как будто им внезапно стало жарко. И на горле и на рубашке каждого из них темнели в свете вышедшей луны темные пятна.
В комнате дежурного на столе не было телефона. Он лежал разбитый у стола. Черная эбонитовая трубка сломана, но тоненькие проводки не порвались. Я попытался звонить, а в трубке была тишина. Провода, к которым подключался телефон, были вырваны. Кое-как присоединил провода. Тишина. Где-то оборвали провод. Взяв телефонный аппарат, я пошел к видневшимся вдали столбам телефонной линии, и нашел оборванный провод. Аппарат ожил. Нажимая кнопку на телефонной трубке, я стал говорить в черные дырочки на трубке, но голоса не было и меня не слышали. Я стал беззвучно кричать… и проснулся.
Глава 28
Воскресенье било в глаза ярким солнцем. Встал. Привел в себя в порядок. Попил чай. Пошел в управление.
– Товарищ капитан, начальник управления уже у себя, просил зайти к нему, как подойдете, - отрапортовал мне дежурный по управлению, попутно доложив, что происшествий в губернии не случилось.
Пожав дежурному руку, поднялся в кабинет начальника управления.
– Что, не спится на новом месте, - с улыбкой спросил меня начальник - Присаживайтесь. Поговорим. Правильно начали работу, что осадили своего заместителя. Донес на своего начальника так, что дело забрали в Москву и там осудили на десять лет без права переписки. В его лице вы нажили страшного врага, поэтому подумайте, а о чем, я вам говорить не буду. Не маленький, сами догадаетесь.
Москва требует увеличения раскрываемости. Постоянно идут ориентировки о розыске диверсантов, саботажников, врагов народа и членов из семей, агентов иностранных разведок. Готовятся заговоры против нашей партии и против лично тов. Ст. Даже в нашей среде находятся сочувствующие врагам. Второй и пятый отделы добывают и проверяют оперативную информацию, седьмой отдел производит аресты, ну а тебе уже нужно провести следствие и подготовить дело в суд. Собственно говоря, по тебе будут судить о результатах работы управления. Вот ты скажи, почему твоя кандидатура всплыла? Да потому, что у нас сейчас война идет с внутренними врагами, а у тебя боевой опыт нетронутый. Социалистическая законность сейчас заключается в том, чтобы любым путем защитить права и интересы ни в чем не повинных граждан. А для этого мы должны жестко добывать от арестованных данные об их враждебной деятельности и нам достаточно только лишь устного или письменного заявления, чтобы суд принял дело к рассмотрению. Так как люди к нам поступают непростые, то и решения по делам выносит тройка: прокурор, начальник управления НКВД и первый секретарь губкома партии, чтобы ошибки не вышло, чтобы невинный человек не пострадал. Пусть тебя не удивляют внесудебные решения нашей троки, это лучше, чем расстрел от Верховного суда. Я на тебя надеюсь, внимательно почитай дела и смотри, чтобы каждое дело проходило через тебя, что каждый твой работник чувствовал твой неусыпный контроль. Будут затруднения, обращайся к замам или ко мне. Кстати, какое у тебя оружие? Наган. Хорошее оружие, только я начальнику артвооружения хвоста накручу, я же сказал, чтобы руководящий состав управления был вооружен пистолетами Токарева. Хорошая я скажу машина, как маленький маузер, врага не упустишь.
Напутствие предельно ясное. Пошел в отдел. Почти все сотрудники были на месте.
– А вы почему не дома? Я никому не приказывал работать в воскресение.
– Да тут столько работы, товарищ капитан, что если не уложишься в сроки ведения дела, то можно и выговор схлопотать, а там разборы на партсобрании, и звание задержат и да все покатится по наклонной. Уж лучше часа два-три в воскресенье поработать для пользы общей.
– Ну, раз так, то прошу по одному доложить о ведущихся делах. По одному у меня в кабинете.
Доносы были серьезные. Не пропустить их было бы преступлением. Выход на конспиративные встречи два раза в неделю. Проверка, нет ли слежки, применение ухода от наблюдения и появление часов через пять-шесть. Командир роты. Другой инженер на заводе вытер замасленные руки газетой и бросил ее в урну. Бдительный товарищ поднял и увидел, что инженер специально обтирал руки портретом тов. Ст. Анекдот о Политбюро. Анекдот про тов. Л(У). Анекдот про тов. Ст. Восхваление Запада. Попытка внедрения конвейера по заданию американской разведки. Изучает японский язык с целью бегства за границу на Дальневосточном участке. К месту и не к месту вставляет немецкие слова - немецкий шпион. Троцкист - рассказывает о путях построения социализма вразрез с линией партии тов. Л(У) и тов. Ст.
