- А я? – глаза Касси широко распахнулись и мгновенно налились слезами.
Она вскинулась и в отчаянии схватила оборотня за руку обеими ладонями.
– Не возвращай меня…Не отдавай меня ему… Не надо… - с усилием выговаривала она сквозь рыдания.
Фарэс притянул девушку к себе на колени.
- Не верну. Не отдам. Просто спросить хотел, выдержишь ли ты такое путешествие, или мне отказаться от этой идеи. Ты как себя чувствуешь? - большие тёплые руки успокаивающе гладили, вздрагивающую от рыданий, худенькую спину.
- Хорошо! Очень! Просто прекрасно себя чувствую! Я выдержу! Очень выдержу. Я не помешаю! – жарко лепетала Касси, опасаясь, что оборотень ей не поверит.
- Ладно. Тогда ты много кушаешь и послушно лежишь в постели. Кто в комнате пыль вытер пока меня не было?
- Так, я просто тряпочкой немножко…
- Я сказал тебе - лежать.
- Но…
- Лежать!
- Да.
- До самого отъезда: кушать, спать, лежать. Понятно?
- Да.
- Умница. Чем сейчас хочешь заняться?
- Ну… Я только что проснулась и поела, значит, хочу... лежать?
- Молодец! А я пойду давать согласие на отправку с обозом и принимать дела.
В день отъезда Фарэс среди ночи отнёс Касси далеко вперёд по ходу каравана и оставил сидеть в небольшой пастушьей сторожке у дороги. Он страшно нервничал, что оставляет девушку одну за деревянной хлипкой дверью, но иного выхода не видел. Альфа явно будет провожать обоз и может учуять малышку.
К счастью, всё обошлось. Речное селение и альфа остались далеко позади.
Сейчас девочка сладко спит в кибитке, укутанная и накормленная, а впереди их ждёт столица и новая жизнь. Фарэс чувствовал себя счастливым.
Путешествие в столицу шло удивительно гладко. Поздно ночью, когда все уснут, Фарэс заносил Касси, с головой прикрыв её шерстяным покрывалом, в таверну, возле которой торговый обоз останавливался на ночлег.
Сам наслаждаясь этой заботой, оборотень каждую ночь самозабвенно купал девушку, несмотря на её сопротивление, и… оставлял в покое. Он видел, что малышка понемногу приходит в норму, но понимал, что, после пережитого, ей ещё долго нужен будет щадящий режим и полное воздержание от близости с мужчиной.
Касси, лежа в кибитке, прекрасно высыпалась за день, а Фарэсу, который вёл несколько повозок с товаром, и часто мотался между ними, нужно было отдохнуть, поэтому после купания он ложился спать, а девушка гуляла по маленькой комнатушке, отчаянно скучая.
Правда, однажды, она, пользуясь тем, что оборотень крепко спит, мышкой выскользнула за двери их номера и отправилась гулять одна во дворе. Касси полагала, что мужчина слишком осторожничает, когда прячет её, и рассчитывала вернуться в комнату до того, как Фарэс проснётся. Когда, ранним утром, он нашел её у клетки с кроликами, оборотню пришлось очень строго отчитать девочку.
Касси так сильно испугалась его гнева, что долго тихо плакала под шкурой, лежа в кибитке. Фарэс, поначалу, довольно слушал её всхлипы, гнев из-за своего страха за неё ещё клокотал в груди. Но постепенно оборотень успокоился, и теперь, уже мучительно терпел каждый её жалобный вздох, чтобы не испортить весь воспитательный процесс. Наконец, мужчина не выдержал, нырнул под крышу кибитки, притянул девчонку себе на колени и начал ласково поглаживать по спине.
«Богиня! Какая же она приятная и пахнет так славно! Когда Касси наберётся сил, я возьму её, и буду жить с ней столько лет, сколько ты ей подаришь Богиня! А я постараюсь беречь девочку, буду с ней очень, очень, очень осторожен», - думал Фарэс, пока Касси понемногу успокаивалась и засыпала.
Тем же вечером, на очередном постоялом дворе, во время последнего ночлега перед прибытием в столицу, Фарэс купал Касси. Она, стараясь загладить свою вину за прошлую ночь, стояла в корыте смирно, безропотно позволяя оборотню намыливать всё своё тело, нежно обмывать, а потом водить наглым носом по чистой распаренной коже.
И Фарэс унюхал…
Сначала он, чуть ли не испуганно, отшатнулся. Потом, оборотень выхватил Касси из лохани с водой, и, прямо мокрой, быстро положил на кровать. Он плотно уткнулся носом в живот и стал щекотно водить им кругами. Неожиданно, Фарэс одним махом сбросил с себя одежду, обернулся, и, уже волком, стал вынюхивать её живот.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Потом сел, как изваяние, прикрыв широкие мощные лапы пушистым хвостом и замер, вперив неподвижный взгляд в девушку на кровати.
Касси настороженно посмотрела в непроницаемую волчью морду. Она ничего не понимала. Девушка начала замерзать, поэтому осторожно приподнялась, встала, на цыпочках подбежала к полотенцу и кое-как вытерлась. Натягивая рубашку, она покосилась на волка – оборотень даже не шелохнулся.
Касси полностью оделась и села на постели, чинно сложив ладошки на коленях. Оборотень по-прежнему не сводил с неё странного неподвижного взгляда.
Сколько они так просидели, Касси не знала. В какой-то момент волк моргнул, обернулся, и Фарэс устало произнёс:
- Мы возвращаемся в Речной дом.
Глава 16.
- Неееет! – Касси уже час билась в истерике, толкалась, кричала, плакала, рвалась куда-то бежать.
Оборотень никак не мог её успокоить. Наступил момент, Фарэс стал серьёзно опасаться, что этак хрупкая человечка от переживаний сбросит такого драгоценного ребёнка, которого он учуял в её утробе. А кроха была невероятно важна не только для своего отца, но и для всего степного клана, в случае, если это мальчик. Обученный наследник альфы испокон веку был залогом спокойствия и процветания для волчьих стай.
Запах будущего волчонка еле-еле пробивался. Это отец, особенно альфа, может распознать беременность своей самки сразу, да и то, уткнувшись ей носом в живот. А Фарэс почувствовал его только через две недели, и то, при очень тесном и спокойном обнюхивании девушки.
Отчаявшаяся Касси по-прежнему билась в руках оборотня, порывалась куда-то бежать и без конца, как молитву, то тише, то громче, то коротко, то протяжно, повторяла одно и то же слово: «нет, нет, нет, нет...».
Малыш альфы внутри плачущей человечки был настоящим чудом… и крахом всех выстроенных надежд и планов Фарэса на счастье. Он с болью смотрел на женщину, которую решил было сделать своей на всю её жизнь и понимал, что должен вернуть полюбившуюся самку будущему папаше.
Ребёнок – это надежда и радость, которую оборотни могут ждать всю жизнь, и так и не дождаться.
Беременность человеческой женщины от оборотня – невозможное чудо, не иначе, как подаренное Степному альфе самой Богиней. Утаить это от него, Фарэс считал не просто предательством - преступлением перед всем своим кланом. Воин просто не мог пойти на такое!
Вдруг человечка затихла, замерла, уставившись на оборотня своими распахнутыми, полными слёз, покрасневшими глазищами.
- Фарэс, ты же можешь убить меня, не больно? Пожалуйста! Если тебе так надоело со мной возиться, просто перекуси мне горло, - она откинула назад голову и резко придвинулась к лицу Фарэса, плотно прижимаясь к его губам своей тоненькой белой шейкой.
Фарэс дрогнул, глядя на сильно бьющуюся голубую жилку под нежной кожей. Не выдержал, провёл языком. Потом резко выдохнул, обдавая её шею горячим дыханием, и никак не мог вдохнуть. Прижал к себе желанную девчонку и просипел:
- Ладно, маленькая, успокойся. Пока поедем дальше, в столицу. Завтра в дороге, я подумаю, как лучше поступить.
Касси, обессиленная истерикой и немного успокоенная тем, что направление «подальше от Степного альфы», хотя бы временно, не меняется, послушно слезла с колен и улеглась в постели, отвернувшись лицом к стене.
Теперь, когда ужас возвращения отступил, она попыталась думать.
Фарэс - первый мужчина, которого девушка не боялась. К неспешным ласкам этого оборотня она понемногу привыкла, больше того, начала их ждать и даже радоваться им. Касси не глупа и видела, что нравится ему. Она не раз замечала, как сильно мужчина её хочет.
Полтора месяца, пока альфа водил караван на морские торги, до того, как Степной едва не убил её, этот большой и сильный оборотень ходил с ней и Асси повсюду. Он был не просто их защитником, но и постоянным, чаще молчаливым, собеседником, и всегда неизменным помощником. Касси постепенно привыкла полагаться на него, воспринимать не только, как заступника, но и как кого-то более близкого.
