Две оборотницы, которых таскали с караваном специально для него и воинов, не вызывали в нём ни малейшего желания. Он даже не подошёл ни разу ни к одной из них. Торговые партнёры после заключения сделок не раз, кроме обильного обеда или ужина, предлагали ему «угощение» в виде хорошенькой юной девочки, но Чингар вежливо отказывался. Ему до одури хотелось женщину, но именно свою человечку! Он даже, на какое-то время, заподозрил в себе болезненную склонность к этим мотылькам-однодневкам и прошёлся по торговому ряду с человеческими рабами. В некоторых клетках находились изумительные красавицы, и раньше, Чингар точно не удержался бы и прикупил парочку, но сейчас почти равнодушно прошёл мимо. Он хотел только ту, что осталась фавориткой в Речном доме.
Чингар предвкушал, как затащит её в спальню и когтями сдерёт с девчонки всю одежду, до самого последнего лоскутка, чтобы ничто не мешало её восхитительному запаху благоухать в его комнате, а ему самому брать её, как только вздумается. Он не выпустит её долго, очень долго, будет вонзать член во все её узкие дырочки, в самых разных позах и дышать ею, снова и снова, пока, наконец, не насытится за всё то время, когда думал о ней и с усилием гнал из головы её манящий запах во время важных переговоров.
Даже если человечка не выдержит такого напора и сдохнет под ним, плевать! Он хочет эту девчонку до скрученных яиц, член вскакивает в боевую готовность от одной, случайно проскользнувшей, мысли о ней, и больше Чингар не намерен терпеть!
А няньку Асие он, при необходимости, найдёт другую, если хрупкая малышка не сможет выдержать его желания! Нет! Точно, в любом случае, найдёт другую! Лучше, если человечка будет жить в его спальне и принадлежать ему одному, пока жива. Да и вряд ли она сможет ходить... Жаль, но Степной альфа не привык ограничивать себя с женщинами, тем более с человеческими!
Касси даже не подозревала какая беда надвигается на её голову. Осенний день был на удивление тёплым и солнечным, хотя холодный ветер, всё же заставил девочек надеть меховые жилетки.
Занятая с детства привычным делом, результат которого неожиданно оказался настолько востребованным в селении оборотней, Касси воспарила духом.
Жестокий и ужасный насильник надолго убрался с глаз. Девушка, окруженная искренней любовью ребёнка и некоторым уважением жителей Речной стаи, как к мастеру по плетению, начала чувствовать себя почти счастливой.
К тому же, в её маленькой плетённой шкатулочке начали собираться собственные деньги. Невесть какой капитал, но Касси начала мечтать, что, возможно, сможет накопить достаточно, чтобы нанять какого-нибудь оборотня унести её отсюда.
Иногда, переплетая лозу, когда Асия уже спала, девушка мечтала о возвращении. Сердце замирало от сладкой мысли, что она уедет отсюда, но вопрос «куда возвращаться» оставался пока без ответа.
К родителям? Правильно ли это? Ждут ли они её? Не навредит ли она сёстрам? Отец снова будет хлестать её розгой каждый выходной? Нет! Не стоит, пожалуй, домой…
В человеческий квартал столицы оборотней? Муж тоже захочет брать её в постели…Неприятно, но, хотя бы, не так больно и страшно. В остальном, жизнь в квартале Касси понравилась. Только, ждёт ли её муж? Если нет, её отдадут другому? Может ли человеческий мужчина быть хуже двуликого? Сейчас кажется, что нет…
С такими размышлениями получалось, что деньги понемногу копятся, и придёт время, когда Касси можно будет сбежать, а некуда!
В этот тёплый осенний выходной они с Асси с утра отправились со своими плетёнками на базар. Товар разлетелся, как горячие пирожки! Касси довольно подсчитала выручку. Мама сейчас могла бы ею гордиться. Дома она никогда столько не зарабатывала. Охранник, скучая, лениво жевал обломок прутика больше не опасаясь, что тот ядовит, и с интересом поглядывал на проходящих мимо оборотниц.
В сопровождении довольной выторгом няни и неторопливого охранника, радостная Асия, с подскакивающими в такт шагам тугими косичками, вприпрыжку возвращалась с базара, сжимая в кулачке заработанные деньги за собственноручно сплетённую мисочку, когда своими зоркими глазками увидела далеко в степи голову каравана.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Папа! Папа вернулся! – восторженно завизжала девочка и стала прямо на улице сбрасывать одежду, чтобы обернуться и бежать к отцу.
- Фарэс, оборачивайтесь и бегите с ней. Девочку не удержишь, я за ней не угонюсь, лучше сопроводить её навстречу каравану, - дала распоряжение охраннику обеспокоенная Касси.
- А как же Вы, госпожа? Я не могу оставить Вас одну, - замялся охранник.
- А я быстро побегу домой. Будем готовить дом к приезду хозяина. Поторопись! Асия уже оборачивается! – воскликнула девушка.
Охранник мигом разделся, забросив за плечи мешок с одеждой принял волчью ипостась и рванул за девочкой. Касси, совершенно не обращая внимания на обнажённого мужчину, успела собрать с земли, отряхнуть и сунуть в его мешок вещички Асии, чтобы девочке было во что одеться при обратном обороте.
Оставшись одна, девушка на мгновение почувствовала себя совершенно беззащитной. Впервые за полтора месяца она оказалась на улице без охраны. Они с Асси не успели отойти далеко от базара и на прилегающей улице было полно прохожих. Редкие оборотни пробегали в волчьей ипостаси, в основном по центральной улице туда-сюда шли мужчины и женщины. Двуликие торопились по своим делам и не обращали внимания на человечку, одиноко стоящую на дороге.
Касси, помявшись на месте с минуту, неуверенно направилась к дому. Нежданная свобода оказалась бесполезной.
«Богиня не устает играть с нами в свои жестокие игры. Даёт то, чего нам больше всего хочется, либо не тогда, либо не так», - грустно подумала Касси, вспомнив, как отчаянно желала поцелуев голубоглазого сына главы города и что из этого вышло, когда она их получила.
Опомнившись, девушка поспешила в Речной дом, сообщить о возвращении хозяина.
Суматоха поднялась нешуточная. Оборотни были несуетливы и передвигались совершенно бесшумно, но только не сегодня. Все кинулись наводить порядок, мыть, чистить, вытряхивать, варить, жарить, тушить… То тут, то там в комнатах слышались перекрикивания, рычание, иногда, испуганные или растерянные возгласы.
Касси благоразумно укрылась с небольшим пучком короткой тонкой лозы и ведром воды для вымачивания её перед работой, в своей комнате. Она давно хотела сплести себе вторую шкатулочку для денег... и плетение всегда успокаивало её.
Волк появился внезапно.
Лоза с сухим треском рассыпалась по всему полу, когда он неудержимо накинулся на неё. Девушка, в последней отчаянной попытке вырваться, с грохотом перевернула ногою ведро. Эти звуки на некоторое время оказались последними, раздавшимися в её комнате.
Долго, очень долго, Касси не могла как-то сопротивляться, не могла кричать или даже просто стонать, и, тем более, защищаться, потому, что огромный стремительный оборотень был везде.
Его жадные вездесущие руки летали по её телу и там, где они побывали, на ней уже на оставалось одежды. Властные могучие ладони сжимали, мяли, тискали и делали с хрупким маленьким телом девушки всё, что яростно хотел их хозяин. Одновременно альфа жадно хозяйничал у Касси во рту, исследуя языком её нежную внутренность, кусая и втягивая мягкие губы и маленький язычок, лишая Касси голоса и дыхания, в то самое время, как огромный член уже с силой долбился в узкое неподготовленное лоно.
Замерев от первой разрядки, оборотень на миг остановился, откинув назад голову и закатив глаза от удовольствия. Касси, пользуясь случаем, жадно хватала ртом воздух. Возможность дышать неожиданно оказалась самой насущной, хотя хрупкое тело дрожало от напряжения и боли. Оборотень оставался внутри, и Касси не успела прийти в себя и отдышаться, когда почувствовала, что член внутри снова наливается, опять становится огромным, начиная распирать её маленькое влагалище.
- Неееет! – в отчаянии захныкала девушка. Но оборотень уже неистово облизывал и покусывал её всю, жадно сосал и грыз её вкусные соски, время от времени очень больно прикусывая, явно ненароком, но на сахарной груди Касси уже показалась алая кровь. Альфа быстро и жадно зализывал эти раны на нежной коже, чтобы тут же сделать новые. А член жил своей жизнью он яростно долбился, выстреливал, недолго отдыхал и снова долбился.
