Зазвонил телефон, и он кинулся к аппарату, надеясь, что звонит Дарси.
– Привет Остин. Наслаждаешься выходным? – спросила Эмма.
– Думаю, да. – Еще бы знать, как вообще можно наслаждаться выходными.
– Слушай, я тут подумала, может, сходишь сегодня со мной в Центральный Парк?
Эмма хотела пойти на охоту? Остин был таким взвинченным, что ему требовалось какое-нибудь приключение чтобы выпустить пар. Может быть, им посчастливится поймать вампира… который знает хоть что-нибудь про Шенну.
– Да, я пойду.
В полночь Остин встретился с Эммой в Центральном парке рядом с магазинчиком сувениров, около входа в секцию животных. Револьвер в наплечной кобуре был заряжен серебряными пулями. Такие пули не могут убить вампира, но причиняют дикую боль и замедляют реакции демона. Этого хватит, чтобы задать несколько вопросов. На всякий случай, для подстраховки Остин положил во внутренний карман пиджака пару кольев. Свои колья Эмма хранила в рюкзаке за плечами.
Они пошли в сторону севера по тропинке, выложенной кирпичом.
– Гаррет сегодня вернул свой контракт мисс Штэйн, – тихо проговорила Эмма, исследуя кусты и деревья с левой стороны. – Мисс Штэйн была уверена, что ты до сих пор не подписал свой экземпляр.
Остин осматривал местность справа.
– Я занес его вчера вечером в ВЦТ.
– Что? – вскричала Эмма. – Ты ночью пошел в ВЦТ?
– Ага. Они меня наняли для участия в шоу, вот я и подумал, что это законный повод, чтобы туда наведаться. И предполагается, что я не знаю о вампирах, так почему мне избегать их офиса? Прекрасная возможность осмотреть логово врага.
– Это была хорошая возможность, но, Господи, Остин, это же опасно! Кто-нибудь из вампиров пытался на тебя накинуться?
– Нет.
– Ну, расскажи мне еще что-нибудь. Как это место выглядит?
– Оно выглядит… нормальным.
– Что ты там делал?
Остин пожал плечами:
– Я вернул подписанный контракт режиссеру реалити-шоу.
– Как его зовут? Он вампир, да?
– Нет, она смертная. И ее зовут Дарси Ньюхарт. – Остин замялся, но решил признаться, – она моя загадочная женщина.
Эмма сглотнула:
– Та, которую ты больше ста раз сфотографировал? – Она засмеялась, – О, это потрясающе! Так она режиссер?
– Да.
– А ты точно знаешь, что она смертная?
– Абсолютно.
– Почему ты так уверен?
– На ее столе стоял шоколадный напиток. И у нее есть пульс.
– Она позволила тебе найти у нее пульс? – Эмма присмотрелась к напарнику, – Ты все ещё увлечен ею, да?
«Больше, чем когда-либо». Они дошли до развилки, и Остин, махнув рукой, предложил:
– Давай пойдем направо.
Эмма согласилась.
– Что она к тебе чувствует?
Остин пожал плечами. Он знал, что Дарси его хочет, но не готова признать это. Или сознаться, что поймана в ловушку вампирского мира.
– Ты с ней уже обжимался?
Он состроил гримасу.
– Ты о чем? Звучит довольно противно.
Эмма хихикнула:
– О, я уверена, что с тобой так и будет.
Он пнул девушку в плечо. Со смехом, та дала ему сдачи.
– Я просто спросила! Ты с ней целовался?
– Ну… – в таком случае, он определенно с ней обжимался. И это совсем не было противно.
– Ну? – Эмма ускорила темп, чтобы не отставать. – Ты ее поцеловал?
– Я хочу воспользоваться Пятой поправкой к Конституции и отказываюсь давать показания против самого себя.
– Ты ее поцеловал!
– Я этого не говорил.
Она хмыкнула:
– Пятая поправка это практически признание вины.
– Мы невиновны, пока не доказано обратное. Это у вас, англичан, все наоборот.
Эмма усмехнулась:
– Но я права, правда? Ты с ней обжимался.
Остин продолжал идти.
– Будь осторожен, Остин. Что ты знаешь, кроме того, что она сотрудничает с врагом?
– Я кое-что выяснил о ней. И кроме того, у нас какая-то связь… Я очень легко проникаю в ее сознание, и, поверь мне, там нет ничего злого!
– Не хочу сыпать тебе соль на рану, но, если она в курсе, что ты читаешь ее мысли, она может этим манипулировать.
– Дарси не знает. Она полностью невинна. – Остин остановился и посмотрел направо. В сумраке он видел очертания деревьев и большого камня. – Говоря о невинных, ты не слышала, только что чей-то крик.
– Не уверена, – Эмма повернулась, осматривая окрестности.
Остин внимательно прислушался, но услышал только шелест листьев на ветру и тяжелое дыхание Эммы. Он закрыл глаза и сконцентрировался. Нападающие могут легко приглушить крики жертвы, но несчастная будет продолжать кричать в своем сознании. Однажды в Восточной Европе он нашел группу женщин и детей в пыточной камере, расположенной под землей, услышав их беззвучные крики.
«О Боже! Помогите!»
– Туда. – Остин показал на большой гранитный валун, женщину атаковали с другой стороны. Он достал револьвер и жестом показал Эмме, зайти справа от камня. Она молча направилась в указанную сторону, доставая на ходу деревянные колья из рюкзака.
Остин остановился на мгновение и услышал женский всхлип. Отлично. Будет забавно, если они наткнутся всего лишь на парочку влюбленных. Остин обогнул камень, подняв руку с оружием.
Срань Господня, это на самом деле нападение. Два вампира прижимали женщину к камню. Один впился в ее шею, другой стаскивал с несчастной трусы. Ублюдки!
– Отпустите ее! – Остин медленно приблизился, держа пистолет наготове.
Второй вампир оставил в покое женские трусики и обернулся, чтобы посмотреть на Остина. «Оставь нас, смертное ничтожество, и забудь, что ты видел».
К счастью, команды вампиров не оказывали на Остина никакого эффекта. В одно ухо влетали, в другое вылетали.
– Я не сдвинусь с места. А вот вы уйдете. Навсегда.
Присвистнув, вампир направился к нему:
– Как ты смеешь мне сопротивляться? Дурак, ты не мжешь нас остановить.
– Да что ты? – Остин отметил, что у вампира русский акцент, потом прицелился и выстрелил.
Кровосос резко дернулся и схватился за плечо, из которого потекла кровь. Лицо демона исказилось от боли.
– Что ты наделал?
– Я использовал серебряные пули. Они немного жгут, верно?
Вампир зарычал и кинулся вперед. Остин снова выстрелил, и подонок упал на колени.
Тем временем первый вампир оторвался от шеи женщины и повернулся к Остину.
– Ты, чертова сволочь, – он заслонил себя несчастной. – Думаешь, несколько серебряных пуль нас остановят?
Остин выругался. Нельзя стрелять, пока вампир использует девушку в качестве прикрытия. Он медленно стал передвигаться влево, в надежде найти такой ракурс, чтобы не задеть смертную.
