Увидев одинокую фигуру девушки, удалявшуюся от корабля, они могли перехватить ее и попытаться выяснить цель прибытия корабля Медицинской службы. Она в свою очередь могла открыть им свое происхождение и предупредить об опасных замыслах Вельда по отношению к планете Дейра.
«Но в таком случае, — мрачно продолжил Кальхаун свои раздумья, — они уже заметили, что я ее преследую, а это может расстроить ее планы. Я также хочу ей помочь, но дорога, которую она выбрала, очень опасна!»
Спустившись с очередной возвышенности, он увидел совсем близко группу из дюжины или более животных. Бык посмотрел вверх и заревел, а коровы свирепо уставились на него. В их поведении и близко не было пресловутого коровьего спокойствия.
Кальхаун постарался побыстрей уйти прежде, чем бык бросится на него. И тут он вспомнил о том, что натворили животные накануне. Он почувствовал, что бледнеет.
— Мургатройд! — сказал он громко и сухо. — Мы должны бежать! Быстро! Следуй за мной изо всех сил. Даже если ты потеряешься, должен бежать! — добавил он на ходу.
Бегом и шагом он преодолел около ста метров. Вновь побежал. Наконец он увидел ее на вершине небольшой возвышенности. Девушка остановилась. Кальхаун бросился к ней. Затем он увидел, что она поворачивает назад. Сняв оружие с предохранителя, он, чтобы привлечь ее внимание, выстрелил в землю.
Неожиданно девушка в панике бросилась бежать к нему. На мгновение она исчезла во впадине. На верхушке холма показались рога, а затем и все стадо. Четыре, двенадцать, пятнадцать, двадцать! Животные с яростью устремились вслед за девушкой.
Кальхаун вновь увидел девушку, бежавшую изо всех сил. Чтобы указать ей направление, он еще раз выстрелил и побежал быстрее. Мургатройд очень старался не отстать. Время от времени тормаль кричал, умоляя не бросать его: «Чи-чи-чи!»
На горизонте показалось еще большее стадо, состоявшее почти из ста животных. Оно двинулось вслед за первой группой. Вожак группы и его «гарем» побежали еще быстрее. Девушка убегала от них, но следовало учитывать инстинкт диких животных на открытом пространстве. Сам Кальхаун узнал об этом всего два дня назад. Животные атаковали только тех, кто находился на ногах. Человек на лошади был для них существом, которое можно терпеть или убегать от него. Человек же, стоявший на ногах, должен быть брошен на землю, растоптан и растерзан рогами.
Животные в первых рядах опустили головы. Бык бежал с закрытыми глазами, но коровы, часто более опасные, чем быки, бежали впереди с широко раскрытыми глазами и в злобном напряжении. Они бежали гораздо быстрее, чем это могла сделать девушка.
Она появилась на ближайшем холме, белая как мел, с развевающимися волосами. Ближайшее из животных было на расстоянии каких-то десяти метров, когда Кальхаун выстрелил. Одно из животных взревело, когда луч попал в него.
Зверь упал, а вслед за ним попадали и другие. Девушка уже увидела Кальхауна и, задыхаясь, из последних сил бежала к нему. Кальхаун встал на колено и без колебании открыл огонь по первой группе животных.
Но это не принесло успеха. За первыми появлялись все новые и новые животные. Казалось, что весь скот равнины объединился в этой безумной и слепой атаке. Слышен был частый, как барабанная дробь, громовой грохот копыт.
Все больше рогов и голов возникало над горой убитых Кальхауном животных. Их постигала та же участь. Образовался своеобразный барьер из убитых животных, который, однако, пытались преодолеть некоторые из все прибывающих коров. А Кальхаун все стрелял и стрелял без устали…
Ему все же удалось повернуть стадо. Сначала бросилась бежать небольшая группа, а затем за этой группой последовали остальные животные, подчиняясь извечному инстинкту диких животных: в случае возникновения опасности присоединяться к себе подобным. Появилось плотное, густое, все более непроницаемое облако пыли, за которым слышались топот копыт, рев, мычание.
Прошло несколько минут, и топот стал не таким интенсивным. Затем резко оборвался — и Кальхаун с девушкой оказались одни перед ужасной горой животных, которая спасла им жизнь. Они могли видеть крупы животных, которые даже мертвые словно продолжали свою безумную атаку, не понимая, куда они бегут и с какой целью.
Кальхаун задумчиво дотронулся до ствола своего бластера и округлил глаза, увидев, что ствол почти раскалился.
— Я только сейчас вспомнил, — сказал он холодно, — что не знаю вашего имени. Кто вы?
— Мэрил, — ответила она, судорожно сглотнув. — С-спасибо.
— Мэрил, вы — идиотка! Тот факт, что вы в одиночку покинули корабль, свидетельствует о том, что с головой у вас не все в порядке! Вы могли бы заблудиться, и мне это стоило бы нескольких дней поиска. А эти дни мне необходимы для гораздо более важных дел!
Он замолчал и перевел дух.
— Вы могли уничтожить даже ту маленькую возможность хоть что-то противопоставить планам, которые разрабатываются на Вельде! Вы действовали с такой концентрацией глупости и безумия, какую только можно вообразить!
А затем добавил с горечью:
— Кроме того, я вынужден был бросить Мургатройда где-то сзади, чтобы успеть вовремя. Он остался где-то на дороге, по которой двигались животные!
Он повернулся к ней спиной и мрачно сказал:
— Ладно! Возвращаемся на корабль и отправимся на Дейру. Мы должны туда добраться во что бы то ни стало. Эх, Мургатройд…
В это время они услышали, как кто-то тихо чихнул. Из облака клубящейся пыли появился Мургатройд. Измученный, весь покрытый пылью, с опущенным хвостом, он все чихал и чихал. Он передвигался, едва переставляя лапки, но как только увидел Кальхауна, чихнул еще раз и скорбным голосом сказал: «Чи!» Затем сел, ожидая, что Кальхаун подойдет и возьмет его на руки. Когда Кальхаун сделал это, он вцепился в него и трогательно зачастил: «Чи-чи-чи-чи», словно человек, испытавший невероятные ужасы и несчастья. По правде говоря, то, что такому маленькому животному, как Мургатройд, удалось спастись, и в самом деле было удивительным. Бог знает, как он не угодил под копыта сотен обезумевших животных! Большей частью это произошло благодаря везению, но необходимо было обладать фантастической ловкостью, чтобы не оказаться растоптанным.
Кальхаун направился в долину, где находился шахтерский поселок и где приземлился корабль. Мургатройд цепко держался за его шею. Мэрил уныло плелась за ним. Она была в том возрасте, когда девушки (да и мужчины соответствующего склада) из-за отсутствия многообещающего личного романа могли страстно увлечься какой-либо идеей или делом. Когда они посвящали себя подобным делам, то безгранично верили, что любой драматический поступок имеет смысл. Но сейчас Мэрил была убита случившимся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
