Посетитель, случайно оказавшийся вместе с нами в описанное выше время раздачи подарков, получал из них долю, которая соответствовала его положению в обществе. Все, что оставалось не отданным после распределения даров, султан отправлял своим родственникам в Оман.
На экваторе всегда царит лето и четыре времени года различаются только названиями, и это определенно упрощало необходимый на год набор нарядов. Если бы нам пришлось защищать себя особой одеждой от осени, зимы и весны, это страшно осложнило бы нашу жизнь.
Сезон дождей, который продолжается шесть или восемь недель и во время которого ртуть в термометре опускается до восемнадцати градусов Реомюра[3], – единственная зима, которая бывает в тех краях. При подобной погоде, сырой, но не холодной, мы одевались в бархат и другие тяжелые ткани и не ждали девятичасового завтрака, а пили чай с печеньем за час или два до него.
Всю одежду шили вручную, о швейных машинках в годы моей молодости не было даже слышно. Покрой одежды очень простой и один и тот же для обоих полов. Что касается затягивания тела в корсет – этого вредного и отвратительного обычая, то ему восточные женщины еще не покорились. Стиль одежды всегда одинаков, меняются только материалы, так что европеец пожаловался бы на однообразие. Однако в Европе постоянные изменения моды приводят к семейным ссорам и отвратительным сценам из-за больших затрат, которые они влекут за собой. Я не так самонадеянна, чтобы пытаться преобразовать это нездоровое увлечение модой, и вовсе не хотела бы превратить моих просвещенных европейских подруг в мещанок; я просто прошу позволения отметить, что арабские женщины гораздо менее расточительны. А взгляните на европейских женщин: им приходится приобретать одно пальто для зимы, еще одно для весны, плащ-дождевик для лета, множество платьев, примерно дюжину шляп (поскольку некоторым дамам к каждому костюму нужно по шляпе), несколько зонтиков от солнца, подходящих к шляпам и платьям, и так далее.
А наряд арабской женщины, каким бы ни было ее положение в обществе, – сама простота. Она носит рубаху, доходящую до щиколоток, длинные широкие шаровары, собранные над ступней, – а не короткие штаны до колен – и платок на голове. Материалы бывают разными. Богатые женщины предпочитают золотую парчу во многих разновидностях, бархат или шелк с богатой отделкой, но в сильную жару одеваются в простые и легкие ткани – набивной ситец или муслин. Кроме того, рубаха не может быть слишком длинной, потому что не должна закрывать вышивку на шароварах или золотые кольца на лодыжках; с одного из этих колец свисает много маленьких золотых бубенчиков, которые приятно звенят при каждом шаге. С головной повязки, которую носят на лбу, спускаются две длинные ленты с большой бахромой, которые спадают на спину или спускаются на бока по одной с каждой стороны лица. Большой шелковый платок спускается до щиколоток.
Когда арабская дама выходит из дома, она надевает шале, которое заменяет ей теплый шарф, жакет, пальто, непромокаемый плащ и пыльник. Это широкая накидка из черного шелка, вышитая по краям узорами, золотыми или серебряными в зависимости от достатка и вкуса хозяйки. Но, бедна женщина или богата, она никогда не имеет больше одного шале, и его стиль никогда не изменяется. По моему скромному мнению, восточная женщина, при огромном количестве свободного времени и при бездеятельности, к которой ее вынуждает жара, имеет больше оснований для того, чтобы сильно увлекаться нарядами, чем подвижная занятая европейская женщина. И я должна сказать, что не могу понять, как такие умные люди с таким высоким интеллектуальным развитием могут настолько отдавать себя подобным пустякам.
В сезон дождей обеспеченные люди надевают длинный плащ, который называется джоша. Он спускается до ступней и богато вышит золотой нитью; эту одежду носят поверх всего остального. Джоша распахнута сверху донизу и закрепляется на высоте груди металлическими зажимами. Пожилые дамы предпочитают толстую персидскую шаль.
Однако мы были готовы к любым капризам погоды: у нас существует очень удобное устройство для обогрева – маленькая медная жаровня на трех ножках. Она стояла в центре комнаты на высоте нескольких дюймов над полом, была наполнена горящим древесным углем и распространяла приятное тепло. Кроме того, в это время года собирали урожай кукурузы. Початки очищали от листьев, клали на жаровню, и через пять минут их можно было есть. Пока они жарились, зерна постоянно лопались, и раздававшиеся при этом хлопки были восхитительной забавой для нас, детей. Несмотря на то что в комнате горел этот маленький очаг, ее двери и окна, как правило, оставались открытыми.
Глава 9
Поездка султана в Оман
Военные действия персов в Азии. – Обеспечение кораблей продовольствием. – Родственники в Омане. – Трудности переписки с ними. – Отъезд. – Халед становится представителем Сеида Саида. – Холе становится домоправительницей. – Странно: отсутствие султана продолжается слишком долго. – Обращение к профессиональным предсказателям. – Предсказание будущего проходит способом чревовещания.
Когда мне было около девяти лет, султан решил съездить в Оман, что он делал каждые три или четыре года, чтобы привести в порядок дела правления в своем азиатском царстве. Мой скромный брат Туэни был его представителем в Маскате и как правитель, и как глава семьи. В тот раз среди причин, по которым мой отец решил побывать в Омане, была одна, которая особенно заставляла его поспешить туда: персы несколько раз вторгались в область Бендер-Аббас. Правда, они не добились особых успехов, но все же сохранили возможность разжечь войну. Эта маленькая территория, которая принадлежала нам, но изначально была персидской и имела достаточно большое значение благодаря своему господствующему положению у входа в залив, никогда не приносила моему отцу никакой заметной выгоды, а наоборот, порождала богатый урожай неприятностей и расходов.
Так что, если бы персы отвоевали ее обратно, это не стало бы для нас несчастьем: пока эта местность была в наших руках, они не давали нам ни минуты покоя – и, в конце концов, они имели на это право.
У нас не было пароходов, только парусные суда, так что мы полностью зависели от капризов ветра, поэтому отплытие из Занзибара часто приходилось откладывать. Подготовка к путешествию занимала не меньше восьми или десяти недель, поскольку нужно было доставить еду для тысячи человек на такой же период времени. Огромное время требовалось, чтобы приготовить нужное количество долго хранящейся выпечки. Солонина была нам неизвестна, а консервы, даже если бы они были у нас, были бы запрещены нашей религией, как нечистая пища. Поэтому на корабли брали поразительное количество живого скота, в том числе около дюжины молочных коров. Сколько фруктов погружали на борт, я не в состоянии подсчитать, но знаю, что все наши сорок пять плантаций посылали туда фрукты в течение нескольких дней. Неудивительно, что во время таких поездок люди заболевали дизентерией.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
