— Давай я позову кого-нибудь из соседей. — Худяков подошел и обнял ее, тесно прижав к себе. Потом поцеловал в макушку. — Прости меня.
— Нет, пожалуйста! — взмолилась Лиза. — Только не соседей. Они такие милые… Я не смогу сейчас с ними разговаривать…
— Но как же я тогда позвоню в милицию?
— Пожалуйста, пожалуйста, — повторяла Лиза, как заведенная. — Я пойду к нему, не зови соседей.
Она скрылась в доме. Худяков в растерянности огляделся по сторонам. Потом решил выйти на шоссе и доехать до ближайшего поста ГАИ, который находился недалеко отсюда. Там он все объяснит, и гаишники вызовут оперативников. Или — нет, лучше пойти в бар, что через дорогу, и позвонить. Так будет быстрее.
Сердце стучало повсюду — в голове, в руках, в горле… Чувствуя, как шумит кровь, Худяков метнулся через газон и, не сбавляя скорости, выскочил на дорогу. В это время мимо пролетал «БМВ».
Толик Левашов, все это время прятавшийся среди кустарника, смачно выругался. Сначала он услышал звук удара, а потом увидел, как доктор отлетел на обочину, прокатившись по траве. «БМВ» с визгом затормозил, из него, голося и причитая, вывалились две девицы в коротких юбках. Но вместо того чтобы вызвать «скорую помощь», они, продолжая голосить, в мгновение ока затащили пострадавшего в машину. «БМВ» рванул с места и через минуту исчез из поля зрения.
Денис в своем фургончике сходил с ума. На экране он видел гостиную, тело Фокина, лежавшее на ковре и неподвижно стоящую у стены Лизу. Вот и все. Напарник не появлялся.
А не появлялся он потому, что в это самое время из соседнего дома вышли мужчина и женщина, и осторожно подкрались как раз к тем кустам, в которых прятался Толик. Ему оставалось только затаить дыхание и не шевелиться.
— И все-таки это был выстрел, — прошептала женщина, дергая мужа за рукав. — Давай не пойдем. Просто вызовем милицию.
— Я только загляну в окно.
Мужчина пробрался через кустарник и тут же бегом возвратился обратно.
— Вика, ты не поверишь: она все-таки убила его!
— Да ты что?! — ахнула его жена. Потом глубоко вздохнула и добавила: — Я рада, что это она его убила, а не наоборот. Что же теперь будет?
— Не знаю. Послушай, Вика. Надо ей помочь.
— Конечно, я пойду туда…
— Я не в том смысле.
— А в каком?
— Надо что-то придумать. Иначе ее будут судить и посадят за убийство. А это несправедливо. Мы должны сочинить для нее алиби.
— Дим, ты что, с ума сошел?
— Вика, мы ей обязаны. Помнишь тот день, когда Аленка пробралась в гараж? Она могла бы задохнуться в машине, если бы Лиза просто прошла мимо…
— Я знаю, знаю! Но что мы можем сделать? Это же убийство! Там же труп.
— Когда приедет милиция, я скажу, что видел какого-то типа, который бежал прочь от дома. Пусть они думают, что это был неизвестный грабитель. Главное — не выдай меня. Поддакивай.
— Ладно, — проблеяла Вика. — Ты иди к ней, а я вызову милицию.
Войдя в дом и увидев мертвенно-бледную Лизу, которая стояла, прижавшись к стене, у самого порога, сосед Дима заговорил с ней преувеличенно ласковым тоном. Однако Лиза не обратила на него никакого внимания, как будто ничего не видела и не слышала вокруг. Сосед тем временем осторожно подошел к Фокину, вороватым движением схватил пистолет и, подышав на него, тщательно протер носовым платком, который достал из кармана своих спортивных штанов. Потом он снова опустил оружие на пол.
— Это ведь был какой-то бандит, правда, Лизонька? — приговаривал он, подводя потрясенную женщину к стулу. — Не волнуйся, он уже далеко. Теперь все будет хорошо, все будет просто отлично…
Дом был оцеплен, неподалеку группками стояли люди. Толик и Денис постарались слиться с толпой. Они вполне могли сойти за зевак, из тех, которые непременно останавливают машину на обочине, если видят подозрительное скопление народа. Кроме Димы и Вики, разговор которых Толик подслушал, сидя в своем укрытии, здесь были и другие соседи — супруги Куприны, пожилая пара в одинаковых пижамах, поверх которых они набросили плащи, а также Макс Гордеев, модный молодой фотограф с рыжей козлиной бородкой, которая ему совсем не шла. Он нервно курил, поглядывая на Лизу.
Дверь в дом была распахнута, тело уже увезли. На месте преступления работали эксперты. Окаменевшая Лиза стояла возле клумбы с анютиными глазками. Судя по всему, оперативникам так и не удалось добиться от нее объяснений. Зато соседи говорили довольно охотно.
— Мы с Викой смотрели старый фильм с Михаилом Жаровым, — рассказывал Дима. — И тут вдруг услышали выстрел. Я тут же выскочил на крыльцо и увидел, что какой-то мужчина убегает прочь от дома. Он бежал вот так, прямо по газону.
— Как он бежал? — уточнил оперативник.
— Он бежал огромными прыжками. И сам он был огромный, ну просто великан. Метра два ростом, не меньше.
Лиза вскинула глаза и изумленно посмотрела на разливавшегося соловьем соседа. В ту же секунду тот поймал на себе внимательный взгляд Макса Гордеева, однако упрямо наклонил голову, продолжая живописать преступника:
— Мне показалось, что руки у него длинные, как у гориллы.
— А лицо? — напористо спрашивал оперативник. — Ведь он должен был пробежать вон там, прямо под фонарем.
— Так и было, — подтвердил Дима, энергично кивнув. — Он пробежал. Но лицо я не очень хорошо разглядел. Далеко все-таки.
— Какие у него волосы? — настаивал оперативник.
— Совсем короткие. Мне так показалось.
— Он был обрит наголо, — неожиданно вмешался Макс Гордеев, стряхивая пепел со своей сигареты в пустую пачку. — Я в это время вышел покурить, — объяснил он оперативнику. — И тут раздался выстрел. Я увидел мужика, который явно убегал из дома Фокиных. Дима очень точно его описал. Только я был ближе и успел рассмотреть его физиономию.
— Вы узнаете его, если увидите?
— Без сомнения! — уверенно заявил Макс. — Я ведь фотограф. У меня профессиональная память на лица. Он был такой… страшный. Маленькие глазки, густые брови, небритый. В общем, типичный уголовник.
— Во что он был одет?
— В мятые коричневые брюки и зеленую куртку, — немного подумав, сказал Макс. — Хотя я могу и ошибаться.
Лиза стеклянными глазами смотрела в одну точку. Оперативник схватился за телефон — решил узнать, не сбежал ли из тюрьмы заключенный или, на крайний случай, какой-нибудь псих из лечебницы. Сделав несколько звонков, он повернулся к супругам Куприным.
— Что вы можете добавить к сказанному?
— Мы уже спали, — растерянно сказала Арина Никодимовна и замерла, сообразив, что соседи сверлят ее взглядами.
— Но как раз незадолго до происшествия я проснулся и подошел к окну, — вмешался ее муж. — Я забыл его закрыть на ночь. Наверное, меня разбудил шум у соседей. Хотя точно не знаю.
— Но, Серафим! — прошептала жена. Он толкнул ее локтем и продолжал: — Я увидел, что дверь дома Фокиных открыта и изнутри доносятся голоса. Потом я узнал голос Алекса Фокина. Он крикнул: «Руки вверх!», послышался шум борьбы, а потом — выстрел.
— Если верить вашим соседям, громила должен был пробежать вот здесь. Это совсем рядом с вашим окном.
— Так и было.
— Вы разглядели его лицо?
— О, да! Оно будет сниться мне в страшных снах.
— А поконкретнее?
— У этого типа огромный нос, величиной со сливу. А лоб такой узенький, в два ваших пальца. И еще у него «заячья» губа. Такое лицо трудно забыть, поверьте!
— Вероятнее всего, дело было так, — подвел первые итоги оперативник, обращаясь к своим товарищам, подтянувшимся к крыльцу. — Какой-то громила постучал в дверь, и хозяйка дома открыла ему. Он напал на нее и ударил. Тут из спальни с пистолетом в руке выскочил ее муж. Бандит бросился на него. Завязалась драка. Громила, — а судя по показаниям свидетелей, это человек здоровый и сильный, — отобрал у Фокина пистолет и выстрелил ему в сердце.
— Оружие проверили?
— Да, пистолет принадлежит убитому. На нем искали отпечатки пальцев, но зря. Видимо, нападавший — дока в таких делах.
Когда Валерий Худяков пришел в себя, медсестра подарила ему ослепительную улыбку:
— С возвращением, док! С вами все будет в порядке.
— Я… Кажется, я попал под машину, — пробормотал тот, проверяя, двигаются ли у него руки и ноги.
— Сотрясение мозга, ушибы, синяки, но ни одного перелома! — задорно сказала девушка, поправляя его подушку. — Ну и шок, конечно.
— Выходит, я цел?
— Целы, не беспокойтесь.
Худяков сразу же вспомнил о событиях, которые предшествовали несчастному случаю. Тень легла на его лицо. Он огляделся по сторонам. Возле постели на тумбочке стоял роскошный букет цветов.
— От кого это? — прохрипел он.
— От девушки, которая была за рулем. Она просидела тут целые сутки.
— А больше никто не приходил?
