— Ты вынесешь все, Ровена.
— Но зачем? Мой муж день ото дня становится все более похож на этого человека. Зачем мне такая жизнь?
— На это я тебе не отвечу, хотя и мог бы. Ты еще очень молода, но на твою долю выпало много страданий. Однако ты будешь жить и немало доброго сделаешь в жизни. Благодаря своему Дару ты способна не только летать в поднебесье, но и ведать грядущее и врачевать. Не беспокойся о Коллане: он взял тебя только потому, что Хариб Ка велел ему не делать этого, и больше тебя не тронет.
— Он осквернил меня.
— Нет, — сурово ответил Винтар, — он осквернил только себя. Очень важно, чтобы ты это понимала.
— Друсс стыдился бы меня — ведь я не сопротивлялась.
— Ты сопротивлялась, но на свой лад. Ты не доставила ему удовольствия. Твоя борьба разожгла бы его похоть, и он остался бы доволен. А так он, ты сама это знаешь, не испытал ничего, кроме тоски. Притом тебе известна его судьба.
— Я не хочу больше ничьей смерти!
— Все мы умрем — и ты, и я, и Друсс. И судить о нас будут по нашей жизни.
Он вернул Ровену в ее тело, дав ей наставления относительно будущих духовных путешествий и возврата назад.
— Увижу ли я тебя снова? — спросила она.
— Возможно.
Теперь, сидя на атласной постели, она жалела, что не может поговорить с ним опять.
Дверь открылась, и вошел громадный воин, лысый и мускулистый. Нос у него был сплющен, вокруг глаз виднелись шрамы. Он шел прямо к Ровене, но она не боялась его. Он молча положил на кровать белое шелковое платье.
— Коллан просит тебя надеть его к приходу Кабучека.
— Кто это — Кабучек?
— Вентрийский купец. Если ты ему понравишься, он тебя купит. Для тебя это было бы неплохо — у него много дворцов, и он хорошо обращается с рабами.
— Почему ты служишь Коллану? — спросила она.
— Я никому не служу. Коллан мой друг, и я иногда помогаю ему.
— Ты лучше его.
— Может, и так. Но несколько лет назад, когда я занял первое место, на меня в переулке напали сторонники побитого мною бойца с мечами и ножами. Коллан пришел мне на помощь, и мы остались живы. Я всегда плачу свои долги. Надевай платье и приготовься блеснуть перед вентрийцем своим искусством.
— А если я откажусь?
— Коллану это не понравится, и тебе придется несладко. Ты уж мне поверь. Лучше тебе поскорее убраться из этого дома.
— Скоро сюда придет мой муж. Он убьет всякого, кто причинил мне зло.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Постарайся, чтобы тебя не оказалось здесь в это время, Борча.
— Это уж как судьба распорядится, — пожал он плечами.
Друсс шел к старой верфи. Таверны, переделанные из бывших складов, окружала целая сеть закоулков. Пестро одетые женщины подпирали стены, а оборванные мужчины играли в кости или вели разговоры. Одна из женщин подошла к Друссу.
— Все мыслимые удовольствия за одну серебряную монетку, — устало предложила она.
— Спасибо, не надо.
— Могу добыть тебе дурман, если хочешь.
— Нет, — отрезал он и прошел мимо.
Трое бородачей загородили ему дорогу. — Подайте на бедность, добрый господин.
Друсс заметил, что левый держит руку за пазухой грязной рубахи, и заявил:
— Если ты вытащишь нож, я заставлю тебя съесть его.
Нищий замер.
— Не следует разбрасываться угрозами, коли при вас нет оружия, — сказал другой. — Неразумно это, господин. — И он вынул из-за спины кинжал.
Друсс сделал шаг вперед и заехал грабителю в зубы. Тот отлетел влево, раскидав женщин, ударился о кирпичную стену, коротко застонал и затих. Друсс, не глядя на двух других, вошел в ближайшую таверну.
Окон здесь не было, и помещение освещали фонари, свисающие с высоких стропил. Пахло горелым маслом и застарелым потом. Народу было полно. Друсс проложил себе дорогу к длинному столу на козлах, где стояло несколько бочонков с пивом.
— Не надо пить перед началом боев, — посоветовал ему старик в засаленном переднике, — брюхо распирать будет.
— О каких боях ты говоришь?
Старик смерил его оценивающим, холодным взглядом.
— Не делай дурака из старого Тома, парень.
— Я чужой в городе. Так о чем речь?
— Пойдем со мной. — Том вывел Друсса в заднюю дверь, и они оказались в пустом складе, посреди которого был огорожен веревками широкий песчаный круг. В дальнем углу несколько атлетов разминали мускулы спины и плеч. — Ты уже дрался когда-нибудь?
— За деньги — ни разу.
Том взял его за руку и приподнял кверху кисть.
— Ручища что надо и костяшки плоские. Но насколько ты проворен?
— А сколько тут платят?
— Тебе — ни гроша. Тут все участники записываются заранее, чтобы зрители могли оценить каждого. Но перед началом всегда вызывают охотников из толпы, и тут можно немного заработать. К примеру, тому, кто продержится один оборот песочных часов, платят золотой par. Это делается для того, чтобы бойцы могли разогреться.
— Сколько длится один оборот?
— Примерно столько же, сколько прошло с твоего появления в «Слепом корсаре».
— А что, если такой охотник выиграет бой?
— Такого еще не бывало, парень, но тогда он займет место проигравшего в состязаниях. Нет, если хочешь нажиться на этом деле, то надо на кого-нибудь поставить. Сколько при тебе денег?
— Слишком ты любопытен, старик.
— Полно, парень, я не грабитель. Был когда-то, но теперь постарел, а ты способен за себя постоять. Сперва я принял тебя за Грассина-лентрийца — вон он, у задней двери. — Друсс увидел крепко сбитого парня с коротко остриженными черными волосами, он разговаривал с другим силачом, светловолосым и усатым. — А тот другой — это Ската, наашанский моряк. А вон тот здоровяк позади — Борча. Победа нынче будет за ним — тут даже говорить не о чем. До конца вечера он уж точно кого-нибудь изувечит.
У Друсса ощетинились волосы на затылке. Борча был громаден, больше шести футов ростом. Лысая голова, слегка заостренная, напоминала вагрийский шлем. На толстой шее и плечах бугрились мускулы.
— Ты не гляди на него так, парень. Он тебе не по зубам, ты уж мне поверь. Он искусен и очень скор. Он вызывать никого не будет — никто не выйдет против него хоть бы и за двадцать рагов. А вот против Грассина ты, пожалуй, мог бы продержаться один оборот. Если у тебя есть что поставить, я найду закладчиков.
— Сколько ты хочешь за это, старик?
— Половину того, что мы выручим.
— На каких условиях ты будешь ставить?
— Два к одному. А может, три.
— А если я выйду против Борчи?
— Выкинь это из головы, парень. Мы хотим заработать, а не разоряться на гроб.
— Какие тогда будут ставки? — настаивал Друсс.
— Десять к одному или двадцать — одни боги знают! Друсс вынул из кошелька десять серебряных монет и высыпал их в ладонь старика.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
