Потом старая карга, так сказать приватно, в плане своих неофициальных соображений, пояснила, что путевка на иностранный курорт горящая, вроде бы ее купили для кого-то из заводоуправления, а может быть, даже и для кого-то из родственников директора, которые все числились работниками завода. "Если представляется случай, Сереженька, то почему бы не оторвать у этих кровопийц, которые все приватизировали и все украли, что раньше принадлежало простым людям, хоть какую-нибудь малость? Подумаешь, путевка! И вовсе ничем Сережа никому не будет обязан! Это как бы его собственные трудовые, которые просто по праву ему достались. С драной собаки, как говорится в простом народе, хоть шерсти клок". А пошел директор, дальше продолжала Тамара Петровна намекать и уговаривать, на такую щедрость потому, что также и из милиция, из горотдела, где, конечно, все и про всех знают, посоветовали, чтобы Сережу срочно отослали куда-нибудь отдыхать. Значит, милиция чувствует свою вину, чувствует себя виноватой. А какая дирекция против милиции пойдет? И ему, Сереже, тоже против власти идти нельзя, гордиться негоже, смиренно надо жить. Все понимают, что у Сережи сейчас душевная травма.
И дальше две женщины, испытывая к Сереже большое сочувствие, его уговаривали: бери, Сережа, путевку и езжай. Вроде бы получалось, что все пристойно и прилично. Жизнь не переделаешь, Светлана от его слез из гроба не встанет, ему теперь надо думать еще и о себе. А о справедливости чего зря думать, раз его самого выпустили, значит, справедливость имеется, и рано или поздно она проявится, и убийцы Светланы сами по себе найдутся. У нас, у русских, идея справедливости всегда живуча, как кошка. Преступников еще и Бог накажет.
В качестве совершенно нерешенного препятствия, которое кладет конец всем спорам, Сережа задает такой вопрос: " Да как же я куда-нибудь поеду, когда у меня и паспорта заграничного нет?" Но этот для Тамары Петровны оказался вопросом самым легким. Просто легчайшим. Оказывается, уже к утру административные органы обещали сделать для Сережи заграничный паспорт.
А ведь интеллигентно излагает, тогда же за столом, за чаем с вареньем, подумалось Сереже. А то, что милиция беспокоится, это тоже неплохо. Они ему сделают заграничный паспорт, и когда будут этот паспорт выдавать, он постарается дознаться, кто здесь в помощи ему принимал особое участие и через кого. Здесь он как бы приблизится к самым что ни на есть виноватым. Тут же у Сережи мелькнула такая мгновенная обида: мол, многие жители из их подмосковного города уже ездили в Турцию и другую заграницу, а вот он нет, ни разу и ни разика. Но все равно, если он поедет, то, конечно, в первую очередь, чтобы мстить. Вот тут Сережа сразу и решил, что надо ехать, надо своих кровных врагов отвлечь, притвориться, что он не догадывается, кто убил его жену, у него даже снова возникла мысль, что через эту поездку он конкретно выйдет на мерзавцев, которые убили Светлану. Списочек заинтересованных лиц у него уже есть: милиция, начальник охраны, директор и т.д.
Он также твердо решил, что должен поквитаться и с теми людьми, которые пытались засадить его в тюрьму и сделать убийцей. Сережа перед самой тюрьмой посмотрел замечательный фильм Станислава Говорухина "Ворошиловский стрелок" и ему очень понравилась идея индивидуальной мести. Он, правда, не будет что-то там уравновешивать, как Говорухин, одна милиция у того плохая, другая хорошая. Он, Сережа, накажет всех. Русский человек изобретателен и в преступлении, и в мести. Все это он думал как бы в горячке.
На второй день своего пребывания в Хургаде Сережа обнаружил, что слезы у него с самого раннего утра, как вчера, уже не текут. Накануне он после ужина погулял немножко по территории, а потом пришел к себе в номер, достал бутылку водки, которая сидела у него в чемодане, и в два приема ее опорожнил. Поэтому спал хорошо, без сновидений. Утром он хорошо в ресторане за шведским столом поел, отвергнув разный творог, овощи и даже курицу. Он наложил себе целую тарелку очень нежных, импортных, конечно, как и все в зарубежных странах, сосисок, а потом подходил еще к этому волшебному столу за добавкой. На пляже он зашел в море, поплавал немножко в соленой воде русскими саженками, стиль этот, немодный теперь, в России по-прежнему считается мужским и надежным.
До обеда Сережа лежал на солнце и под зонтиком и разрабатывал разные планы. Как он вызнает все о милиции и какую ей придумает казнь. Планы были очень разнообразные. Что касается экипажа милицейского газика, который в ту ночь мог оказаться в их районе, это он добудет, если только они все книги и расписания не уничтожили. Сережа вспомнил, что одна его боевая подруга молодости работает паспортисткой в жэке, а жэк, как известно, близок от милиции. Он ее попросит, а если надо, даже войдет с нею в прежние отношения. Конечно, возникла здесь дополнительная мысль: Светлану он по-прежнему очень любит, но ведь он-то живой, железы внутренней секреции у него работают и определенный секрет выделяют. А ну как все переполнится и станет отрицательно влиять на здоровье?
И вот когда его бывшая подружка адреса и фамилии разузнает, он может нанять каких-нибудь местных килеров, опять – таки из бомжей или другого неработающего сброда, чтобы поубивали поодиночке этих героев до полусмерти или чтобы яйца отдавили насмерть, как в кино. Пусть прыгают!
А с молодым следователем, который был исполнителем чужой недоброй воли, он может разделаться сам. Например, бросить ему в окно бутылку с горючей смесью. Все очень просто, бутылка из-под пива, налитая бензином. Коктейль Молотова. Можно, конечно, сжечь машину, а лучше достать где-нибудь гранату и сделать самодельное взрывное устройство. Есть ли, интересно, у молодого следователя жена? Ее тоже можно в дело пустить. Если какого-нибудь амбала хорошо подпоить да на эту дамочку вывести, хороший мог бы возникнуть эффект.
И другие, столь же эффектные и изобретательные планы возникали у Сережи на второй день пребывания в солнечной Хургаде. Например, достать сальмонеллезную курицу и подкинуть в столовую городской администрации, где обедает и весь горотдел милиции. Нескоро сработает, потому что есть инкубационный период, но вот будет потеха. Лучше бы, конечно, какой-нибудь другой отравы добыть, но где ее достать? Мстить надо быстро и результативно.
С каким волнением представлял себе Сережа, как он приходит на кладбище в день похорон молодого следователя. Играет милицейский оркестр, солнце гонит свои отблески на трубах и других духовых инструментах…
Кстати, о солнце. Размечтавшись о мести и других приятных вещах, Сережа Виноградов даже и не заметил, что солнцем злоупотребил и весь, как молодой поросенок, сгорел. К счастью, здесь нашлась молодая девушка, тоже русская, тоже из подмосковного города, но другого, которая обратила на это внимание и не только предложила Сереже свой специальный крем для подобных образом обожженных , но и даже своей ручкой растерла его на Сережиной спине. Так они и познакомились. Звали ее Надежда. Надежда – хорошее, многообещающее имя.
Вечером, за бутылкой белого сухого вина, Сережа рассказал случайной спутнице свою грустную историю. Он при этом плакал навзрыд и падал головой на стол. Что ни говори, Светлана была безупречной женой: и вовремя накормит, и постирает, и в магазин сбегает, и вообще, Сережа ее любил. У нее был один недостаток, у них не было детей, но врачи обещали.
От жалости Надежда тоже плакала и очень переживала. Действительно, история ужасная. А каким образом в этом случае, женщина может подбодрить мужчину? Она его пожалела.
Вместе они потом, почти неотлучно, провели целую неделю, во время которой у Сережи постепенно выравнивалось настроение и к пережитому он стал относиться проще. Надежда внушила ему, что это трагическое испытание послано ему Богом, а любое посланное испытание – это благо. Сережа с этим согласился, хотя и отметил для себя, что Тамара Петровна, секретарь директора, во время их встречи показалась ему верующей, хотя раньше была членом КПСС, и его собственная теща склоняется к Богу, а тоже прежде в храм не ходила, и вот даже совсем молодая Надежда тоже говорит очень душевно. Надежда сказала ему, что мясным за обедом, завтраком и ужином злоупотреблять не следует, мясо быстро старит организм, надо есть больше овощей и фруктов. Сережа принял это к сведению.
Многие читатели на этом месте решат, что автор, как опытный беллетрист, сейчас соединит двух молодых людей и на этом поставит точку в этой грустной истории. Нет, автор идет по жизни. Хотя Сережа и Надежда обменялись своими подмосковными телефонами, они больше не увидятся. Не "дама с собачкой", а просто курортный роман.
Сережа вернулся в свой город уже совсем в другом настроении, чем уезжал на отдых. Довольно равнодушно воспринял он известие о трагической смерти молодого следователя через утопление. Поразило только, что погиб тот в день Сережиного отъезда в Хургаду. И именно там, на благословенном курорте! Перст Божий… Как-то постепенно идея мести другим у него, в соответствии с национальным русским характером, отпала, и он перестал об этом думать. Бог дал, Бог взял, чего об этом слишком много размышлять, уныние – тоже грех. Дача у директора завода действительно сгорела, но ведь не квартира начальника охраны. С одним из своих истязателей в КПЗ Сережа как-то спустя год или два встретился в городской бане, помахал, ему, как знакомому рукой.
