стояла Мая. В руках она держала две большие книги. Прижимала их к груди.
— Мама! — сказала она. — Что ты тут делаешь?!
Герцогиня вновь вздрогнула.
— Здравствуй, доченька. Пришла тебя проведать.
— Меня?!
Мая так плотно сжала губы, что те побелели. Нахмурилась.
— А кого же еще? — сказала герцогиня. — Тебя. Я по тебе соскучилась.
— Мама!
Мая топнула ногой. Ее щеки налились румянцем. Мне вспомнились слова Жасмина: «как наливные яблочки».
— Я повторяю: зачем ты здесь?! — сказала Мая.
Герцогиня шагнула в сторону от меня. Сказала:
— Доченька, не нужно так кричать. Пока ждала тебя, познакомилась с мальчиком. Мы с ним немного поболтали. Только и всего.
— Пупсик!
Мая бросила книги на кровать, указала мне рукой на дверь.
— Подожди снаружи! Оставь нас с мамой наедине.
«Похоже, намечаются женские разборки», — сказал я.
Поспешил на выход. Желания оказаться в эпицентре семейного скандала у меня не было.
«А жена у нас… боевая!» — сказал Ордош.
«Все они боевые. С родителями. И с мужьями. Если те им это позволяют».
«Это ты у своих продажных женщин такое узнал?»
«В книжке прочитал. В детстве».
Я выскочил из комнаты, оказался между двумя мускулистыми телохранительницами герцогини. Те не обратили на меня внимания, словно я бестелесный и невидимый призрак. Продолжали контролировать взглядом каждая свою часть коридора.
Я остановился, одернул фартук.
«Твоя Мая все испортила», — сказал я.
«Еще повезло, что она не застала более откровенную сцену».
«Кому повезло? Ей? Или герцогине? Мне бы повезло, если б эта откровенная сцена все же случилась».
«Считай, Сигей, что сегодня не твой день».
«Точно. Значит, будем печь пирог».
Перед тем как закрылась дверь комнаты, я успел услышать очередное восклицание Маи:
— Мама!..
* * *
В кухню вошла Чайка.
— С кем это Мая ругается? — спросила она.
Я растирал в ступке кристаллы софажа. Смешаю их с двойной шипучкой, которая в книге Волчицы первой именуется взрывницей. Пусть в семислойный пирог эту смесь и не добавляют, но я четко представлял, какой получится у теста вкус: девчонки неделю пальцы после пирога будут облизывать!
— Ее пришла проведать мама, — сказал я.
— Кто? Великая герцогиня? Она здесь?
Я кивнул.
— Ух ты! То-то гадаю: что это за мордоворотки дежурят около вашей двери. И чего Мая так раскричалась?
— Понятия не имею. Почему дочери ругаются с мамами?
— Я-то откуда знаю? — сказала Чайка. — Если бы я таким тоном разговаривала со своей родительницей — она бы мне челюсть на бок свернула. Пойду-ка я в свою комнату. Не хочется попасть под горячую руку ни к герцогине, ни к Мае.
* * *
— Я принесла тебе книги, — сказала Мая.
Она пришла, когда я ставил пирог в духовку.
— Спасибо.
— Положила их на твою кровать.
— Хорошо.
— Мама ушла, — сообщила Мая.
Я промолчал.
— Пупсик, прости, что я так кричала. Испугала тебя?
Мая посмотрела мне в глаза.
— Несильно.
— Я разозлилась, когда увидела, как она… разговаривает с тобой.
— Почему?
Мая отвела взгляд.
— Моя мама относится к мужчинам по-особенному. Не как другие женщины. Что она тебе говорила?
— Приглашала в гости.
Мая вновь повернулась ко мне.
— Правда? — спросила она. — Какая прелесть! А мне сказала, что успела сделать тебе только пару комплиментов.
— И это было.
Мая сощурилась.
— Вот!.. ладно, мамочка! — сказала она. — Прелестно. Я тебе это припомню.
— А в чем дело?
Девушка махнула рукой.
— Не обращай внимание, Пупсик. Ты не поймешь.
— Почему?
— Это все… очень сложно. Что у нас будет сегодня на ужин?
— Пирог.
— Замечательно. Пойду переоденусь.
* * *
Книги я взял в руки только после ужина.
«Толкование рун» за авторством Волчицы Первой. И «Рунные схемы» того же автора.
Потертые тяжелые издания с плотными пожелтевшими страницами.
Я раскрыл одну из книг, взглянул на иллюстрации.
«Усаживайся поудобнее, Сигей, — сказал колдун. — До сна ты должен пролистать обе. Чтобы я не мучился от любопытства, пока ты дрыхнешь».
* * *
«Вставай, дубина! Просыпайся!»
Я с трудом разлепил веки.
В комнате темно. На залитой лунным светом стене покачиваются тени деревьев. Сопит на своей кровати Мая.
Мне кажется, я только-только уснул. Ордош до полуночи заставлял меня листать страницы книг.
«Что тебе нужно, колдун? Ночь еще. Дай поспать».
«После поспишь, дубина. Держи».
В моей руке появился стеклянный шар на металлической подставке — накопитель. Я едва не выронил его от неожиданности.
«Что ты делаешь?» — спросил я.
Этот наполненный магической энергией большой накопитель — самая дорогая покупка из тех, которые мы совершили в местных магазинах.
«Помолчи немного».
Я послушно замер. Сидел неподвижно на кровати, смотрел на голубое свечение шара, слушал сопение Маи.
Боролся со сном.
«У нас получилось, Сигей!» — сказал Ордош.
Я вздрогнул. Открыл глаза — сам не заметил, как веки сомкнулись.
«Что получилось?» — спросил я.
«Я разгадал секрет этой штуки, — сказал колдун, — научился восполнять наш запас маны из накопителей. Поздравляю: теперь мы не зависим от наличия крыс и голубей, можем магичить сколько угодно».
Мои руки снова пусты: накопитель вернулся в пространственный карман.
«Здорово, — сказал я. — Молодец. Утром расскажешь. Обо всем. Подробно».
Я зевнул, уронил голову на подушку и тут же уснул.
Глава 8
Утром меня разбудил Ордош.
Я какое-то время лежал в постели, вспоминал свой сон. Старался не обращать внимания на насмешки колдуна.
Сон был, мягко говоря, странный.
Мне снилось, что в общежитии снова вечеринка. Я пил с Маей на брудершафт. Потом флиртовал с ней. Мое красноречие произвело на девушку нужное впечатление.
Я собрался было установить с Маей более тесный контакт, но вдруг задумался: я должен усадить девушку себе на колени, или мне нужно пересесть на колени к ней?
Решая эту сложную задачку (логика говорила, что слабый пол в этом мире — я, но заставить себя с ней согласиться я не мог), заметил, что девушка принялась меня целовать, срывать мою одежду. Все еще не решив, как должен действовать, я хмыкнул, получив удар под дых.
Глупые мысли исчезли из головы.
Мая забросила меня себе на плечо. Мой нос уткнулся в ее косу, руки повисли. Девушка похлопала меня ладошкой по ягодицам и понесла к кровати.
Что случилось потом, я не увидел: на мое счастье, этот кошмар прервал колдун привычным: «Дубина, вставай».
«Слушай, колдун, — сказал я, — а действительно, кто к кому должен был сесть на колени?»
Посмотрел на все еще спящую Маю. Девушка лежала на своей кровати, положив руки за голову и приоткрыв рот. Посапывала.
«Какая разница кто и где сидит? Ты думаешь о ерунде. Я точно
