Длинные черные волосы свесились вниз этакой занавесочкой. Непременной шляпы не было.
Может, поэтому она в первый момент его и не узнала.
– Вы… вы совсем с ума сошли? – держась за сердце, пролепетала Инерис. – Предупреждать же надо!
– Я тоже испугался, – пожал плечами мужчина, словно не испытывавший никакого неудобства от висения в воздухе вверх ногами. – Не думал, что вы будете стоять у окна.
– В неволе плохо спится, – тоже пожала плечами девушка.
– Хотите сбежать? – равнодушно спросил он.
– Не отказалась бы.
Маг развернулся в воздухе и теперь завис у ее окна как положено, внимательно глядя на леди-наследницу.
– Бегите, – разрешил он.
– Да?! Вот спасибо! – съехидничала Инерис. – Одна беда – помощь бы не помешала…
– Я же уже здесь, – бесстрастно напомнил Кэллиэн, снова окидывая ее взглядом, который почему-то заставил наследницу занервничать.
– И что мне теперь делать? Возрадоваться этому факту?
– Для начала можете возрадоваться… А вообще я бы посоветовал одеться, – с этими словами маг отвернулся, словно желая получше изучить луну.
Инерис торопливо опустила взгляд и, охнув, тоже отвернулась от окна. Щеки опалило жаром. Хороша – беседовать с мужчиной через открытое окно в полупрозрачной кружевной ночной рубашке!
Стоп.
Оглянулась через плечо. Маг по-прежнему честно висел в воздухе спиной к ней, явно не собираясь поворачиваться до тех пор, пока она не позовет.
И это было странно. Потому что однажды он ее вообще из озера в чем мать родила вытаскивал, и они оба не испытывали по этому поводу особого смущения. Ей тогда, правда, всего четырнадцать было, и он, видимо, не видел в ней женщину…
А сейчас, выходит, видит?!
Инерис вообще была тайно уверена, что к женщинам Кэллиэн Дэтре равнодушен… Шутка ли – за пять лет жизни при дворе ни одной пикантной сплетни с его участием!
Хотя, возможно, виновата в этом опять-таки репутация. Как он уверял, заслуженная.
– А вам не тяжело там висеть? – ляпнула она и замерла, потрясенная собственными словами.
Плечи Кэллиэна вздрогнули и расправились.
– Резерв, конечно, быстро подъедает, но потерплю, – сообщил он. – А что, есть предложения?
– Ну… залетайте, – беспомощно вздохнула девушка, торопливо надевая халат. – Я в соседней комнате оденусь.
– Дверь разве не заперта?
– Только приемной, внешняя. Между комнатами я могу перемещаться – и то хлеб…
Маг помолчал. Затем – как ей показалось, нехотя – произнес:
– Распахните окно настежь и отойдите подальше.
Инерис торопливо послушалась и отскочила на другой конец комнаты.
В следующий миг в окно повеяло холодом – таким странноватым, слишком ледяным для теплой ночи – и в ее спальню влетел черный силуэт. Как ни в чем не бывало приземлился на ковер и осмотрелся.
– Уютненько тут у вас, – хмыкнул он. – Вы что, вознамерились здесь открыть филиал библиотеки?
– Вот вас не спросила, – поморщилась девушка. – Чем, по-вашему, мне тут еще заняться, лорд Дэтре? Вышивать предлагаете? Кружево плести?
– Еще скажите – фиалки у камина сахарить, – хмыкнул Кэллиэн, избегавший смотреть на нее. – Ступайте, одевайтесь, Инерис. Я подожду здесь.
– Я быстро, – пообещала девушка, схватила домашнее платье и выскочила за дверь.
Торопливо скинула халат, кружевную рубашку, облачилась в платье – уж такую-то ерунду без служанок она сделать в состоянии! – и запоздало сообразила, в чем подвох.
– Э-э-э…
– Все в порядке? – деликатно осведомился маг из-за прикрытой двери.
– М-м-м… Тут… это…
– Инерис, можете ответить членораздельно?
– У платья застежки на спине. И корсет там же затягивается, – выдавила девушка. – Я до всех крючков не дотягиваюсь.
Молчание. Тихий вздох.
– Выйти ко мне в таком виде можете или это непристойно?
– Эм… ну… могу, наверное, а зачем? – спросила Инерис, выглядывая из-за двери и прижимая недозастегнутое платье к бокам.
– Застегну, – коротко произнес маг. – Повернитесь.
Она послушалась прежде, чем сообразила, что он сказал. А когда сообразила, запоздало покраснела и попыталась вырваться, но он легко удержал ее за расходящиеся края платья.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Инерис, поздно смущаться, вашу спину я уже видел и должен констатировать, что в этом действительно ничего непристойного нет.
– Разочарованы? – огрызнулась девушка. – Ну так застегивайте давайте, чего вы там не видели, в самом деле…
Руки, ловко застегивавшие крючки, вдруг замерли. Маг нервно сглотнул. Затем Инерис почувствовала, как шею обдало холодом, когда он резко втянул носом воздух и клокочуще выдохнул.
– Инерис, зачем вы так со мной? – холодно спросил он, убрав руки. – Я предложил помощь. Не хотите – могли бы отказаться (а вы почему-то послушались) или попросить меня подать другое платье. Или переоделись бы обратно в халат и поискали его сами, я бы охотно подождал. Или вы думаете, я не заметил, что за эти годы вы превратились в девушку? Заметьте, из нас двоих не я веду себя так, словно вы бесполое создание, это почему-то вы упорно так ко мне относитесь, потом запоздало вспоминаете, что я вообще-то мужчина и мстите мне за собственное смущение. Но в чем я виноват? Я подчиняюсь устанавливаемым вами правилам, и только. Свои мысли по этому поводу я, заметьте, также держу при себе.
К концу этой речи девушка только мелко вздрагивала. Затем тихо попросила:
– Застегните, пожалуйста. И… извините. Я, кажется, перенервничала со всей этой свадебной затеей.
Пауза, заполненная неодобрением и укором. Затем мужские руки вновь принялись за крючки.
– Это неудивительно, – негромко произнес маг.
Кэллиэн не мог не заметить, как она вздрагивает от каждого случайного прикосновения, но не знал, почему – от того, что боится его, или от того, что после его отповеди до нее наконец дошла та же истина, которую сам он осознал сравнительно недавно.
Какие бы намерения и отношения ни связывали мужчину и женщину, они все равно остаются тем, что они есть.
Пожалуй, он был неправ. По сути Инерис осталась девчонкой, почти ничего не знающей о жизни, несмотря на суровое обучение – просто спряталась за маской безупречной леди. Она считала все свои познания пригодными исключительно для политики и даже не пыталась их использовать в повседневной жизни. Что и приводило к подобным казусам.
Закончив с крючками, Кэллиэн начал затягивать петли короткого корсета.
– Инерис, извините, мне не часто доводилось делать нечто подобное… вообще ни разу, если честно. Поэтому скажите, как будет достаточно.
– Хорошо.
Он чуть наклонился, затягивая первую пару петель.
Чужой выдох обдал теплом обнаженную шею – у платья был свободный низкий ворот, и верх спины оставался открытым. Инерис невольно вздрогнула. Дыхание стало поверхностным, как будто он уже затянул корсет, причем максимально жестко.
Да что с ней происходит?
Но каждый его выдох, прокатывавшийся по коже, отдавался странным волнением где-то внутри.
– Достаточно туго? – равнодушно осведомился маг… и непонятные ощущения мгновенно покинули ее. Действительно, это же просто Кэллиэн.
Прислушавшись к своим ощущениям, Инерис отозвалась:
– Немного ослабьте, если не сложно.
– Разумеется.
Пальцы в мягких перчатках мимолетно скользнули по обнаженной коже, снова взялись за петли, теплый выдох пронесся шаловливым ветерком по шее, и Инерис невольно задержала дыхание. Что с ней происходит? Что?
И ладно бы эти чувства ей были знакомы! Она ведь не была совсем уж неопытной, ей доводилось целоваться и обниматься! И более того, однажды предыдущий несостоявшийся жених даже сделал попытку добраться до ее груди, но она безжалостно пресекла это безобразие. Однако еще ни разу леди-наследница не испытывала ничего подобного – только радость от успеха своего очередного карнавала и желание, чтобы все побыстрее закончилось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А Кэллиэн даже ее не трогает, уж у него-то точно нет и не может быть никаких намерений такого рода! Так почему она вздрагивает от каждого мимолетного прикосновения?
