– Что ж, довольно прилично, – подытожила Аверлин. – Вижу, ты не только помнишь слова деда, но и руководствуешься ими. Значит, сделаем так. – Она взяла с полки книжку, полистала ее и вставила закладку где-то на первой четверти. – До следующего занятия прочитай пять глав: это знакомый тебе материал, просто освежи его в памяти. Начнем с одной механики, а дальше уже по обстоятельствам. Если у тебя будет свободное время, возьмемся и за тепло.
– А гвевризм? – спросила Эйрин.
– С ним лучше не спешить. Это новая и сложная наука, требующая серьезной подготовки. Мы, ведьмы, издавна использовали в своих чарах гвеврические феномены, вроде тех же молний, но до настоящего понимания их природы доходим только теперь. И с удивлением обнаруживаем, что гвевризм охватывает куда более широкий спектр явлений, чем считалось ранее. Так, внутренние силы, соединяющие между собой корпускулы, мельчайшие неделимые частички вещества, являются в основе своей гвеврическими. Кроме того, магнетическая сила, заставляющая стрелку компаса всегда указывать на север, возникает вследствие движения гвеврических зарядов. А последние исследования свидетельствуют о том, что и свет имеет гвеврическое происхождение.
– О! – сказала Эйрин. – Никогда об этом не слышала.
– И не могла слышать. Это передний край науки. В настоящее время лишь несколько десятков человек во всем мире придерживаются таких взглядов.
– И одна из них – Ивин?
Аверлин мигом нахмурилась и так порывисто мотнула головой, что длинная прядь золотистых волос выбилась из аккуратной прически и упала ей на лицо.
– Как раз нет. Мне по-прежнему не удается убедить ее. Ивин милее рассматривать свет как исключительно магическую субстанцию, неподвластную обычным законам природы, поэтому она считает, что его изучение выходит за пределы натуральной философии… И хватит об этом. – Старейшая взяла со стола книгу и передала ее Эйрин. – В первую очередь – механика. Она закладывает основы научного метода познания. Дальше будет тепло, потом оптика и звук, а уже после этого – гвевризм. Именно в такой последовательности.
Книга была тяжелой, но Эйрин решила не возвращаться в южное крыло, чтобы отнести ее в свою квартиру, а вышла через ближайший служебный вход из дворца и по широкой улице, обсаженной с обеих сторон каштанами, двинулась на запад. Прохожие почтительно приветствовали ее, безошибочно опознавая в ней новую ведьму. Несмотря на то что Абервен был большим городом, Эйрин за всю неделю не встретила ни одного человека, хотя бы на мгновение спутавшего ее с ученицей колдовской школы – и это при том, что на Тир Минегане некоторые колдуньи, подражая ведьмам, ходили в брюках. Наверное, Бренан все-таки был прав, когда говорил, что у нее чуть ли не на лбу написано, что она ведьма…
Подумав о Бренане, Эйрин мыслями унеслась на юго-восток – через Коннахтское море в Тахрин, откуда ежедневно к ней приходили письма от Шайны и Шаннон. Вчера там похоронили Энгаса аб Брайта, Гвен уже пятый день исполняла обязанности главы государства, а весь Катерлах с нетерпением ожидал открытия внеочередного собрания Совета лордов, на котором должны были избрать нового короля.
Однако большинство катерлахских графов не спешили отправляться в столицу, хотя известие о смерти Энгаса получили в тот же день, тридцать второго гедрева. Их промедление было вполне понятно, ведь перед ними стоял очень непростой выбор – либо усадить на престол ведьмака с ведьмачкой, либо отдать корону кому-нибудь из остальных трех претендентов, рискуя, что именно за его спиной стоит черный колдун, недавно пытавшийся похитить кузин Бренана. Правда, некоторые сторонники Финвара аб Дайхи принялись было распускать слухи, будто бы ведьмы сами инсценировали это неудачное похищение, но лорд Финвар быстро заткнул им рты, осознав, что их усердие лишь ухудшает его весьма шаткое положение. Когда речь шла о черных, шутки с ведьмами были коротки. Только в текущем тысячелетии они трижды отстраняли от власти королей, связавшихся с прислужниками Китрайла; это было в Ишелтире, Фыннире, а также Шелтайне – и последняя страна после этого прекратила свое существование, оказавшись разделенной между Ан Валином и Тир Алмынахом. За этот период по такому же обвинению лишились своих титулов и полномочий одиннадцать князей. Ну а сколько обычных лордов поплатились за связи с черными, никто даже не считал.
Безусловно, Финвар аб Дайхи был главным подозреваемым, однако сестры не собирались сбрасывать со счетов и двух других – графов Карвадонского и Ярвийского. Ригвар аб Ковгал без малейших возражений согласился на присутствие среди его охраны колдуний; и вообще, трудно было представить, чтобы этот человек, всю жизнь искренне симпатизировавший ведьмам, имел хоть какое-то отношение к черным. Но это не снимало подозрений с его многочисленной родни, среди которой вполне мог найтись честолюбивый и беспринципный негодяй, решивший посодействовать своему дядюшке в получении короны – разумеется, не без выгоды для себя…
Минут через двадцать, миновав мост над Авон Гвен, Белой Рекой, протекавшей через весь город и впадавшей в море, Эйрин подошла к открытым воротам, за которыми раскинулся широкий, вымощенный брусчаткой двор, а дальше стояло длинное трехэтажное здание из белого известняка, имеющее по краям два высоких флигеля по шесть этажей. Во дворе гуляли или просто сидели на скамейках девушки в возрасте от двенадцати до двадцати лет, одетые как кому вздумается, а четверо или пятеро даже были в брюках. Правила Абервенской школы для девушек-колдуний не предусматривали особой формы для учениц; преподаватели всего лишь следили за тем, чтобы они не одевались непристойно или же до непристойности роскошно, вызывая зависть у менее богатых приятельниц. Из-за последнего требования Финнеле пришлось спрятать в сундук большую половину своих платьев и все украшения. Этне, Мораг и Шайна предупреждали ее об этом еще в Кардугале, но тогда она не послушалась их.
Когда Эйрин прошла на школьный двор, от одной из компаний отделилась худенькая черноволосая девочка и опрометью бросилась к ней.
– Добрый день, госпожа.
– Добрый день, Ронвен, – ответила Эйрин. – А где Финнела?
– У себя… то есть у нас в комнате. Выполняет задание на завтра, потому что вечером собиралась пойти к вам. Она не думала, что вы так рано осободитесь.
Эйрин с пониманием кивнула. Все эти дни, кроме позавчерашнего довнаха, последнего дня недели и обязательного выходного, она заканчивала занятия лишь около пяти вечера. Точно так же планировала и сегодня, но сестра Аверлин решила дать ей время до следующего маира на повторение уже выученных разделов механики.
– Тогда я пойду к ней, – сказала Эйрин, – а ты возвращайся к своим делам.
– Я могу вас проводить, – предложила Ронвен, – вы же были у нас всего раз.
– Ничего, найду дорогу.
Эйрин быстро обняла девушку и отправилась наискосок через двор к правому флигелю школьного здания. Ронвен побежала к своим подругам, а многие ученицы сопровождали ее завистливыми взглядами. Каждая абервенская колдунья мечтала о дружбе с ведьмами, так как это автоматически повышало ее статус. По этой самой причине Финнела, хоть и была в школе новичком, пользовалась большой популярностью – не столько из-за своего титула принцессы, сколько благодаря родственным связям с Эйрин. А Ронвен еще до прибытия на Тир Минеган стала среди школьниц настоящей легендой – ведь это она, своим пророчеством и своевременным вмешательством в события, разрушила планы черных за мгновение до того, как Эйрин должна была попасть их ловушку. Поэтому опасения Шайны, что другие девочки будут измываться над Ронвен из-за ее малой колдовской силы, пока что не оправдывались. По словам Финнелы, желающих поиздеваться над ней все-таки хватало, но Ронвен в первые же дни обзавелась влиятельными подругами, – а те немедленно дали понять школьным хулиганкам, что она находится под их защитой.
Поднявшись на четвертый этаж флигеля, Эйрин постучала в дверь жилища, которое делили между собой Финнела и Ронвен.
Изнутри донесся тоненький голосок кузины:
– Да, входи!
Эйрин миновала маленькую переднюю с боковой дверью в мыльню и оказалась в просторной, красиво обставленной комнате с двумя стоящими у противоположных стен кроватями. За столом у окна сидела Финнела, одетая в скромное, но нарядное платье из голубого шелка, и сосредоточенно что-то писала.
– Можешь убирать, только мне не мешай, – сказала она, не оборачиваясь, – я работаю.
– Слушаюсь, госпожа, – насмешливо ответила Эйрин. – Как угодно вашему высочеству.
Услышав ее голос, кузина подскочила на стуле, порывисто обернулась, а через мгновение вскочила на ноги и с радостным визгом подбежала к ней.
– Ой, сестричка, привет! Не думала, что ты придешь. – Обнимая Эйрин, Финнела чуть не выбила из ее рук книгу. – Да еще и так рано… И знаешь, это совсем несправедливо, что ваша ведьмовская Искра невидима. Когда ты постучала, я не почувствовала никакой силы и подумала, что пришла служанка. Она у нас такая непутевая! Лезет с уборкой в самое неудачное время. Нет чтобы делать это до обеда, когда я на занятиях… Да ну ее в Тындаяр! А почему ты гуляешь? Устала от науки? Я же тебе говорила, что так нельзя – зубришь с утра до ночи, некогда даже голову поднять. Вот и сейчас учебник с собой притащила… Надеюсь, не для меня? Потому что у меня есть все, что нужно, и больше не хочу ни одного.
