(По материалам Т.В. Маслюкова, опубликованным в районной книге «Памяць» в 2000 г.)
Первым из упоминаемых в литературных источниках владельцем имения Остров Шатилинский, размещенном на возвышении, на тракте Горвальском, на реке Березине в Речицком повете был Роман Шатила. Вероятно, он не имел наследников. Потому что после его смерти имение перешло в собственность королю и великому князю Сигизмунту Августу.
В 1530 г. Сигизмунт Август (формально правил Великим княжеством с 1529 по 1572 гг.) передал имение дворянину Ждану Манкевичу с условием обязательного исполнения им воинской обязанности. В 1561 г. по неизвестной причине Ждан Манкевич был лишен права владения имением Остров Шатилинский. Но в 1569 г. его права на это имение были восстановлены. более того, в 1576 г. он получил подтверждение на них.
В 1612 г. сын Ждана Манкевича — Василь достиг совершеннолетия и получил права на самостоятельное управление имением.
После Василя Манкевича владельцем имения был его сын Матей Манкевич.
17 марта 1713 г. владельцем имения стал сын Матея Манкевича Емельян. Последний имел пять сыновей.
Существует (в фондах Государственного музея Литвы) привилей короля Станислава Августа Понятовского от 21 марта 1775 г. одному из наследников Манкевичей — Фоме Манкевичу, в котором может быть подтверждение ему прав на данное имение (текст привилея пока что неизвестен).
Далее следует сделать вставку, сказать, что в 1772 г. восточная часть Речицкого повета Минского воеводства отошла к Российской империи.
Императрица Екатерина II незамедлила потребовать, чтобы землевладельцы присягнули на верность Российской империи. Вот надпись на одном из плакатов, которые вывешивались повсюду на присоединенных землях: «Если кто из дворянства или другого состояния, владеющие недвижимыми имениями, небреша о собственном своем благополучии, не захочет присягнуть, тому дозволяется на продажу недвижимого своего имения и добровольный выезд вне границ в 3-месячный срок, по прошествии которого все остающееся имение его секвестровано и в казну взято быть имеет».
В 1800 г. секвестрованное имение Остров Шатилинский было передано адмиралу и интенданту времен Екатерины II Андреевскому кавалеру Петру Ивановичу Пущину. Это осуществил царь Павел I. В Шатилках в это время было 23 двора.
И.В. Гребенчук в районной книге «Памяць» (2000) сообщает, что в 1871 г. владельцем одного арендного участка имения Шатилки стал русский чиновник дворянин Акинфий Федорович Скалов. Позже этот человек выкупил все имение.
В документах за 1895 г. в качестве владелицы имения Шатилки упоминается дочь помещика Скалова — Ольга Акинфовна Скалова. Она основала школу в Шатилках в доме умершего брата и обучала в ней бесплатно детей. Всего учеников в тот год было до 30 обоего пола, в возрасте от 9 до 11 лет. В большинстве своем это были католики, дети шляхтичей, так как православных семей в околице Шатилок было весьма мало.
Шатилки оставались за Скаловыми до 1917 г.
КОСТЕЛМестный краевед Александр Николаевич Хомич собрал и опубликовал в районной книге «Памяць» (2000) интересные сведения об истории Шатилковского костела.
Монахи Несвижского иезуитского монастыря, имея с 1630 г. в Бобруйске свою резиденцию, в 1638 г. построили в Шатилках костел.
В 1643 г. бобруйские иезуиты открыли в Шатилках свою миссию.
В XVIII в. деревянный костел в Шатилках еще действовал. А вот сведения из инвентаря, составленного 18 июня 1867 г… в котором костел называется «римско-католической церковью»: «…деревянная во имя Воздвижения честного креста, построенная в 1818 г. дворянами Манкевичами, жителями околицы Шатилок, вместо подвергшейся пламени в 1812 г., освященная, как видно из патента, выданного архиепископом Станиславом Сестражкевичем в 1822 г., декабря 1 дня, деканом Бобруйского уезда Строковским». Восстановленный в 1818 г. костел был небольшого размера: 5 сажень в длину, 3,5 — в ширину и 2 — в высоту. В 1844 г. его обили доской. В интерьере возле входа был устроен хор и стоял шестиголосый орган с двумя мехами, располагались ризницы, исповедальня, стоял амвон с балдахином, четыре престола с изображением Пресвятой Божией Матери, апостолов Петра и Павла, святого Антония, Святой Троицы и Христа Спасителя. Над главным престолом располагалось «всевидящее око».
Рядом с костелом стоял дом католического священника. Ксендз получал зарплату от Бобруйского деканата. Она составляла 30 рублей в год.
Парафия насчитывала 368 душ мужского пола и 367 женского. Молиться люди собирались по расписанию каждый день. Исключение составлял день 15 января, когда ксендз уезжал на ежегодную эпитафию в Несвижский доминиканский монастырь.
Старожил Шатилок Ануфрий Адамович Манкевич вспоминает, что в 1906 г. вместо ветхого старого костела в окрестностях Шатилок паном Белеславом Тышкевичем был построен новый. Этот пан жил в начале XX в. в имении Иленполь, около деревни Какаль (современная Светоч в пределах Светлогорска). В 1905 г. он пообещал помочь лесом костелу. Выделил для этого делянку в местности под названием Острова, что располагалась в 10–12 км от Шатилок. С того времени место, где шатиловские мужики резали лес для своего храма, стали называть Костельным… Лес был спилен и доставлен в Шатилки. Тышкевич нанял бригаду строителей из деревни Давыдовка. Работы по возведению нового храма начались весной 1906 г. Пан Белеслав сам руководил ими. И уже до осени того года в Шатилках напротив кладбища было построено здание нового костела. «Пан Тышкевич решил установить в храме орган. Да такой звучный, чтобы его могли слышать в имении Иленполь. Когда орган наладили, то получился такой сильный звук, что в ближайших хатах затряслись запоры на окнах. Пришлось сделать переоснастку органа».
Рядом с костелом тогда же возвели колокольню. Ее оснастили тремя колоколами: двумя чугунными и одним медным.
Ксендз приезжал в Шатилки в новый костел из Бобруйска только по праздникам. В воскресенье храм открывал Антось Манкевич, который являлся старостой костела.
В 1915-17 гг. в Шатилках жил органист Вацлав Нейман, родом из Варшавы. Он играл на органе и руководил костельным хором.
В 1936 г. Шатиловский сельсовет принял решение закрыть местный костел. В сентябре 1939 г. костел разобрали. То же самое сделали и со скульптурными изображениями из кусков черного мрамора на могилах помещиков Тышкевичей.
СУДОВЕРФЬ(По материалам районной книги «Памяць»)
В конце 20-х гг. XX в. в Шатилках на базе местной кузницы начала действовать промышленная артель «Красный судостроитель». Тут вручную производили деревянные баржи грузоподъемностью 300 и более тонн. Плавали они по Днепру и его притокам. Каждый месяц предприятие спускало на воду одну баржу.
В состав судоверфи входил кирпичный завод, который располагался в том месте, где теперь магазин «Маяк». Принадлежала судоверфи и мельница.
В конце 30-х гг. Шатиловская судоверфь оснастила выпуск железобетонных емкостей для бензина. С помощью их заправлялись, например, подводные лодки ВМФ на Черном море.
Указом от 2 января 1961 г. Шатиловская судоверфь была переоснащена в завод сборного железобетона. Предприятие начало обеспечивать потребности строительства. Глина доставлялась из городского поселка Паричи и деревни Карповичи, где действовали кирпичные заводы.
ПАРИЧИ
(апрель, 2010)
О НАЗВАНИИДовольно непростое для расшифровки название.
Уважаемая мной Валентина Петровна Лемтюгова отмечает, что в письменных источниках XVII в. засвидетельствовано прозвище Пара. От этого прозвища будто бы и происходит название поселения. Но, думаю, происхождение данного прозвища или имени отнюдь не носит религиозный характер и не уходит своими корнями в те времена, когда верили, что душу умершего родственника можно приманить дымком (паром) из горшка с пищей. Все-таки, сия версия чересчур натянута.
Разгадка происхождения, если угодно, имени и, соответственно, названия данного поселения, думаю, связаны со сферой производства. Этот первый Парич, родоначальник семьи и здешнего поселения, ныне превратившегося в городской поселок, мог заниматься достаточно распространенным в свое время ремеслом — изготовлением дуг, ободов, полозов для саней. Для того чтобы выгнуть заготовленную заранее дубовую или ясеневую доску, последнюю требовалось выпарить. Для этого необходимы были дрова и вода. Подобные производства зарождались в лесу, на берегу рек или озер и назывались парами или парнями. На Полесье их было множество. Это было выгодное, хотя и трудоемкое ремесло. Естественно, тех, кто им занимался, называли Паричами. Такой была их кличка. И еще: все детали, все тонкости данного ремесла (а их, как и в любой другой кустарной профессии, было множество) могли передаваться исключительно из поколения в поколение.
