«В дубраве дом сосновый…»
В дубраве дом сосновый Вблизи ручья.Хозяин в нём суровый, Один, как я.
Хранит в тоске ревнивой Его земля.Лежит он, терпеливый, Как я, дремля.
И враг всегда лукавый, С паденьем дня,Восходит над дубравой, Как у меня.
«Я сжечь её хотел, колдунью злую…»
Я сжечь её хотел, колдунью злую.Но у неё нашлись проклятые слова, –Я увидал её опять живую, –Вся в пламени и в искрах голова.
И говорит она: «Я не сгорела, –Восстановил огонь мою красу.Огнём упитанное телоЯ от костра к волше́бству унесу.
Перебегая, гаснет пламя в складкахМоих магических одежд.Безумен ты! В моих загадкахТы не найдёшь своих надежд».
«Сквозь пыльный столб, как яркое мечтанье…»
Сквозь пыльный столб, как яркое мечтанье, Пронизаны лучи.Создатель мой, прости моё страданье И смеху научи.
Сухая пыль вздымается с дороги, Каменья на пути.Наскучило в медлительной тревоге Невесть куда идти.
Томят меня, как знойное дыханье, Небесные лучи.Создатель мой, прости моё скитанье, Покою научи.
«В молчаньи звёзд, в дыханьи ветра с полуночи…»
В молчаньи звёзд, в дыханьи ветра с полуночи Улики явственные есть. О, духи зла! Закройте очиИ не мешайте мне безропотно отцвесть.
Меня и вас одна объемлет неизбежность, Ненарушим всемирный строй.Всё должно быть: для жизни – радость и мятежность, Для смерти – тленье и покой.
«Усмиривши творческие думы…»
Усмиривши творческие думы,К изголовью день мой наклоня,Погасил я блеск, огни и шумы,Всё, что здесь не нужно для меня.
Сквозь полузакрытые ресницыЯ в края полночные вхожу,И в глаза желанной Царь-Девицы Радостно гляжу.
«Понимать твою игру…»
Понимать твою игру,Может быть, и нелегко.Ослабею – и умру,Этот день недалеко.
Я умру, – а ты опятьБудешь звёзды зажигать,Сеять чары и мечты, –Будем снова я и ты.
Будем дети, будет смех,Будет сладкая любовь,Будет зло, и будет грех,И опять прольётся кровь.
Снова круг мой завершив,Стану мёртв и стану жив,И твою игру прерву,Может быть, и наяву.
«Этот сон-искуситель…»
Этот сон-искуситель, Он неправдою мил.Он в мою роковую обительЧерез тайные двери вступил, –
И никто не заметил, И не мог помешать.Я желанного радостно встретил,И он сказочки стал мне шептать.
Расцвели небылицы, Как весною цветы,И зареяли вещие птицы,И пришла, вожделенная, ты…
Этот сон-искуситель, Он неправдою мил.Он мою роковую обительБезмятежной мечтой озарил.
«Постройте чертог у потока…»
Постройте чертог у потокаВ таинственно-тихом лесу,Гонцов разошлите далёко,Сберите живую красу, – Детей беспокровных, Голодных детейВедите в защиту дубровных Широких ветвей.
Проворные детские ногиВ зелёном лесу побегутИ в нём молодые дороги Себе обретут,Возделают детские рукиЭдем, для работы сплетясь, –И зой их весёлые звукиОкличет, в кустах притаясь.
«Ветер в трубе…»
Ветер в трубеВоет о чьей-то судьбе, – Жалобно стонет,Словно кого-то хоронит.
«Бедные дети в лесу!Кто им укажет дорогу?Жалобный плач понесуТихо к родному порогу,
Ставнями стукну слегка,Сам под окошком завою, –Только немая тоскаК ним заберётся со мною.
Им непонятен мой зов.Дети, обнявшись, заплачут.Очи голодных волковМежду дерев замаячут».
Ветер в трубеПлачет о чьей-то судьбе, – Жалобно стонет,Словно кого-то хоронит.
«Ангельские лики…»
Ангельские лики, Светлое хваленье, Дым благоуханий, – У Творца-Владыки Вечное забвенье Всех земных страданий.
Ангел вопрошает:«Бледный отрок, ты откуда?Рано дни тебе наскучили». Отрок отвечает:«На земле мне было худо.Мать с отцом меня замучили».
У Творца-Владыки Вечное забвенье Всех земных страданий, – Ангельские лики, Светлое хваленье, Дым благоуханий.
«Целый день бранили,Ночью руки мне связали,На чердак свели раздетого, Долго палкой били,Долго розгами терзали, –Вот и умер я от этого».
Ангельские лики, Светлое хваленье, Дым благоуханий, – У Творца-Владыки Вечное забвенье Всех земных страданий.
«Келья моя и тесна, и темна…»
Келья моя и тесна, и темна.Только и свету, что свечка одна.
Полночи вещей я жду, чтоб гадания Снова начать, И услыхатьЗлой моей доли вещания.
Олово, ложка да чаша с водой, –Всё на дощатом столе предо мной.
Олово в ложке над свечкой мерцающей Я растоплю, И усыплюСтрах, моё сердце смущающий.
Копоть покрыла всю ложку мою.Талое олово в воду я лью.
Что же пророчит мне олово? Кто-то стоит И говорит:«Взял же ты олова, – злого, тяжелого!»
Острые камни усеяли путь,Меч изострённый вонзился мне в грудь.
«Голос наш ужасен…»
Голос наш ужасенНашим домовым;Взор наш им опасен, –Тают, словно дым.
И русалки знают,Как мы, люди, злы, –Вдалеке блуждаютПод защитой мглы.
Нечисть вся боитсяЧеловечьих глаз,И спешит укрыться, –Сглазим мы как раз.
«Много было вёсен…»
Много было вёсен, –И опять весна.Бедный мир несносен,И весна бедна.
Что она мне скажетНа мои мечты?Ту же смерть покажет,Те же все цветы,
Что и прежде былиУ больной земли,Небесам кадили,Никли да цвели.
«Узкие, мглистые дали…»
Узкие, мглистые дали.Камни везде и дома.Как мне уйти от печали?Город мне – точно тюрьма.
Кто же заклятью неволиСкучные стены обрёк?Снова ль метаться от боли?Славить ли скудный порок?
Ждать ли? Но сердце усталоГорько томиться и ждать.То, что когда-то пылало,Может ли снова пылать?
«Венком из руты увенчали…»
Венком из руты увенчалиМеня суровые печали, –И охладела мысль моя,В душе смирилася тревога,Сужу отчётливо и строго,Моей неправды не тая.
Не поклоняюсь я иному,Ни богу доброму, ни злому,Но и не спорю тщетно с ним:Творцу ль сердиться на созданья?Огню ль в минуту угасаньяРоптать на пепел и на дым?
Всё благо, – только это телоВ грехах и в злобе закоснело,Но есть могила для него, –И смерть бесстрастно я прославлю,И так же всё легко поправлю,Как создал всё из ничего.
«Как настанет Страшный Суд…»
