он пах теплом, домом и заботой. Он обнял меня и прижал. Гладил по голове и молчал.
– Ну чего ты. Все будет хорошо, рыжуля…
Он еще ни разу меня так не называл. И вроде бы прозвище казалось не совсем ласковым, но меня почему-то прямо пробило до самой глубины души. Я прижалась к Медведеву сильнее и опять залилась слезами.
– Да ты чего? Все же нормально! Сына твоего мы скоро привезем. Тебе дом не понравился, что ли? Что не так? Комната неуютная? Давай, говори! Мы все переделаем!
Он реально не понимал. И я не всегда понимала. Но сейчас чувствовала и видела одно – этот чужой, малознакомый мужчина относился ко мне с большим теплом и заботой, нежели собственный муж, с которым мы прожили почти пятнадцать лет вместе.
И от этого мне становилось и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что нашелся человек, который утешал меня: искренне, нежно, ласково. И плохо потому что это был не Вадим, а мужчина, с которым мы случайно встретились в сугробах мерзлого поля и с которым нас ничего не связывало, кроме избушки лесника, куда мы вынужденно спрятались. Дмитрий – от стужи, а я – от нее же родимой и от мерзавцев-бандитов.
* * *
Медведев
Что нашло на рыжую и почему она вдруг так расклеилась, Дмитрий не понимал совершенно. Только сердце больно сжималось, горло будто сдавливала удавка от ее несчастного, расстроенного вида. Медведев не знал, как надо успокаивать женщин. Да что уж там! Он вообще не знал, как правильно успокаивать, потому что никогда прежде такого не делал. Поэтому положился на инстинкты. Обнимал, что-то говорил, гладил. И может выходило все неловко и не совсем так, как любят женщины, зато от души. Дмитрий всем сердцем хотел утешить Алену. И очень наделся, что рыжуля почувствует. Проникнется и успокоится…
Поначалу она горько плакала, всхлипывала как девочка и от этого кровь вскипала в венах Медведева и хотелось кого-то поколотить. Потому что утешить Алену не получается. Но спустя какое-то время она немного затихла в руках Дмитрия. Перестала трястись и судорожно вздыхать.
Медведев понимал – его миссия выполнена. Но отпустить рыжулю не мог. Просто не доставало душевных сил. Внезапно, конечно. Если учесть на что только у Дмитрия этих душевных сил ни хватало! Он даже в горячих точках побывать успел. И вот теперь, в обычной мирной жизни, в банальной ситуации, воля вдруг отказала Медведеву. Он прижимал рыжулю, вдыхал запах ее волос – какой-то немного апельсиновый, сладковатый. Наслаждался тем, как выбившиеся из косы локоны щекочут шею и щеки. Прикрыл глаза и молчал.
Кажется, ему сейчас ничего не было нужно. Только продлить это мгновение. Поставить время на кнопку «стоп» и чтобы все это продолжалось.
Но время – штука такая, коварная. Если очень нужно, чтобы быстрее свершилось то, что тебе важно, оно обязательно начнет вязнуть на пальцах как густая смола от сосны. А вот если хочется продлить мгновение, оно выстрелит пулей и просвистит мимо так, что только ахнешь и вздрогнешь.
Алена неловко отстранилась от Дмитрия, посмотрела смущенно и виновато. Из-под длинных ресниц. И снова в голове Медведева мелькнула эта фраза… Ух, какая!
Влажные глазищи казались еще больше, еще более манящими своей золотисто-карей глубиной. Чуть припухшие губы и веки придавали лицу рыжули какой-то детской наивности, трогательности, что ли… Немного вздернутый носик усиливал впечатление.
И она так смотрела, что у Медведева дыхание сперло и в груди стал вдруг разрастаться жаркий комок. Дмитрию жутко захотелось снова сгрести ее в охапку. А еще лучше – поцеловать. В эти особенно яркие сейчас, припухшие губы. Взасос. Чтобы в голове совсем помутилось. Чтобы захмелеть от слияния губ и уплыть в нирвану блаженства.
Медведев резко поднялся с кровати и уже в дверях обернулся.
– Пойду решать вопросы. Раз уж ты говорила, что со мной надежно.
С этими словами Дмитрий рванул наружу с такой скоростью, какой сам от себя не ожидал. Возможно, не ожидала и рыжая. Но еще немного – и все, он потерял бы контроль. Над собственными эмоциями, порывами и желаниями. А тут еще это трико: сладкая, чуть растерянная рыжуля, кровать и эти ее губы…
Не-ет! Надо было срочно охладить голову и заняться тем, что обещал. Привести сына Алены.
Люди Беркута должны были уже заниматься этим. Однако Дмитрий держал руку на пульсе операции по обеспечению безопасности семьи рыжули до момента, когда увидел, как она горько плачет… И сейчас не мог даже определить – сколько прошло времени. А ведь заглянул к Алене всего на минутку. Хотел узнать просто – как устроилась, все ли нормально. Может чего-то не хватает, может о чем-то Дмитрий запамятовал или забыл Беркут. Хотя тот был просто мастером подмечать и помнить детали. Второго такого человека Медведев еще не встречал. Беркут ювелирно, отточено работал по всем направлениям и учитывал даже то, о чем сами его клиенты никогда не подумали бы…
Дмитрий вышел в холл и позвонил приятелю.
– Привет. Как там сын Алены?
– Уже к вам едет. Думаю, минут через десять встречай.
Медведев выдохнул и потрясенно тряхнул головой. Когда это он начал сомневаться в компетентности и обязательности старого друга? Да они вместе пуд соли съели! И доверяли друг другу на все сто. Иначе бы никогда не затеяли совместный бизнес. Люди, вроде Беркута или Медведева, по своей натуре – волки одиночки. А тут еще их военное прошлое… В общем, если они и решили скооперироваться, значит относились друг к другу лучше, чем к иным кровным родственникам.
Впрочем, судя по тону Беркута его не особо задело то, что Дмитрий вдруг начал в нем сомневаться. Медведев усмехнулся, мотнул головой. Ну да. Беркут сам долго и упорно завоевывал свою нынешнюю жену – Альвину. Дмитрию по телеграмму прилетали их совместные фотографии. Беркут так на нее смотрел…
Медведев начал спускаться вниз и наткнулся на Маргариту Тимуровну. Ее он знал неплохо, поэтому и не возражал, чтобы Беркут нанял «королеву Марго», как ее прозвали, домохозяйкой в его доме. Маргарита Тимуровна работала у Борислава кухаркой. И вот старый друг, можно сказать – «уступил» ее Дмитрию. Опыт ведения хозяйства в доме у «королевы Марго» уже был. До Беркута она как раз занимала такой пост у кого-то из соседей. Потом перешла к Бориславу, потому что тот ее бессовестно переманил. С Медведевым у нее тоже сложились теплые и доверительные отношения. Поэтому выбор Беркута был предопределен. Домохозяйка должна решать многие вопросы, в том числе и экономического толка. Ей выделяются деньги на продукты, необходимую для дома технику и средства для
