— Но у нас нет времени на сложные проверки токсина.
— Нет.
Молчание повисло в домике.
Зак отмерил линию для нового алхимического круга.
— Я вижу три варианта. Первый: пойти к Извергу и сделкой получить противоядие. Оно у него должно быть, иначе он может отравиться сам, пока ест жертв.
Я скривилась. Цена Изверга за противоядия будет выше, чем мы могли заплатить.
— Что за варианты два и три?
— Объединиться с Иллиаром и узнать, может ли он помочь с противоядием, или вернуться в город и надеяться, что нас смогут спасти целители «Вороны и Молота».
— Я бы предпочла рискнуть с «Вороной и Молотом».
Он кивнул.
— Тогда…
— Нет.
От хриплого протеста мы с Заком повернулись к дальней стене домика. Глаза Лаллакай были открытыми, смотрели на нас. Зак бросил круг и поспешил к ней.
— Ты очнулась, — он опустился рядом с ней. — Как ты себя чувствуешь?
Ее лихорадочные глаза посмотрели на его лицо.
— Ты должен найти Марзанну.
— Что?
— Ее близнец погиб от этого яда. Она знает о нем больше всех живых. Если она не сможет раскрыть тайны, никто не сможет.
Он прижал запястье к ее лбу, проверяя температуру.
— Уверена?
— Да. Найди Марзанну, — она с дрожью выдохнула и слабо улыбнулась. — Твои зелья помогают.
— Тебе нужна вода, — он взглянул на меня, и я быстро передала ему бутылку воды. Он помог Лаллакай сделать несколько глотков. — Отдыхай пока что.
Рикр спикировал на рабочий стол и сел на нем, глядя на Лаллакай.
Как все неожиданно развернулось, Леди Тени. Недавно я страдал от слабости.
Она прищурилась.
— Если бы ты сразу дал мне силу Неумирающего, я бы не была в таком состоянии.
Ты ушла без дара. Не я виноват.
Фыркнув, она закрыла глаза.
— Почему не проверить твое бессмертие против Изверга? Его магия смерти не должна быть опасной для Неумирающего, да?
Он щелкнул клювом.
Я не прожил бы так долго, рискуя жизнью.
Зак продолжил работу над зельями, а я села на корточки рядом с Лаллакай.
— Что случилось после того, как вы с Заком разделились?
Она не была рада говорить со мной, но все же ответила:
— Я прошла в измерение фейри, полетела быстро к владениям Марзанны. Многие придворные были там, — горечь сделала ее обычно чувственный голос грубым, — но они не предупредили меня о том, что меня ждало. Изверг напал из засады. Остальное можешь представить.
Видимо, Лаллакай не любили в ее дворе. Иначе кто-то намекнул бы ей об их новом лидере.
— Где нам найти Марзанну? — спросила я.
— Откуда мне знать?
— Ты сказала нам найти ее.
— Спросите Иллиара, — она закрыла глаза, заканчивая разговор.
Я встала, разглядывала Зака, который чертил круг. Мои пальцы поднялись к груди, задели порезы, оставленные Извергом. Я ничего не чувствовала, кожа онемела, словно когти существа были покрыты анестетиком.
Монстр из детства Зака и яд моей тети могли быть связаны. Я решила прийти сюда с Заком, чтобы справиться с прошлым, но это было больше, чем я ожидала. Казалось, мы летели назад во времени, были все ближе к ужасной ночи, сломавшей меня.
Ночи, которая, как я начала подозревать, навредила не меньше и Заку.
Мы оба не были готовы возвращаться туда.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
— ЗАК -
Десять лет назад
Сжавшись под столом в комнате Аконита, я вытащил яд из чемодана во второй раз. Другой рукой я вытащил два флакона примерного одного размера из кармана. Один был пустым. В другом была зеленоватая жидкость, и я поднес его к настоящему яду. Их цвета были почти идентичными.
Я прижал большой палец к флакону с ядом, отмечая линию на трех четвертях, а потом откупорил его. Мятный запах яда опалил мой нос, сильнее, чем я помнил. Я налил его в пустой флакон.
Держа большой палец на месте, я вытащил пробку из заменяющего зелья зубами, налил в флакон яда, чтобы он снова был на уровне трех четвертей. Я взболтал жидкость, потом направил испарения к носу. Запах был не таким мятным, как у яда. Мои нервы гудели, я размышлял, что делать. У Аконита не было повода открывать чемодан с зельями в следующие несколько дней, и даже если бы повод появился, он не стал бы нюхать флаконы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Обратного пути не было.
Я убрал яд Аконита туда, где нашел его, и с почти пустым флаконом заменителя в одном кармане и ядом в другой я выскользнул из комнаты. Мой взгляд упал на метки на дверной раме. Красно-белый талисман покачнулся, дверь закрылась за мной.
В половине мили от домика я сел на корточки на берегу мелкого ручья. Я разглядывал яд, который девушка должна использовать, чтобы убить ее тетю, а потом посмотрел на свою замену, несколько капель осталось на дне. Я вытащил пробку, погрузил флакон в воду и разбил камнем, чтобы осколки пропали в мутной воде. Улик не было.
Глядя на рябь на воде, я пытался представить, какой была бы моя жизнь без Аконита. Я не помнил ничего до него. Я даже не знал бы на фотографии своих родителей. У меня и не будет шанса. Они жили и умерли в другом конце мира.
Я помнил из жизни с ними только свое имя — Захария — и имя отца — Андрий. Потому я назвал себя Закария Андрий, оставив имя отца, но перейдя на английскую версию Захарии. Я все равно уже не вернусь в Украину.
У меня было имя, вот и все. Может, когда Аконит будет мертв, я смогу понять, кем я хотел стать.
Грубо выдохнув, я ушел от ручья, яд бы спрятан внутри плаща. Теперь нужно было все подготовить, чтобы убить человека, который управлял моей жизнью, сколько я мог помнить.
* * *
Следуя за Аконитом, я потирал пальцами запястье, где Лаллакай оставила заклинание. Я не мог проверить его, ведь чары были на один раз, и от этого я нервничал. Я использую его завтра ночью, если придется, но все остальное было готово.
Через двадцать четыре часа я убью Аконита.
От адреналина я дергался, и я подавил желание проверить, что украденный четыре ночи назад яд все еще был спрятан в моем плаще.
— Захария, — сказал он, низкий голос был резким и властным.
Я стал шагать шире, пока не оказался в его тени.
— Да?
— Говори по-русски, — рявкнул он.
— Извини, — буркнул я, злясь на себя за то, что соскользнул. Я отвлекся. — Да?
— Завтра — важная ночь, — сказал он на русском.
Шок и ужас пробежали по мне, я не успел сдержать их, и я был рад, что он не смотрел в мою сторону. Я убрал эмоции с лица.
— Да?
— Ты знаешь, что я над кое-чем работал, — он взглянул на меня, амбиции горели в его темных мертвых глазах. — Завтра — та ночь.
Он намеренно говорил намеками? Зачем говорить такое, если он не раскрывал детали?
— Хорошо, — сказал я. — Что мне делать?
Он повернулся так быстро, что я не смог отреагировать. Он сжал в кулак мой плащ, поднял меня на носочки, и наши лица оказались отвратительно близко. Его горячее дыхание задело меня.
— Ничего, потому что ты слабый. Слишком слабый, чтобы тебе можно было доверять, — он разжал ладонь, и я рухнул на пятки. Его губы изогнулись в оскале. — Вскоре, Захария, и ты это узнаешь.
Смятение и тревога дрожали во мне, но Аконит уже уходил. Я поспешил за ним, подняв капюшон. Не важно, над чем работал Аконит, и если он был сосредоточен на своих планах, даже лучше. Он будет отвлечён и не заметит меня.
Оставив меня перед простым кирпичным зданием, он пошел внутрь на встречу с Рут и ее особыми зельями. Я прошел к нише, где обычно ждал, мои варги разошлись и следили — и отгоняли от меня варгов Аконита. Их главной работой было, чтобы я не убежал. Им было плевать, что еще я делал.
Я прислонился к стене, вытащил маленький флакон из плаща и осмотрел зеленую жидкость в свете фонаря. Если бы убийство Аконита можно было достичь, просто добавив это в его еду. Он не пускал меня к его еде и напиткам, и даже если я как-то подбирался к ним, нужно было так много яда, чтобы убить его, что он заметил бы вкус.
