— Боже мой, что это? — изумленно спросила она, увидев надутое пузо, и тут же принялась тормошить мужа:
— Дорогой, проснись!
Глеб открыл глаза, пытаясь выглядеть сонным.
— Что это? — спросила Алла, указывая пальцем на то место, которое ее так поразило.
— Ничего, — пробормотал тот. — Тебя это не касается.
— Глеб! — твердо сказала Алла. — Я, конечно, понимаю, что тебе хочется ребенка, и раз уж дело зашло так далеко, я согласна. Давай сделаем ребенка.
Глеба до такой степени испугала перспектива делать ребенка с женой-убийцей, что он мгновенно покрылся гусиной кожей.
— Я просто нездоров! — Он отполз на другой край кровати и, достав кофточку жены из-под футболки, бросил ее на стул. — У меня заболел живот, я схватил первую попавшуюся теплую вещь и приложил к больному месту. А ты уже выдумала бог знает что!
— Кстати, Глеб, к тебе больше не приходил следователь?
— Нет, а что?
— Да так, волнуюсь за тебя.
«За тебя! — не поверил Глеб. — Фарисейка!» В эту ночь оба они спали плохо. Алла всерьез размышляла о своем браке и о том, что он ей дает. Может быть, действительно стоит стать немного беднее и немного счастливее?
В конце концов, среди мужчин тоже встречаются приятные исключения. Она вздыхала, вспоминая сегодняшнее свидание, и краснела, как девочка. «Я так давно не испытывала подобного подъема! Интересно, не за этими ли ощущениями гоняется Глеб, когда заводит себе все новых и новых подружек?»
Глеб, в свою очередь, думал о том, что он будет делать, если все его подозрения подтвердятся. Он так глубоко погрузился в тему, что не заметил, как его трусливые опасения перешли в романтические мечты. Аллу приговорили к двадцати годам лишения свободы. Нет, лучше к пожизненному заключению. Он безутешен. Рита с новым мужем поддерживают его. Друзья относятся бережно. Женщины… Ах, женщины! Это, пожалуй, самое интересное.
Рита была единственным человеком в доме, который спал без задних ног. После сегодняшних приключений она была сильно взвинчена, поэтому пришлось воспользоваться успокоительным средством, которое отыскалось в домашнем баре. Подстриглась и перекрасилась она, конечно, с целью маскировки и закончила вздрагивать от каждого шороха только тогда, когда перестала узнавать себя в зеркале. Она тоже помнила о грядущем юбилее, но надеялась, что Алла как-нибудь исправит все, что она натворила. Потому что у нее просто не будет другого выхода.
* * *
Наутро Алла снова потащила Риту в парикмахерскую, и Глеб остался дома один.
Сварив себе крепкого кофе, он надел халат и по-турецки уселся на кровати, поставив перед собой поднос. Да уж, ему было о чем подумать! Допустим, улики, указывающие на то, что его жена причастна к убийству Марины Пахомовой, на самом деле никакие не улики, а так — злосчастное совпадение. Но было ведь и второе убийство! Ксения Бажанова погибла под колесами автомобиля, который удрал с места трагедии. Что, если это был автомобиль его жены? Из-за того, что милиция не знала об интимной связи Глеба с Ксенией, она не стала проверять ни самого Глеба, ни его дражайшую половину. Тем временем вполне вероятно, что именно Алла на своей «Хонде» совершила наезд и благополучно скрыла следы преступления. У нее было для этого время. Возможно, ее машина оказалась сильно повреждена, и пришлось отправить ее в автомастерскую. Подобный факт вполне поддавался проверке.
Вести расследование дальше Глебу было и любопытно, и боязно. Каждый новый факт, который укладывался в схему преступления, как он ее себе представлял, пугал его и одновременно завораживал. Именно поэтому, начав думать о машине, он уже не мог остановиться и взвинтил себя невероятно.
Не в силах больше находиться под гнетом неизвестности, Глеб быстренько собрался и побежал в гараж. Ночной сторож — не старый еще и крепкий мужик, хромой на одну ногу после афганского ранения — состоял с Глебом в большой дружбе, поскольку тот не совал ему «чаевые», а выражал свое хорошее отношение по-человечески. И то сказать, Глеб умел находить подход к людям. Вот и сейчас он отправился на разведку, прихватив из бара лучшую бутылку виски.
— Даже странно, что вы не знали, — говорил ему сторож Иван, закусывая виски бутербродом с колбасой. Дежурить ему оставалось полтора часа, потом он шел отсыпаться, поэтому на выпивку посмотрел очень даже положительно. — Какого числа, не скажу, но в конце апреля это было, точно. Алла Вадимовна свою машину отвезла в ремонт. А чтобы не остаться безлошадной, арендовала «Волгу» у моего сменщика Кости Волошкина.
На «Волге» и раскатывала. И ни разу не пожаловалась, не посетовала. Ведь к машине привыкаешь, как к человеку. А она — ни гуту.
Глеб в принципе уже догадывался, почему его жена не жаловалась на то, что пришлось пересесть на чужую машину. Настроение у него испортилось. Не из-за того, что Алла оказывалась все ближе и ближе к опасной черте. Просто на Глеба теперь ложилась определенная ответственность. С тем, что он узнавал, надо ведь было что-то делать! А ему так не хотелось лишней головной боли! Проблем хватало в бизнесе. Один Титов чего стоил.
Глеб тут же вспомнил, что сегодня наверняка увидится с Титовым. Вечером будет большой праздник — как-никак десятилетие фирмы! Кстати, ему необходимо будет сказать перед началом праздника пламенную речь, которая зажжет сердца служащих гордостью и новым энтузиазмом. Речь требовалось обдумать. И еще прикинуть, как сделать так, чтобы Рита произвела на Титова впечатление. Вместо этого Глеб отправился в автосервис собирать улики против собственной жены. В автосервисе его ждало первое разочарование. Как выяснилось, в конце апреля Алла всего лишь отдавала «Хонду» на профилактический осмотр. Никаких поломок или повреждений.
— На «Хонде» не было ни царапинки! — уверил Глеба служащий автосервиса. — Машинка еще в самом соку, если можно так выразиться.
«Что за блажь на нее напала? — думал Глеб. — Раньше, когда с ее машиной было хоть что-то не так, Алла мгновенно сваливала все заботы о ней на меня. А тут сама сдала „Хонду“ на профилактику. Нет, здесь явно какая-то засада».
Когда он возвратился домой, Рита с Аллой были уже там и примеряли вечерние платья.
— Боже мой! — воскликнул потрясенный Глеб, воззрившись на свою дочь. — Что случилось с твоими волосами? С какой стати ты вдруг решила стать шатенкой? Сегодня ведь прием! Я рассчитывал, что ты покоришь воображение не одного мужчины!
— А что, собственно, может этому помешать? — спросила Рита, вертясь перед зеркалом. — Цвет волос? Ты думаешь, что у блондинок больше шансов?
— Алла! — с упреком поглядел Глеб на жену.
— Если ты забыл, — сказала та, — я сама брюнетка. И при этом прекрасно себя чувствую.
Глеб надулся. "Ага, вот ты и попался, — подумала Алла. — Значит, ты действительно возлагаешь на Риту определенные надежды.
Только, боюсь, они напрасны. Руководить этой девчонкой не так-то просто".
— Не беспокойся, — похлопала она мужа по руке. — Обещаю, что вечером она будет блистать.
— Ну, если ты и в самом деле обещаешь…
Глеб посматривал на свою жену с явной опаской. "Потрясающая женщина! Она умеет все предусмотреть, обо всем позаботиться, все продумать… Ценные качества.., если использовать их в мирных целях. К тому же она хитра и дальновидна. У нее есть вкус и мера, которые проявляются во всем. В таком случае могла ли она на своей собственной «Хонде» наехать на Ксению Бажанову? — тут же подумал он. — Это было бы слишком примитивно. Для того чтобы совершить наезд, ей требовалась другая машина. Ах, какой же я дурак! — вскинулся Глеб. — Ну, конечно!
Она арендовала машину у Волошкина для того, чтобы совершить наезд на ней. А ее «Хонда» оставалась, таким образом, чистенькой и незапятнанной!"
Глеб так разволновался, что не мог больше ни секунды оставаться на месте. К тому времени, как он снова прибежал в гараж, Волошкин уже был на своем посту. Глебу ужасно хотелось узнать все и сразу, задать вопрос в лоб. Но он, конечно, поостерегся.
— Послушайте, м-м-м… Костик, — Глеб соорудил на лице простецкую улыбку, которая могла бы понравиться такому парню, как Волошкин, — молодому и бойкому. — Моя жена не так давно брала у вас машину напрокат. «Волгу», кажется.
— Брала, — согласился Костик и при этом так тяжело вздохнул, что Глеб даже удивился: чем это его жена так не потрафила сторожу? Может быть, он расстроен из-за того, что Алла повредила машину?
— Надеюсь, моя жена ездила аккуратно?
Ничего не помяла, не попортила?
— Ой, Глеб Николаевич, было бы там чего портить!
— Я вот что хотел узнать: нельзя ли теперь и мне воспользоваться вашей любезностью… Понимаете… — Глеб приготовил путаное объяснение, для чего ему нужна вторая машина, но Волошкин, сопроводив свои слова еще одним тяжелым вздохом, внезапно перебил его:
— Нельзя.
— Что нельзя? — тут же остановил поток своего красноречия Глеб.
