Детектив провел его в свой кабинет – один из нескольких в длинном унылом коридоре. Джорджу он напомнил приемную аллерголога, куда его часто водили в детстве.
Кабинет Чалфента был уютным: безделушки на полках, стена сплошь увешана фотографиями – в основном, малышей. Джорджу предложили вращающийся стул с высокой спинкой, а сам Чалфент уселся за стол на деревянный.
– Это чтобы не заснуть на службе, – подмигнул он Джорджу. – Я про стул, – добавил Чалфент и взялся за телефон.
– Вы знали? – спросил Джордж. – Знали, что Одри – не Одри? Не хочу показаться нахальным, но…
– Дениза, радость моя, не в службу, а в дружбу! – произнес в телефон Чалфент, воздев палец. – Мне нужны выпускные альбомы Суитгамской средней школы за последние три года… Ага… Нет, начиная с прошлого… Они же у нас есть?.. Тогда можно и на четыре отмотать. Принеси их сюда, будь добра. Бегом… Спасибо, радость.
Отключился и поставил каблуки на нижнюю перекладину стула. Он был похож не столько на сыщика, сколько на подавленного тренера бейсбольной команды в разгар провального сезона.
– Давай расскажу о том, что нам известно. Мне всегда проще поделиться всеми данными по делу. Мы знаем, что настоящая Одри Бек, дочь Сэма и Патриции Бек, с которыми ты только что познакомился, провела часть, а то и целый прошлый семестр в Уэст-Палм-Бич. Родителям и большинству друзей она сказала, что едет в Мазер-колледж. Набила машину свитерами и джинсами и покатила на север, но потом, очевидно, повернула на восток. Йен Кинг… Слышал о нем? Наверное, нет. По словам Йена Кинга, девушка провела большую часть осени в съемном доме с ним и его группой. Он играет в бэнде «Наживка для аллигатора», ты вряд ли…
Джордж помотал головой.
– Да откуда тебе знать! Мне все это известно, потому что вчера Йен Кинг нарисовался здесь. Пришел ко мне, решив, что Одри Бек убил наркодилер Сэм Пэрис. Похоже, «Наживка для аллигатора» и Одри Бек задолжали деньги за наркоту. То, что жертва употребляла наркотики, нас не удивило – это было понятно из отчета коронера. Удивило то, что она не приехала в колледж. Мы уже собрались звонить в Мазер-колледж… О, привет, Дениза! Положи, пожалуйста, на стол.
Похожая на грушу густо накрашенная женщина лет, как минимум, пятидесяти оставила на столе кипу выпускных альбомов.
– Мы собрались звонить в Мазер-колледже – и тут с Беком связался ты, сокурсник. Согласись, понятно, что нам было крайне любопытно тебя послушать.
– Думаете, кто-то выдавал себя за нее?
– Похоже на то, сынок, если не посчитать, что она находилась одновременно в двух местах.
– На фотографиях была точно не та Одри Бек, которую я знал.
– Правильно. Поэтому я решил, что тебе есть смысл полистать эти альбомы. Какая-нибудь однокашница вполне могла занять место Одри, притвориться ею.
– Хорошо. – Джордж положил руку на обложку верхнего альбома, обтянутую искусственной кожей. – Я сделаю все, чтобы помочь вам, но и вы помогите найти девушку, которую я ищу. Согласитесь, она-то должна быть жива.
– Не хочу заниматься домыслами, сынок, но это одно и то же. Ты поможешь нам, а мы – тебе. Сейчас мне пора заняться делами. Тебе здесь удобно или пойдешь в другой кабинет?
– Здесь нормально.
Джордж принялся листать альбомы Суитгамской средней школы. Рассматривал фото одно за другим: девушки с начесами и накрашенными губами; девушки, глядевшие вполоборота через плечико; девушки с угрями, скрытыми под толстым слоем косметики; девочки с крестиками поверх блузок; девушки, которым фотограф велел чуть приподнять подбородок; девушки, подававшие надежды, и девушки, выглядевшие так, будто все светлое осталось в прошлом. Вперемежку с оцепенелыми юношами: некоторые были красивы; большинство – нет, но почти все с угловой стрижкой и пустыми глазами. Джордж изучил и другие снимки: черно-белые клубные и спортивные, с кружков, со школьных вечеров, все коллективные фото, где могла затеряться его Одри. Он перелистывал страницу за страницей, пока не заныл кончик пальца. Отдельно мелькали многие ее черты: прическа Мэри Стефанополис; профиль брюнетки, что рисовала стенгазету; линия губ и длинные ноги у девушки из команды по плаванию – но все это была не она.
– Еще есть? – спросил Джордж у детектива Чалфента, который теперь, стоя, в бифокальных очках, изучал содержимое папки из манильской бумаги.
– Нет. Хватит. Переживаю за твое зрение.
Он вдруг подошел сзади, положил лапищу на левое плечо Джорджа и сжал. Джордж, потомок бесстрастных мужчин, нашел этот жест обескураживающим – и одновременно невыносимо приятным.
– Расскажешь о подруге? Какая она была?
Джордж выложил свою историю и осознал, пока говорил, насколько заурядны были их отношения. Познакомились на пирушке. Она ему понравилась. Он приглянулся ей. Обрядовый танец, что исполнял миллион первокурсников со всего земного шара.
– Я так и не заподозрил, что она не та, за кого себя выдает. Она не очень охотно говорила о прошлом, но я думал, ей просто не хотелось. Не все это любят.
– А о чем ей нравилось говорить?
– Она расспрашивала обо мне, моем городе, родителях. Мы обсуждали фильмы и книги, сплетничали об общих друзьях. Она не любила Флориду. Назвала ее мерзкой и провинциальной.
– А твой город был не такой?
– Очевидно, нет. Я прибыл из городка небольшого и вполне зажиточного. Никогда не задумывался об этом, но ей нравились мои рассказы.
– Чем еще она интересовалась?
– Она была умна. Сказала, что хочет специализироваться по политологии и дополнительно – по английскому. Собиралась стать юристом.
– Училась хорошо?
– На «отлично».
Детектив Чалфент вернулся за стол, поставил ногу на стул и начал перешнуровывать ботинки.
– Надолго к нам? В Суитгам?
– Теперь, наверное, задержусь. Пока не выясню, что произошло.
– Ладно. – Чалфент вручил ему визитку. – В мотеле остановился, если не ошибаюсь? Будем на связи.
Синее небо покрылось шахматным узором легких облаков – разрозненных ватных шариков. Под «дворниками» оказалась записка – листок разлинованной бумаги, вырванный из блокнота. Лиловыми чернилами нацарапали семизначный телефонный номер – и все.
Джордж аккуратно сложил бумажку и сунул в карман. Почерк не похож на Одри, но он не мог поручиться, что писала не она.
По дороге в мотель – поездка затянулась, он угодил в час пик, когда по домам разъезжались работники томатной фермы, – Джордж испытал воодушевление не только потому, что девушка, которую он знал, могла быть жива, но и от участия в деле намного загадочнее, чем можно было мечтать. Скучные будни Мазер-колледжа и родного пригорода отступали в прозаично-серое прошлое.
Он завел «бьюик» на парковку торговца автомобилями и оставил машину. Дэн Томпсон предложил ему холодного пивка и такое же дельце на завтра. Джордж ответил, что утром, скорее всего, появится снова, и отказался от пива – не потому, что не хотел, а просто счел лишним задерживаться в конторе, пропахшей табаком и лизолом. Ему нужно было позвонить.
Джордж немного замешкался, отпирая дверь. Замок слегка заело, и он выругался – достаточно громко, чтобы не сразу заметить, как позади распахнулась и захлопнулась дверца машины. Но кое-что уловил – неминуемую опасность за долю секунды до того, как его с силой толкнули на пол гостиничного номера.
Глава 14
Ланч тянулся бесконечно.
За время, ушедшее на то, чтобы войти в ресторан, назвать официантке имя и сесть за столик возле окна, который сбивал с толку своим ослепительным блеском, Джордж решил: признаться Айрин в том, что человек, ударивший ее по лицу, на самом деле послал весточку ему, – немыслимо. Это только взбудоражит ее, ему придется рассказать все, и она окажется в еще большей опасности. Он собирался перекусить чем-нибудь простеньким и приятным и отдохнуть от трудов остаток дня. Но что потом? Если удастся разыскать Лиану или человека, притворявшегося Донни Дженксом, а то и вернуться в коттедж в Нью-Эссексе, то Айрин должна держаться подальше от этих дел.
Аппетит вдруг пропал, но Джордж, как и хотел, заказал бурито с говядиной, ром и колу. Он ухитрился съесть половину, хотя желудок, казалось, съежился до размера сморщенного лимона. Джордж расспросил Айрин, стремясь убедиться, что человек, назвавшийся Донни Дженксом, был жилистым коротышкой с серыми зубами, а не тучным работником Маклина. Ее описание развеяло все сомнения. На нее напал тот же, кто встретился Джорджу в Нью-Эссексе. Айрин была странно спокойна, словно наконец узрела изнанку городской жизни – и та оказалась не такой уж скверной. Очевидно, инцидент успел превратиться в забавный анекдот, из тех, что пересказывают за коктейлями и на кухне в офисе. Чем больше она об этом говорила, тем явственнее ощущал Джордж испарину на лбу.
