Но, слава богу, ничего подобного никто не обнаружил.
Целью диверсантов являлся майор Борисов, и они со своей задачей блестяще справились.
На месте преступления уже возились оперативники криминальной милиции, поднятые по тревоге. Спецназовцы выходили из машины, закуривали. Утро было сизое, мглистое, по гребням бурьяна еще стелились завитки тумана.
Оперативники работали толково. Сюда прислали лучших. На дорогу уже вытаскивали тела в защитной форме, да и гражданских.
Павел ощутил укол в сердце. Двое парней вынесли на проезжую часть и стали упаковывать в черный мешок тело беременной женщины с простреленной головой.
Подошел капитан Черненко из уголовного розыска, давний знакомый Павла, пожал руки всем прибывшим.
– Плохо работаешь, Соколовский. Следить надо за своими командирами. Похищают их как невест, а кого и убивают, – проговорил он и досадливо махнул рукой. – Ладно, пойду и застрелюсь. – Павел побрел к месту работы.
– А что сразу мы-то? – Яша Винничук обиженно выпятил губы. – Делаем что можем.
– Обидно, командир, – заявил Серега Корвич. – Какие-то менты обвиняют нас в неумении работать. На себя посмотрели бы. Мы что им, няньки, за каждым офицером следить?
– Ага, поставим программу «Родительский контроль», – поддакнул Вдовенко. – Да бред это, мужики. Он что, себе охрану не мог нормальную организовать?
– Раз напали, значит, знали, что поедет с минимальным сопровождением, – сказал Павел. – Значит, гнида в штабе есть, которая постукивает хохлам.
– Надо же, открытие! – проговорил Шумский, покосившись на станцию спутниковой связи, оставленную в машине.
Он сроднился с ней, относился к этой штуковине как к своему ребенку.
– Слушайте, что за фигня тут произошла? – спросил Рустам Боев и непонимающе покрутил головой.
Приятели шутили, что этот парень включал ее только в самых экстренных случаях. Во все остальное время она у него отдыхала.
– Нашим всыпали, что же еще, – буркнул Яша. – И гражданским досталось. Похоже, что комбрига укропы отсюда уволокли, живого или мертвого.
– Невероятно, как сапогом по морде! – жаловался, подходя к спецназовцам, начштаба бригады Васильев, обескураженный, бледный от расстройства сорокалетний крепыш. – Это бред собачий, такого просто не может быть.
«И даже то, что быть не может, однажды все же может быть», – подумал Павел.
Начштаба уважительно поздоровался с каждым спецназовцем, потом растерянно развел руками:
– Получили, называется, нового комбрига.
– Похищен? Мертв? – поинтересовался Павел.
– Среди тел его нет, – сказал Васильев. – Диверсионная группа работала. Люди толковые, хладнокровные и подготовленные. Из Захаровска им просигналили, что объект выехал, они и подготовились к приему, были в курсе событий. Остановили ребят у моста, похоже, светошумовой гранатой. На машине нет повреждений от пуль. Потом убивали тех, кто выбегал. Водитель Онищенко, охранники Александра Сергеевича – Пастухов и Бусман. Последнего убили чуть дальше. Он, видимо, прикрывал Борисова. У Онищенко и Бусмана пулевые ранения, у Пастухова, гм… комбинированные. Ранили в шею, потом ножом били. Прикончили, сдавив горло. Гражданские, похоже, под горячую руку попались, оказались не в том месте и не в то время. Мимо ехали. Муж жену на сносях в больницу вез. Рожать ей приспичило. Паспорта на месте – действительно муж и жена. Фамилия такая забавная – Грачик.
– Вот же уроды эти диверсанты! – Винничук злобно сплюнул. – Объясните, мужики, за что беременную бабу?.. Как рука поднялась? Это же двоих одним выстрелом – ее и малыша.
– Эта пара могла сообщить куда следует, – сказал Павел. – Этих подонков не волнуют человеческие жизни. Они даже не звери, а роботы. Мораль удалена, совести ноль.
– Эх, я бы тоже у себя в настройках поковырялся, – заявил Винничук. – Давить надо этих гадов, стрелять всех до единого, никого не жалеть, даже мобилизованных.
– Извини за вопрос, Андрей Викторович, – сказал Павел. – И за прямой текст тоже. Не мог комбриг продаться укропам? Может, все то, что мы видим, – драматическая постановка?
– Исключено! – отрезал майор, утирая платком пот со лба. – Это целиком наш человек. Заслуги у него такие, что нам с тобой еще расти и расти. У майора и не было никакой причины это делать. Россиянин, сам из Мурманска, в деньгах не заинтересован, в заложниках никого из родни нет. Честный и порядочный офицер. Знал только много, но, собственно, за это его и умыкнули.
– Извини, – сказал Павел. – Я должен был спросить.
– Эй, спецназ, не знаю, интересно ли это вам. – К ним вразвалку подошел капитан Черненко. – Ребята избороздили тут все, кое-что заметили. Версия такая. Один из охранников вытаскивал вашего майора из машины, и тот, похоже, сильно повредил ногу. Кровью залит порожек машины рядом с задним сиденьем. Да и в поле кровь – один тащил, другой пачкал. Потом охранника убили, а майора своим ходом гнать не могли. Предполагается открытый перелом. Так они ему на месте шину наложили и поволокли…
– Андрей Викторович, туда потащили, к лесу! – крикнул оперативник, показывая пальцем на деревья, видневшиеся в полуверсте. – На брезенте тащили или еще на чем-то, вся трава истоптана.
Центр событий смещался к лесу. Делать на дороге больше было нечего. Это явно не постановка.
Диверсанты действовали грамотно, быстро. Они передохнули несколько минут и поволокли пленника дальше, к машине, ждавшей за кустами. Следы протектора отпечатались четко. Автомобиль может быть и старым, но резина новая.
На траву протекли несколько капель машинного масла. Пожилой оперативник буквально ползал по ней, высматривал, вынюхивал, ковырялся в земле.
– Старенькая методика, – вынес он вердикт. – Да удаленькая. На листьях кустарника осталась краска, а масло дорогое, импортное. Колеса большого диаметра. Джип, – заявил он уверенно. – «Тойота» или «Хонда», точно не знаю. За сиденьями багажное отделение. Видите, сначала диверсанты положили брезент с телом на траву, потом осторожно перегрузили в машину. Такая же штуковина, как у вас. – Оперативник смерил взглядом внушительный «Ниссан», заехавший в поле, и растянул губы в ехидной улыбке. – Опаньки. Это не вы, парни?
– Не мы, – ответил Павел. – Рады бы, будь все так просто. Больше нечего сообщить, Петрович?
– Больше нечего. – Пожилой оперативник развел руками. – Чем богаты, как говорится.
– И это все, на что вы способны? – шутливо осведомился Винничук.
– Нет, Яша, это все, чего вы достойны, – размеренно протянул коллега пожилого оперативника, молодой парень с плутоватой хитринкой в глазах. – Ладно, проваливайте, не мешайте работать.
Через несколько минут оперативники могли наблюдать занятную картину. По полю брел Серега Корвич и бороздил траву ногами словно мелководье. За ним на минимальной скорости тащился «Ниссан», набитый спецназом. Бойцы Соколовского шли по следу диверсантов. Колея, оставленная джипом, хорошо выделялась в траве.
Оперативники язвили им вслед, желали удачи в нелегком деле, предлагали взять собачку. Из машины их крыли забористым матом.
Поле кончилось, колея уперлась в укатанную проселочную дорогу. Бойцы вышли из машины и угрюмо смотрели в оба конца. Им ясно было, что враги повезли свою добычу на северо-запад, к линии соприкосновения враждующих сторон.
Дорога петляла между перелесками, пропадала в далекой осиновой чаще. Населенных пунктов в этом районе практически не имелось.
Павел досадливо пыхтел. Столько времени упущено. Вся ночь пропала! Эти твари давно уже перешли на свою территорию, могли и до Киева пленника довезти.
– Не серчай так, командир, – пробормотал Корвич, видя реакцию капитана. – Это не наш просчет. Пусть расхлебывают те, кто допустил халатность.
– Это общее дело. Какая разница, чей просчет? – огрызнулся Павел. – Суслов в ужасе. Во-первых, Борисов – его хороший знакомый по прошлой жизни, но это ладно. Он кладезь оперативной и стратегической информации. Борисову известно все о наших дислокациях и перемещениях. Каким бы героем он ни был, а развязать язык человеку в наше время несложно. Особенно если за дело возьмутся западные специалисты.
– Но тут есть небольшой утешающий момент, – как-то несмело заметил Шумский. – Борисов при захвате пострадал, причем, похоже, сильно. Возможно, он без сознания. Какой смысл допрашивать человека в таком состоянии? Они обязаны его подлечить, привести в порядок. Работать будут профессионалы. Они считают, что время у них есть, можно и потерпеть пару дней, пока объект придет в норму. Хорошо бы воспользоваться этой форой.
– Как ты ею воспользуешься? – огрызнулся Корвич. – Ведь майора, скорее всего, давно увезли в Киев.
Соколовский считал, что миссия его группы на этом выполнена, но у полковника Суслова имелось на сей счет особое мнение. Его помощник майор Дровянко вскоре вышел на связь и обрушил на Павла ворох горячей информации.
