Однако во все это было трудно поверить, все происходящее казалось сказкой. Но с каждым днем уверенность в будущем росла. Вот только в одном Марго не была уверена: какими будут их отношения с Лео.
Сейчас они относились друг к другу гораздо более тепло, чем раньше. Правда, по-прежнему не заговаривали о будущем и о чувствах друг к другу. Марго боялась признаться самой себе в том, что чувства ее растут и потихоньку начинают напоминать любовь. Счастье казалось таким хрупким, что, казалось, вот-вот могло разлететься на миллионы осколков… как когда-то раньше.
Но все же она от души наслаждалась этими предпраздничными днями.
В сочельник они отправились в Амфиссу на ночную службу. Византийские каланды отличались от традиционных песнопений и гимнов, знакомых Марго, но ей понравилось.
После службы Ава и Ксанте отправились по своим комнатам, и они остались с Лео наедине в гостиной, в камине потрескивал огонь, и елка сверкала огоньками.
Лео вытащил из кармана конверт:
– Откроем?
– Но еще не Рождество, – запротестовала Марго, ощутив дрожь от волнения.
– Уже пробило полночь, – сказал Лео, сел на плотный коврик у огня, скрестив ноги, и похлопал рядом с собой, приглашая ее присесть рядом. – Мы можем открыть вместе, чтобы одновременно увидеть.
– Хорошо, – согласилась Марго, не без усилия опускаясь на пол рядом с ним.
В молчании они открыли конверт, вытащили листок бумаги и прочитали одну-единственную фразу на нем: «Это мальчик!»
– Мальчик, – с восхищением повторила Маргарита.
Сердце ее пело. Конечно, ей и раньше хотелось узнать пол ребенка, но теперь все стало казаться совсем иным, гораздо более реальным – и в то же самое время менее реальным.
Положив ладони на живот, она произнесла:
– Сын. У нас будет сын. – Взглянув на ошарашенного Лео, она спросила: – Ты счастлив?
– Просто в восторге. – Он положил руку поверх ее руки, лежащей на животе. – А ты?
– Да. Странно, но мне трудно в это поверить.
– Знаю. Но ты не разочарована?
– С чего бы это?
– Из-за… Аннелизы.
При упоминании этого имени Марго ощутила острую боль, но уже совсем иную, не такую, как раньше. Крепче прижав ладони к животу, она сказала:
– Девочка бы не заменила мне Аннелизы, Лео.
– Я знаю. Никто не сможет ее заменить. Но, может быть, тебе бы было полегче.
– Нет, пусть будет так, как сейчас. Это новый старт для нас обоих.
Вымолвив эти слова, Марго остановилась, и сердце ее забилось чаще, когда она поняла, насколько серьезно она настроена.
Лео, должно быть, это понял, потому что глаза его потемнели. Взгляд его был прикован к ее губам.
– Марго… – произнес он и нежно поцеловал ее, не снимая руки с живота, а другую приложив к ее лицу.
Этот момент был самым чудесным, искренним и теплым для Марго.
Внезапно он отстранился.
– Я хочу тебя, – просто сказал он, и дрожь пробежала по ее телу. – Очень хочу тебя. Но только если и ты меня хочешь.
Его лицо стало вдруг таким беззащитным, и у Марго защемило сердце, когда она вспомнила те ужасные слова, что она бросила ему в лицо много месяцев назад.
Она приложила руки к его лицу.
– Я хочу тебя, Лео. Очень.
– И это безопасно?…
– Врач сказал, что да. – Марго слабо улыбнулась. – И нам не нужно беспокоиться о контрацепции.
Он мягко засмеялся и снова ее поцеловал, на сей раз не сдерживая своих чувств. От прикосновений его губ и языка в душе Марго и ее теле точно взрывались фейерверки.
– Мы можем подняться наверх, – прошептал Лео, целуя ее шею и плечи.
Рука его нашла ее теплую грудь, и большим пальцем он провел по напряженному соску.
Задрожав от желания, Марго взглянула на потрескивающий в камине огонь и сияющую ель. В доме было тихо и темно.
– Нет, давай останемся здесь, – прошептала она, расстегивая рубашку Лео.
Вот теперь, казалось, настала их настоящая брачная ночь, и пламя в камине с огоньками лишь подчеркивали священность того, что они делали.
Лео затих, когда она, расстегнув все пуговицы, сняла белую рубашку с его плеч, ощущая пальцами его гладкую кожу, горячую и шелковистую, и наслаждаясь ею. Ей захотелось почувствовать ее губами, и она поцеловала его ключицу, скользнув по ней языком.
Лео застонал.
– Ты заставишь меня кончить до того, как все начнется.
Она лукаво посмотрела на него:
– А это так плохо?
– Очень плохо – я хочу насладиться каждым моментом.
Улыбаясь, он развязал пояс ее платья из джерси, и оно распахнулось. Марго, оказавшись в бюстгальтере и трусиках, смутилась от осознания того, что ее живот значительно выступает, и тело выглядит совсем иначе, нежели в моменты их предыдущих свиданий. Хотя они никогда по-настоящему не были вместе – вот так, как сейчас, и раньше в их отношениях не было подлинной близости, нежности и открытости.
Лео снял с нее платье и положил ладонь на ее живот. Марго ощутила его теплую ладонь.
– Ты так прекрасна.
– Даже беременная?
– Особенно беременная. Когда я думаю о том, что ты носишь моего ребенка, для меня нет никого прекрасней.
Он наклонился и поцеловал ее живот, а потом осторожно положил ее на коврик и лег рядом. Странно было ощущать голой кожей щекочущий ворс ковра.
Марго с обожанием посмотрела на Лео, полностью доверившись ему, и он поцеловал ее в губы, а затем принялся спускаться ниже – к груди и животу, к бедрам. Раздвинув ей ноги, он поцеловал ее в самое потаенное место, и она ахнула от удовольствия. Сейчас она полностью открылась ему и была особенно уязвимой…
Но она не возражала, ощущая себя скорее любимой и желанной, нежели оскорбленной, и ей хотелось, чтобы и Лео ощущал то же.
– Теперь моя очередь, – сказала она, лукаво улыбаясь, и перевернула его на спину.
Он вопросительно приподнял бровь.
– Если ты так настаиваешь, – сказал он.
Марго начала его целовать – неспешно, наслаждаясь соленым привкусом его кожи, а он перебирал ее волосы. От груди она спустилась ниже, добралась до туго натянутой ткани трусов и высвободила его член. Проведя рукой по гладкой коже, она взяла его в рот.
– Марго! – выдохнул Лео, инстинктивно приподняв бедра.
Марго наблюдала за ним и чувствовала, что воспламеняется его желанием и страстью.
Затем Лео, протянув к ней руки, посадил ее себе на бедра и начал двигаться, сжимая руками ее бедра, и Марго застонала от удовольствия, покачиваясь с ним в такт.
Пламя отбрасывало на их тела причудливые тени, и нарастал накал их страсти – выше, выше, к самой вершине. Поленья потрескивали в огне, мелькали искры, и наконец Марго, испытав экстаз, закричала, прижимая к себе Лео еще теснее, откидывая голову назад и содрогаясь всем телом.
Они растянулись на коврике, удовлетворенные и довольные, прерывисто дыша.
– Хорошо, что Мария не спустилась за стаканом теплого молока, – произнес Лео.
Марго замерла:
– А она так делает?
– Иногда. Это помогает ей заснуть. – Он поцеловал ее в макушку. – Но не переживай. Никто не заходил. Здесь была лишь ты.
Марго мягко засмеялась и прижалась к нему:
– И ты.
– Именно. А ждать этого момента пришлось мне долго.
– Но ведь у тебя не было… – Поколебавшись, не желая портить настроение ему, Марго все же закончила фразу, желая узнать правду: – Не было никого, кроме меня?
– Нет, – твердо сказал Лео. – Со мной за эти два года была лишь ты, Марго.
– Да, и у меня не было никого, кроме тебя. Ты мне веришь?
– Да.
Он произнес это так уверенно, что она расслабилась в его руках. Нелегко было задать ему этот вопрос.
Разгоряченные и уставшие, они лежали, прижавшись друг к другу, и молчали, а пламя плясало миллионами отблесков и теней вокруг, и Марго ощущала себя полностью, абсолютно счастливой и спокойной. Вот это, подумалось ей, и есть настоящий брак, основанный на любви, вот так и должно быть. Только бы ничего не изменилось…
Глава 14
Спустя несколько дней после Рождества к ним из Нью-Йорка приехали Антониос и Линдсей. Марго тщательно готовилась к их визиту: следила за приготовлением пищи, поправляла украшения, долго думала, что надеть. Она немного переживала, ожидая встречи с братом Лео и его женой – и за себя, и за мужа.
За последние несколько дней отношения их укрепились, но счастье по-прежнему казалось хрупким. Три главных слова так и не прозвучали, и Марго ощущала страх при мысли о том, что теперь она полностью принадлежит Лео и на ней большая ответственность за их благополучие. Что все ее мечты, некогда недостижимые, теперь вполне реальны. Что все это легко потерять.
Ведь это происходило с ней не раз, и теперь она невольно готовилась к самому худшему.
Ожидая приезда брата, Лео несколько отстранился и стал проводить больше времени в офисе, ложась спать позже, чем обычно. Но они теперь хотя бы спали вместе, предварительно даже не обсуждая это. В ту ночь на Рождество, когда они занимались любовью, Лео просто лег с Марго и с тех пор приходил к ней каждую ночь, к ее радости и облегчению.
