«Слушай». — Мэтью перестал ходить вокруг да около: «Ты уже догадался, мне все еще нужно отвечать?».
«Как ты смеешь…». — Миллер снова шагнул вперед: «Как ты смеешь врать мне? Водить за нос?!».
Вынудив Тома Харди покинуть актерский состав, его агент остался недоволен им.
Видя его недовольство, Мэтью сказал очевидную вещь: «Нет никакой видеопленки, никакой видеозаписи. Так что, Миллер, не волнуйся, про тебя не выйдет порно видео».
Не желая продолжать общение с Миллером, Мэтью обошел его, сказав при этом: «На этом история с записью окончена».
«Ни черта подобного!». — Миллер грубо остановил Мэтью: «Это еще не конец!».
Мэтью отбросил его руки: «Веди себя как мужчина и не истери».
От этого комментария Миллер от гнева чуть не упал в обморок: «Да я тебя-».
«Миллер!». — Мэтью даже не дал ему шанса что-либо сказать и огрызнулся: «Если ты считаешь, что это еще не конец, отлично! После просмотра я встречу тебя в переулке за театром, мы решим этот вопрос один на один, как мужчины, без этих криков».
Вспоминая выступление Мэтью на съемках, Миллер терялся в догадках.
Мэтью покачал головой и ушел, не оглядываясь.
Миллер посмотрел на его спину и внезапно понял: этот парень — просто ублюдок! Подлый, гнусный, лживый ублюдок!
…
Мэтью направился прямо в просмотровый зал, где было полно кинокритиков и репортеров прессы, а также многих коллег по индустрии. Даже если Миллер был разгневан, он не был бы настолько глуп, чтобы пойти за ним и продолжить разговор.
Это был лучший способ, который он мог придумать, чтобы справиться с ситуацией.
Ранее Мэтью попросил Джеймса разузнать о Миллере, и тот в последние несколько лет так и не смог вернуться в ряды успешных звезд, поэтому, по его мнению, Миллер скоро вернётся в Великобританию, и тогда фарс будет закончен.
Единственное, что беспокоило — это друзья Миллера из числа британских актёров.
Но на это Мэтью покачал головой. Кто в грязном кругу шоу-бизнеса хочет помогать человеку, если ими не движет выгода?
Не все похожи на Вин Дизеля, который считает себя лучшим в мире и наплевательски относится ко всем.
А когда он станет знаменитым, само собой у них отпадут всякие мысли.
Войдя в просмотровый зал, Мэтью нашел свое место в первом ряду. Ни Джеймс, ни Бен Фостер, с которыми он часто общался во время съемок, не были приглашены, и до этого он передвигался в одиночестве, но вскоре после того, как он сел, знакомый занял место рядом с ним.
«Привет, Орландо». — Мэтью поприветствовал Орландо Блума.
Блум улыбнулся: «Слышал, ты стал главным героем фильма? Поздравляю».
«Это средний фильм». — Мэтью непринужденно болтал с Блумом: «Не больше, чем проект, в котором участвуешь ты, «Властелин колец» еще даже не вышел, всего несколько трейлеров, а ты уже знаменит. А то, что пишут в газетах…».
Он сделал небольшую паузу и добавил: «Как они писали? Самый красивый и харизматичный эльфийский принц на свете?».
Блум улыбался заметно шире, чем раньше, улыбка была более чем самодовольной.
Мэтью заметил, что Джерри Брукхаймер приблизился, его место в первом ряду у центра, неизбежно проходя мимо него.
Он говорил с довольным Блумом, но краем глаза следил за Брукхаймером.
«Леголас!».
Дождавшись, пока Брукхаймер подойдет ближе, Мэтью сказал негромким голосом, с недавно отработанным лондонским акцентом: «Через холодные туманные горы к глубоким древним пещерным скалам, где сосны свистят на вершинах гор, где ночной ветер стенает, как разбитое сердце, где алое пламя горит бесконечно, и где гигантские деревья, как факелы, распространяются по горам».
Эту речь говорил закадровый голос из трейлера, который он видел некоторое время назад и, правда говоря, не очень хорошо запомнил.
В конце сам Мэтью добавил: «Арагорн всегда с тобой!».
Джерри прошел мимо Мэтью, невольно слыша его речь, повернул голову, чтобы посмотреть, и вспомнил двух актеров, стройного и красивого британского актера, который, кажется, будет играть Леголаса в предстоящем «Властелине колец», и загорелого, крепкого американского актера, особенно целеустремленного молодого человека, рекомендованного в актерский состав Ридли Скоттом, которого, кажется, зовут Мэтью Хорнер.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Джерри бросил на Мэтью дополнительный взгляд, думая: «Отличный британский акцент».
Блум все еще весело болтал с Мэтью, когда Мэтью спросил: «Когда будет премьера «Властелина колец»? Могу ли я пойти?»
Его цель была проста: пойти на премьеру «Властелина колец», чтобы «посветить лицом».
«Скоро». — Блум задумался и сказал: «Я могу просить за тебя, но не надейся».
Мэтью жестом покозал на телефон: «Дай знать, если получится, я оставил свой номер прежним».
Они перекинулись еще несколькими словами и обнаружили Джерри Брукхаймера, который в сопровождении пресс-атташе подошел к небольшой сцене под экраном и, похоже, хотел что-то сказать всем в зале.
Ранее были вопросы от CNN и т.п., которые оказали большое давление на фильм «Черный ястреб», и Джерри Брукхаймер явно рассматривал этот аспект.
«Многие люди задаются вопросом, почему мы снимаем такой фильм. Цель фильма стоимостью 90 миллионов долларов, конечно, не просто воссоздание истории!».
Хорошо известно, что Брукхаймер тесно сотрудничает с американскими военными: Пентагон был замечен за всеми фильмами Джерри — от «Скалы» до «Армагедона» и «Перл-Харбора». Это также хорошо передано в его словах: «Фильм однозначно покажет, что Америка никогда не должна быть изоляционистской нацией, и откроет глаза тем, кто знает об этом событии только из новостей CNN!».
Его слова коротки и сильны, они прозвучали в то время, когда прошло немного времени после событий 11 сентября, и очень созвучны более широкой социальной ситуации.
Затем фильм стал демонстрироваться в чрезвычайно реалистичном стиле, показывая битву за Могадишо в те времена в почти реалистичной манере.
Это была самая продолжительная наземная война США со времен войны во Вьетнаме, и самая тяжелая по потерям, но фильм сосредоточен не на этом, а на том, что «неважно, будем мы жить или умрем, все наши люди вернутся, и никто не будет брошен».
Глава 169
Мэтью не видел фильм раньше и не знал, каким он будет, но догадывался, что режиссер такого уровня, как Ридли Скотт, не стал бы точно следовать исходному материалу и добавил бы в него свою изюминку.
И именно так и произошло, поскольку у Ридли Скотта явно был свой взгляд на фильм, на «товарищество», которое неоднократно подчеркивается в фильме.
В случае этой операции рейд, начатый с целью выследить лидера ополченцев, заканчивается окружением сомалийскими ополченцами из-за дезинформации, а число солдат, которых американская сторона должна спасти, растет из-за плохой тактики.
Ридли Скотт, по сути, вырезает общие тактические вопросы, и, естественно, не показывает точку зрения сомалийских ополченцев, а главным образом то, как американские солдаты под огнем обрушиваются на осажденные войска, не заботясь о безопасности, и с твердой уверенностью, что «ни один солдат не останется позади», начиная с высшего командования и заканчивая солдатами на передовой. Даже трупы приходилось возвращать обратно.
Конечно, это могла быть работа Джека Брукхаймера, в конце концов, Ридли Скотт не имел окончательного варианта, а текущая социальная ситуация сделала такой контент наиболее приемлемым для Американской публики.
Мэтью — всего лишь рядовой актер в актерском составе, очень далекий от уровня принятия решений в производстве, и это его предположения, сделанные после просмотра фильма с учетом нынешнего социально-политического «климата».
Какова правда на самом деле, возможно, знают только Ридли Скотт и Джерри Брукхаймер.
Ближе к концу фильма Мэтью видит, как его персонаж погружается в разговор с Джошем.
«Мы сражаемся за жизни наших братьев, все просто!».
Реплика сержанта еще раз подчеркивает тему всего фильма.
